вызвал во мне давно забытое чувство самца. Она встала в дверном проеме, облокотилась на него, слегка нагнувшись вперед.
— О, нашел, и, кажется, больше чем нужно… Как такое дивное создание попало сюда? — мужчина, держа в руках книгу, пошел к девушке.
— Я могу объяснить… И даже показать! — ее голос заставлял вибрировать все струны моей души. Я уже почти вышел из укрытия…, когда мне внезапно на голову посыпалась пыльца.
Она моментально отрезвила меня, заставляя очнуться. На меня из темноты смотрели две крошечные феечки. Они синхронно приложили пальчики к губкам, заставляя меня замереть.
— Я посмотрю, пожалуй… — мужчина завороженно шел на ее голос. А когда дошел, она взяла его за уголок капюшона и притянула к себе, впиваясь в губы.
— М-м-м, как же сладко, — протянула она довольно, — идем, я могу дать тебе больше! — потянула она мужчину за собой в комнату, из которой вышла, закрывая за собой дверь.
Я, встряхнув шерсть, вышел из укрытия.
— И кто тут у нас? — посмотрел я в угол. Феи вылетели из него и зависли передо мной, я принюхался: пахли цветами, от чего я чихнул.
— Нас создали для помощи Вам!
— А где вы будете жить? — пошевелил я усами, нос еще чесался.
— У нас есть дом, — они облетели меня и залетели в библиотеку. Она изменилась!
Теперь в комнате были четыре больших витражных окна вместо одного маленького. В одной из оконных ниш располагался настоящий дворец. С садом, клумбами и шаром, изображавшим, видимо, светило. Я, запрыгнув на спинку кресла, принюхался: а ведь все живое, настоящее…
— А мне окно? С улицей и прохожими? — обиделся я.
— Улицы нет… — расстроились феечки, — там, за стенами, только тьма…
— Вот так всегда, мне, проведшему здесь столько времени — ничего. А кому-то — отдельную комнату и свой дом! — стало очень грустно, я спрыгнул в кресло и улегся там.
В холле хлопнула одна дверь, потом вторая, что-то протащили по полу, и двери захлопнулись. По каменному полу процокали каблучки, и прямо ко мне, я зажмурился, делая вид, что сплю.
— Ой, котик! — раздался голос девушки, но уже без чарующих ноток. Она подошла, присела на подлокотник и провела ногтями за моими ушами.
— Я, между прочим, хранитель библиотеки! — возмутился я, не открывая глаз.
— Но ведь от этого не перестал быть милым котиком? — она продолжала эту экзекуцию, навевающую на меня воспоминания о времени, когда у меня был хозяин… Но приятно, что сказать, неожиданно для себя я начал издавать вибрирующие звуки. — Вот, другое дело! Как зовут? — она обрадовалась этому.
— Кот Баюн, — я потянулся, девушка провела по хребту, шерсть под ее рукой начала щёлкать энергетическими искрами.
— Мило. А я — Изабель, меня прислали в помощь… — она вздохнула, огляделась.
— А ты что сделала с нарушителем? — уточнил я.
— Ну, мне дали инструкцию, что я могу делать с ним, что хочу… Ну, я и сделала, а потом отправила за дверь со знаком топорика. Это что-то в виде камеры? Не совсем поняла, я его туда закинула, а он пропал во тьме.
— А что ты с ним сделала? — заинтересовался я.
— Ну, не съела точно, — она снова рассмеялась чарующим голосом. — Я — суккуб, господин Баюн. Вам меня точно ни к чему бояться… — она поднялась, поправила платье, — а где у вас кухня? Кофе мне бы не помешал, после этого мага у меня во рту странный привкус горечи…
— Там, — я спрыгнул с кресла и повел даму в кухню, — провожу вас и, пожалуй, выпью с вами за компанию мисочку сливок!
— Буду рада вашей компании! — она шла не торопясь, ведомая мной в святая святых всех котов.
В место, где есть еда!
Глава 2 — Кот Баюн — новая жизнь
Что такое забвение?
Это когда о тебе забыли. Писателей, что написали книги по моим рассказам, помнят, а меня — нет. Сто лет я еще ждал, ведь иногда к дубу приходили юные дарования, и, хоть и не видели меня, но могли слушать душой. А потом понял, про меня больше никто не помнит…
Однажды, решившись, я спустился с дуба и вышел из магической зоны. Обретая тело, шерсть и страх смерти. Ведь едва я покинул дерево, раздался гром, и знаменитый Тургеневский дуб был расколот молнией и рухнул на землю мертвым.
Я, распушив хвост от страха, рванул в сторону домов, видневшихся невдалеке. Забившись под машину, стоящую на парковке возле музея, замер. Вокруг бушевала буря.
Сейчас я испытывал страх, тот самый, первородный, меня трясло так, что я при каждом ударе молнии мявкал, как обычный кот.
Через пару часов буря стихла, и теперь лил дождь, с каждой минутой становясь все меньше и меньше.
Мне стало понятно: срочно надо перебираться куда-то в более теплое место. Едва дождавшись просвета в дожде, потрусил к ступенькам музея, надеясь на какое-то чудо.
Прижавшись к двери, я трясся от холода, и когда дверь все же распахнулась…
Меня просто, хоть и мягко, но ногой, отпихнули в сторону.
— Опять городские выкинули, не иначе! — бурчала женщина, закрывая дверь на все замки. — Ну, и что мне с тобой делать? У меня таких, как ты — уже пять! — она, закрыв замки, присела на корточки передо мной.
— Мур? — решился я и, подойдя к ней, потерся головой об колени.
— Вот тебе и мур! Идем, пока возьму к себе, попробуем пристроить. Ты, похоже, из мейкунов, не иначе, таких забирают быстрее! — она встала и поманила за собой. — Кыс, кыс…
Я, конечно же, пошел, видя, какая светлая аура у музейного работника, надеялся, что она — то самое чудо, которое я ждал.
Женщина открыла дверь автомобиля, я запрыгнул внутрь, по-прежнему трясясь от холода. Она села за руль, глянув на меня, завела мотор и включила печку, направляя теплый воздух в мою сторону.
Вот так и началась моя новая жизнь.
Приехав к частному дому, меня позвали во двор, но не в дом, а открыли предбанник и запустили туда. Мне было все равно, лишь бы было тепло и сухо.
— Извини, в дом не приглашаю. Там пять кошек и три собаки, неизвестно, как они тебя воспримут. А еду я сейчас принесу! — она потрепала меня по холке, вызывая странное чувство эйфории.
Она ушла, оставляя чувство пустоты после себя, я свернулся клубком. Деревянная скамья мне сейчас казалась раем на земле… Когда она вернулась, я уже спал, да так сильно, что сил проснуться уже не было. Она поставила тарелки рядом
