Совсем небольшая пауза, чтобы герцогиня не успела вставить свою фразу, горестный вздох.
– Кроме того, что некоторые в академии могли посчитать меня выскочкой. Удачливой выскочкой из провинции, которая сразу привлекла слишком много внимания как студентов, так и преподавателей… по сравнению с другими девушками, – продолжила она.
Герцогиня молчала, ожидая продолжения и не ведясь сразу на ясные намеки.
– И ладно, я понимаю, что всем мил не будешь, – пришлось продолжить Хелен. – Тем более, я действительно провинциалка. И, возможно, с не настолько утонченными манерами, какими могут похвастаться столичные девушки, которым не приходилось работать собственноручно. Но по академии пошли различного рода слухи, которые намеренно портили мою репутацию.
Бровь герцогини чуть дернулась. Но вопросов не последовало.
– Мне некогда было выяснять источник этих слухов, потому что я полностью погрузилась в учебу, – осторожно продолжала вести свою линию Хелен, как сапер на неизведанной дороге. – Но вчера эйра Гилмот поспешила прилюдно обвинить меня в происшествии, хотя разбирательства еще даже не начались! То есть не разобравшись, не дождавшись решения уважаемых эйров, Адиэль при большом количестве народа, при наших же гостях объявила виновной меня! И раз даже вы спрашиваете меня о вчерашнем событии, значит, очередные сплетни обо мне вновь пошли. И теперь я думаю – а кто раньше сочинял и распускал гнусные сплетни обо мне в академии? И зачем? Что я сделала плохого тому человеку?
Беллатрикс отставила свою опустевшую чашечку на блюдце.
– И какого рода слухи ходили о тебе в академии? – спросила женщина.
Хелен замялась. На этот раз без актерства.
– Плохие, Ваша Светлость. Но точно не соответствующие истине! – промямлила она, срочно занявшись чаем.
Уронив глаза вниз, наливала чай и Беллатрикс, и себе. У нее получалось не так изысканно, как у самой герцогини, но зато можно время потянуть. Потом решилась довести ситуацию до конца.
– Я прошу прощения, что вынуждена была рассказать о своих неприятностях из недавнего прошлого, о тех ужасных сплетнях, но... – Хелен нахмурила лоб. – Вы ведь говорили, нельзя допускать пятен на имени... теперь уже и эйра Лернавая, а я, к сожалению, не знаю, что делать, чтобы те глупые слухи не вышли за пределы академии... Тем более теперь, видя, что эйра Гилмот позволяет себе так поспешно заявлять в уважаемом обществе непроверенные обо мне сведения...
– Хелен, какого рода слухи были в академии? Например?
– Кхм, я не отважусь повторить в вашем присутствии...
– Хелен! Что именно о тебе говорили? – последовало еще строже.
И девушка решилась. Всё равно рано или поздно та грязь могла дойти до герцогини. Так чего ее сейчас жалеть? Вернее, стоит ли жалеть Гилмот, когда разъяренная герцогиня Кагматт ей займется?
– Например... Из последнего... кхм, например, что я понесла от студента Кагматта.
– Что?! – Хваленая выдержка Беллатрикс треснула по швам.
Хорошо, что в этот момент любопытных слуг рядом не было, вернее, именно так и подгадывала момент Хелен.
– Но это неправда! – сразу же добавила девушка. – И как язык поворачивался у моих недругов из академии сочинять такие гнусности!
– Но... почему именно от Вакрока? – всё-таки что-то заподозрила Беллатрикс, глядя настороженно.
– Возможно, и его хотели зачем-то очернить. Надеюсь, сам студент Кагматт не в курсе тех грязных сплетен, иначе мне будет неловко в его присутствии. – Повела плечами девушка. – Но не переживайте, Ваша Светлость, мне многих приписывали в... кхм, кавалеры – и графа Уеаткона, как только он появился в нашей академии, и даже студента Тарнега, который кроме артефактов вообще ничего не замечает вокруг. Что уж говорить про других ребят с первого курса, с которыми мы вместе учимся у мастера Дор'оэнес... Если верить сочинителям, то они все были моими... кхм, ухажерами, причем одновременно. Хвала богам, хотя бы от них мне не приписывали интересное положение...
Но Ее Светлость очень переживала из-за подобных новостей. Нахмурилась, отчего на ее идеальном лбу образовались глубокие складки, поджала темные губы.
– Но это всё лишь гнусная ложь! – продолжала Хелен. – Пусть мои провинциальные манеры считаются недостаточно изысканными, но понятие чести и... благоразумие родители вложили в меня крепко!
Беллатрикс протяжно выдохнула, отмерла, глянула на девушку, сидящую рядом.
– Тем не менее я хотела бы убедиться... кхм, чтобы быть спокойной, – выдала герцогиня, продолжая сверлить стальным взглядом. О чае было позабыто. – Пожалуй, стоит вернуть лекаря... Хелен, ты ведь понимаешь, что твоя мать тоже бы переживала после подобного рода слухов?
– Конечно, Ваша Светлость, я всё понимаю. – Согласно кивнула девушка.
Хотя были у нее переживания, что именно будет проверять лекарь, за которым действительно мигом послали. Что она не беременна, Хелен была уверена, одних поцелуев недостаточно для зачатия, но насчет остального, то есть девичьей чести были сомнения. Она же не знает, что происходило в последние дни жизни прежней Бальмануг. Да и на память тела тоже не стоит надеяться, оказывается, ее уже не раз подправляли "добрые" родственники или кто знает еще.
Лекарь вернулся, выслушал тихие указания герцогини, ошарашенно покосился на девушку, но смущаться не стал. Целители ко многому должны быть уже привычны, а этому мужчине много лет, наверняка за всю жизнь насмотрелся разного.
Пришлось Хелен укладываться на один из диванчиков в гостиной, откуда Беллатрикс выгнала слуг. Только в этот момент девушка сообразила, что почему-то до сих пор нет ее компаньонки эйры Тревор, которая вроде бы должна присутствовать, уж при докторе точно. Но спрашивать не стала, чтобы не спугнуть робкую надежду на замену компаньонки.
Лекарь сосредоточенно поводил над животом девушки неким артефактом, который не сразу нашел в своей объемной сумке. После чего отошел в сторону и стал тихо отчитываться герцогине. Хелен тоже хотела бы послушать, что о ней говорят старшие, но пришлось обойтись тем, что Беллатрикс выглядела довольной. Так что похоже, Лернавай за свои шуточки про "первый танец" должен извиниться.
– Что ж, Хелен, благодарю, – произнесла герцогиня, возвращаясь за стол после того, как выпроводила лекаря.
Пояснять, за что именно она благодарила, не стала. То ли за "несопротивление проверке", то ли за ее отличный результат. То ли за то, что подопечная в принципе вывалила всю эту информацию про сплетни и Гилмот, то есть раньше, чем они пошли гулять по столице.
– Думаю, в ближайшее время я нанесу визит в академию вашему ректору, – задумчиво произнесла Беллатрикс. – И в целом займусь данными слухами.
Именно на это Хелен и рассчитывала, надеясь, что заодно достанется Гилмот, как – вот точно! – источнику тех слухов.
– Но ты должна соответствовать своему нынешнему положению! – продолжала тем временем Беллатрикс. – Теперь на тебе, Хелен, гораздо больше ответственности за сохранение чистоты имени...
Видимо, придется выслушать еще дополнительную нотацию, мысленно вздохнула девушка. Внешне же она по-прежнему вежливо улыбалась, покачивала головой в знак согласия и не выдала мимикой, что она об этих нотациях думает. Зря, что ли, ее целую седьмицу мучили учителя этикета, поднимая бывшую баронессу до уровня семьи герцога.
К счастью, вскоре пришел эйр Верчил, проверить подопечную начальства, и Беллатрикс пришлось свернуть свои речи.
– Жаль, что вы приболели, эйра Бальмануг. Ваша мастерская уже готова, – сообщил помощник герцога.
– Да?! О! Какие отличные новости! Я совершенно здорова! Когда можно посмотреть? – сразу же оживилась, по-настоящему обрадовалась девушка. – Сейчас можно?
– Хелен, скоро обед, – сдержанно заметила ей герцогиня. – На котором ты должна быть. Редкий случай, когда вся семья соберется за столом. Жаль, что Раймонд до сих пор во дворце, и вряд ли успеет вернуться к трапезе. Скажу слугам, чтобы приготовили тебе к выходу то светло-зеленое платье со светлым кружевом.
