— В офис со мной поедешь, — постановил он, сдавая мне все выданные ему бумажки. — Заберешь в юридическом ящик коньяка, а то мне там показываться нельзя без рабочей причины, а Малевский на улицу не выносит, собака, говорит — выиграл, приди и забери.
Вот драма у человека — ящик коньяка не несут. Куда уж там мне со всякими древними ведьмами в подкорке.
— Как скажете, Кирилл Кириллович.
— Вот и умница, — он широко улыбнулся и полез в телефон, то ли звонить кому собрался, то ли писать, то ли в игрушки поиграться.
А я вернулась на свое рабочее место и тут же получила целую речь на тему коварства оборотней, моей рядом с ними осторожности и вероятных способов получения необходимой «шерсти». Да ради всего святого, с такими темпами я и вправду пойду падать перед боссом на колени в мольбе отрезать прядочку, лишь бы это внутреннее радио заткнулось, и я снова смогла вздохнуть спокойно.
— Помолчи, а? Мне вообще-то работать надо, — буркнула я, пытаясь всмотреться в нужные файлы и осознать их под недовольный голос.
«Вот в наше время…» затянула ведьма, и пришлось уже достаточно громко гаркнуть:
— А-ну цыц!
Внезапно сработало.
Ведьма, кажется, наблюдала. Мне даже стало интересно, были ли у нее носители до меня, или же прогресс пятиста лет, которые ее тело пролежало в пещере, совершенно прошел мимо? Насколько странно ей видеть сейчас компьютер и мир вокруг? Но спрашивать я, конечно же, не стала. Возможно дома, если к тому времени мне не захочется просто орать на нее благим матом, чтоб заткнулась. Потому что жить, когда в твоей голове кто-то говорит о чем-то своем — не так уж и легко вообще-то.
Ладно, это все конечно хорошо, но надо сосредоточиться на рабо…
И тут дверь в приемную открылась и в нее просунулась голова. Просунулась она буквально в полуметре от пола, пошевелила выразительно бровями и громким шепотом заявила:
— Милена. Пс-с, Милена. А пойдем на свидание, а?
— Прямо сейчас? — бросив на него косой взгляд, я снова вернула внимание к монитору.
Голова просунулась дальше, обзавелась шеей, плечами и телом заодно, и Шушер пополз к моему столу на корточках, после чего уложил подбородок на край столешницы и посмотрел лисицей, поющей у курятника:
— Вечером. Пошли, м?
— Максим Геннадиевич, вернитесь на свое рабочее место, — все так же глядя в монитор, с официальной вежливостью попросила я.
— Ну, Милен, ну пошли, — он склонил голову набок, умилительно улыбаясь.
— Шушер, — я развернулась к нему вместе со стулом. — Я тебя очень люблю, но иди, найди себе девушку и упо… успокойся с миром, а?
— Неть, я умру девственником, если ты не пойдешь со мной на свидание, — он улыбнулся еще шире, с долей умилительного коварства.
Ох уж это его «неть». Годы идут, а он все неть да неть. Я хмыкнула:
— Десяток твоих бывших опровергнут это заявление.
— Ну, ты же свечку не держала, — он уселся прямо на пол, сложив ноги по-турецки.
Вот так и определяется, когда в дизайнерском нет большой загрузки по работе — Шушер приходит развлекаться за мой счет. Четыре года я работаю здесь — четыре года у него есть любимая забава в виде попыток затащить меня на свидание. При этом у меня было стойкое ощущение, что он получает отдельное удовольствие от каждого отказа.
От условно остроумного ответа меня отвлек рабочий телефон. Я сделала Шушеру знак затихнуть и подняла трубку, приобретая очень рабочий вид — такое не редко помогало соблюдать официальную вежливость.
— Скажи Шушерову что, во-первых, я его вижу, даже если он сидит под твоей стойкой, а во-вторых, пусть зайдет ко мне, есть разговор, — абсолютно серьезным тоном заявил голос начальника в трубке и тут же пошли гудки.
Я оглянулась на его офис через стекло, милейше улыбнулась и развернулась к Шушеру:
— Тебя босс вызывает, будешь выползать из приемной, и заходить как нормальный человек, или как?
— Шушеров, ко мне! — раздалось по громкой связи, и парень невольно высунул голову над столом сильнее, глядя на шефа большими невинными глазами.
После чего встал до уровня корточек и вот так же, на корточках, пополз в кабинет начальника.
«Твой мир безумен, — вынесла вердикт старая ведьма, помолчала и добавила: — Мне нравится».
Ой, вот какое счастье, ей нравится. А мне нравилось, когда в моей голове были только мои мысли.
Я украдкой посмотрела в сторону стола начальника.
Судя по всему, КириллКирилыч властью своей словестной пытался заставить Шушера встать прямо, как взрослый адекватный человек. Ха, забавное он себе дело придумал, забавное.
Этот коллектив в целом выглядел и вел себя так, что я, в минуты свободы и расслабленности, нередко задавалась вопросом, как тут вообще все до сих пор работает, и не развалилось к старым ведьмам. Зато они… веселые. Атмосфера-то важный критерий, так все психологи поведенческие говорят. На это я каждый день и ведусь. Было вот в этих людях что-то такое, что притягивало к ним, одновременно с тем пробуждало что-то внутри, что-то детское, что ли, безбашенное.
Только вот безбашенность эту контролировать нужно, пожалуй.
К тому моменту как наш гений дизайна выбрался из начальственного кабинета (все-таки прямостояще, как настоящий человек, какое чудо), я успела созвониться с двумя подрядчиками и разобраться с заблудившимся курьером.
— Айм сорри, ми амор, но злой хозяин придумал мне работу, и я вынужден покинуть твое чудесное общество и отправиться творить невытворимое, — он послал мне воздушный поцелуй и подмигнул: — Классное ожерелье, кстати.
Я проводила его прищуренным взглядом. Классное. Знала бы заранее, что в ожерелье сидит — ему бы подарила блин.
Уже в дверях он почти столкнулся с заказчиком, у которого была встреча с КириллКирилычем, но вовремя отшатнулся и приобрел очень обворожительный вид человека, на которого невозможно возмутиться.
Заказчик — статный мужчина лет сорока на вид в идеально отглаженном костюме — немного растрепанное нечто с лисьим лукавством в бесстыжих глазах проводил задумчивым взглядом и переключил внимание на меня. Я села прямее и улыбнулась еще более обворожительно.
«Тоже оборотень» — констатировала ведьма.
Я едва удержала ровное выражение вежливого приветствия на лице. Каждый раз, когда она начинала говорить спустя какой-то промежуток времени, особенно когда ничего не предвещало, так сказать, беды, это было как ледяной водой за шиворот. Неожиданно, неприятно, и с каким-то эффектом электрических разрядов по телу.
А потому, когда я препроводила мужчину в кабинет шефа, принесла им кофе и вернулась на свой пост, я вдохнула поглубже, и спросила у пустоты:
— Так что ты говоришь мне нужно сделать со своим начальником?
Глава 2
«Тише».
«Да тихо ты».
«Да чего ты как слониха!»
Я упрямо молчала и кралась вперед. Буквально на цыпочках, мягко переступая босыми ногами по полу, потому что туфли слишком громко топают. Где-то по спине бегали холодные мурашки, сердце ускорено стучало в ребра, а до цели оставалось метра два.
«Ты безнадежна».
Было бы, пожалуй, проще, если бы не вот этот вот недовольный голос в моей голове, который старательно пытался сломать мне всю малину. Ну, то есть, официально она мне помогала, но по факту от ее «ты шумишь как сто слонов» было только сложнее. Особенно от понимания что про существование слонов она узнала вчера.
Мужчина безмятежно спал, уложив голову на сложенные на бумагах руки. Дорогой костюм, не менее дорогая стрижка, часы вот, тоже дорогие, красивые, я сама выбирала потому что ему лень было в магазин поехать. Опять, небось, всю ночь гулял, а теперь отсыпается. Аж посапывает уютно, ой какой бедняга, умаялся, ой-ой.
«Он тебя услышит!»
На мой личный взгляд сейчас КириллКирилыча не разбудил бы и потоп. Да ладно потоп, его бы землетрясение не разбудило бы. Я могла бы поспорить, что вот прямо сейчас его можно было бы от души укусить вкуда-нибудь, а он бы даже не дернулся.
