Эван сжал губы ещё плотней. Его с головой накрыла злость. Но вопреки ей он не мог отвести взгляда от губ, произносивших эти слова, бессмысленные для него.
Он бы отдал всё, что угодно – ему было всё равно. Эван лишь не был уверен, что стоит вслух произносить эти слова и, вместо этого отвернувшись к бумагам, лежавшим на столе, произнёс:
— Этот вопрос вы можете решить с моим секретарём. Меня интересует товар, а не цена.
Элена нахмурилась. Она ожидала чего угодно – но не мертвенного равнодушия к своим словам.
— Тогда когда мне приступать?
— Прямо сейчас.
— Какие-то особые пожелания? Может, мне называть вас «хозяин», или вы любите кольца в сосках?
Эван медленно поднял на неё тяжёлый злой взгляд. Рука его взметнулась вверх так быстро, что Элена не успела заметить этого движения, ладонь опустилась девушке на загривок, и в следующую секунду она уже рухнула на колени на пол с таким стуком, будто кости со всей силы ударились о паркет. Эван притянул её к себе и уткнул носом промеж ног. Элена, забывшая ка дышать в последние несколько секунд, теперь была вынуждена сделать глубокий вдох – запах мускуса и дорогого одеколона с нотками пачули и сандала тут же наполнили ноздри, проникая в лёгкие.
— Приступай, — услышала она.
Элена не стала ждать, когда повторят приказ. Вслепую нащупав молнию, потянула за язычок, и когда прорезь ширинки открылась перед ней, легко куснула Аргайла поверх белья.
Тот зашипел, но ничего не сказал – лишь сильнее стиснул пальцы у Элен на затылке.
Элена чувствовала, как злость становится сильней. Она поймала губами краешек трусов и, оттянув, заставила резинку шлёпнуть по нежной коже – наверняка болезненно, но снова не добилась ничего. Свободная рука Аргайла зашуршала бумагами у неё над головой.
— Моя цена точно будет достаточно большой? – спросила Элена, чуть отстраняясь, чтобы Эван мог слышать.
— Достаточной, чтобы ты заняла наконец свой рот.
Эван убрал наконец руку с её шеи и чуть приспустил бельё. Тёмный красноватый член выпрыгнул, ударяя Элену по щеке. Она скрипнула зубами, понимая, что проиграла. Эван опустил руку на стол и принялся что-то писать.
Элена поймала губами головку и принялась сосать – то сильно втягивая её в себя, то просто поглаживая языком.
Она чувствовала, как запах пота постепенно окружает её. Живот Эвана медленно вздымался у Элены над головой, с каждым движением всё же быстрей и сильней.
Однако Эван не переставал писать, и это бесило Элену с каждой секундой сильней.
Она выпустила член изо рта и подула на него.
— Не смей, — рука снова скользнула по её волосам, сгребла распущенные длинные пряди, и в следующую секунду Эван сам надел на себя её рот. Элена едва успела расслабить горло и подавила порыв застонать. Напротив, наделась ещё дальше, впуская Эвана глубже в себя, и, не отстраняясь, принялся языком вычерчивать зигзаги вдоль ствола.
Эван дышал тяжело. Ручка перестала скрипеть по бумаге, но Аргайл по-прежнему не смотрел на неё.
Элена прижала язык к гортани, дожидаясь, когда от неё потребуют: «Ещё» — но этого не произошло.
Эван откинулся в кресле назад и наконец посмотрел на неё – всего на секунду, а потом сам подкинул бёдра, принимаясь яростно вбиваться в раскрытый рот. Элена подняла глаза, внимательно глядя на него, и от взгляда карих глаз, наполненных презрением, её прошибало током.
Эван выгнулся, кончая глубоко ей в горло. Элена ненавидела этот момент. Не потому, что ей не нравился вкус чужого семени – это был обыкновенный вкус, не хуже, чем пудинг на борту. И не потому, что у неё заканчивался кислород – с этим Элена научилась справляться довольно легко.
Она ненавидела эту секунду, когда мужчина, сидевший перед ней, довольный откидывался назад, напрочь забывая о ней. Она была больше не нужна. Она становилась использованной игрушкой, которой оставалось лишь уйти, и в одиночестве ванной, отделанной серебром, доказывать себе, что всё хорошо.
Эван снова поймал её лицо в ладони и внимательно вгляделся в него. Потянул вверх.
Элена не испытывала иллюзий, когда лицо князя оказалось рядом с её лицом – глупо было бы думать, что тот собирается теперь её поцеловать.
Эван всё ещё тяжело дышал и, не отрываясь, смотрел на девушку, выгнувшуюся в его руках. Продолжая удерживать её лицо в ладонях, он провёл большими пальцами по нежным щекам.
— Я хочу тебя… — сказал он вполголоса, — хочу целиком. Пусть всего на полгода. Но я хочу, чтобы ты целиком была со мной.
Элена кивнула и вывернулась из его рук, хотя прикосновение было приятно. Грудь сдавила внезапная обида.
— На полгода… — не сдержавшись, вслух произнесла она. – А что потом?
Эван не ответил. Он будто бы исчез, не касался больше Элены, не говорил и не пытался удержать, и Элена вынуждена была поднять взгляд, чтобы удостовериться, что тот всё ещё здесь.
Эван внимательно смотрел на неё.
Элена отвернулась и, одной рукой достав из кармана батистовый платок, промокнула им губы, а затем осторожно промокнула всё ещё обнажённый член Эвана. Бросила платок в ведро и аккуратно натянула обратно бельё, а затем и брюки. Когда Элена уже взялась за молнию, Эван поймал её руку и, оторвав от своих брюк, потянул вверх. Прижал к щеке и зачем-то потёрся о неё щекой.
— Такие мягкие, — сказал он.
Элена ничего не сказала, хотя в голове и промелькнул ядовитый ответ.
— Вам что-нибудь ещё нужно, князь?
Эван молчал какое-то время.
«Просто побудь со мной», — вертелось в голове.
— Уйди, — сказал он, отталкивая ладонь. Взял со стола колокольчик, и библиотеку огласил звон.
Элена вздрогнула и замерла неподвижно, поняв, что за спиной открылась дверь, а она всё ещё сидит у Эвана между ног.
— Джордж, устрой гостью на третьем этаже. Ей нужно всё, чтобы следить за собой. И скажи Уезерли, чтобы обсудил с ней детали сотрудничества.
— Да, сэр.
Элена встала в полный рост и, глядя ровно перед собой, двинулась туда, где стоял дворецкий.
ГЛАВА 2
Первые несколько дней Элена своих комнат не покидала – впрочем, и Эван не стремился увидеться с ней.
Во-первых, прошло первое упоение, и теперь он толком не понимал, что приобрёл. Глаза Эвана слегка округлились, когда Уезерли, его секретарь, предоставил ему полную смету того, что Элена потребовала для себя: ей требовались апартаменты минимум из четырёх комнат, ежедневное содержание размером в несколько сотен фунтов на те полгода, что она должна была прожить в доме Аргайлов, почему-то десять литров молока в день – хотя Эван с трудом мог представить, как Мадлен собиралась влить всё это в себя. Она так же составила подробный список того, чем её следовало кормить, и требовала немедленно доставить ей какого-то «краснокожего слугу». Памятуя о том, чем увенчался его собственный заказ «привести девочку из клуба в Манахате», Эван всерьёз опасался, что его люди не смогут выполнить этот пункт — или привезут табун неподходящих ни по одному критерию рабов. К счастью, слуга нашёлся довольно быстро – его задержал у себя МакДонал, губернатор планеты, где нашлась сама Мадлен. Собственно, он и был одной из двух причин, по которым Эван до сих пор ещё не отбыл в своё имение, прихватив девушку с собой.
К некоторому удивлению Аргайла, стоимость самой работы Элены так и не назвала, оставив её на усмотрение секретаря, который немедленно вписал в смету нижний возможный край.
Эван, поморщившись, приписал в конце этой суммы ещё один ноль и подписал запрос.
На этом его общение с приобретением в первые дни закончилось.
Второй причиной задержки стало то, что у Эвана перед отъездом накопилось некоторое количество дел — документов, которые следовало подписать, и приглашений, на которых, как был уверен Уезерли, князь должен был ответить сам. В прошедшие недели думалось об этом Эвану с трудом, теперь же накопившихся бумаг хватило ровно на три дня.
Была и ещё одна причина, по которой Эван не форсировал событий. Не желая до конца признаваться в этом даже себе, он надеялся, что Мадлен первой его навестит. Однако на третий день стало абсолютно ясно, что этого так и не произойдёт, и Эван приказал валету отнести девушке письмо, где приказывал привести себя в порядок и на следующее утро быть готовой отъехать в По.
