В тот вечер я сделала то, что делала всегда, когда не могла найти ответы: переоделась в наряд служанки и отправилась в лес за стены замка. Уже стемнело, меня трясло от холода и страха перед тем, что мне предстоит.
Быть королевой… Наверное, меня это не пугало. Я всегда знала, что однажды выйду замуж и мой муж займет престол отца, что наши дети будут править после нас. Моя роль в этой уготованной с рождения жизни не должна была помешать моим планам: я полагала, королева не обязана присутствовать на бесконечных приемах и жертвовать своими интересами ради кипы бумаг. Королевы на моем веку не было, и я наивно думала, что раз отец без нее справляется, то и моему призрачному супругу я не понадоблюсь и смогу продолжить свои поиски удивительного.
И тут мисс Энке усаживает меня перед собой и говорит, что мужа я должна выбрать через несколько дней, на приеме, куда съедутся все достойные моей руки холостяки. Что отец, которого я всегда любила и уважала, слишком болен и боится покинуть мир раньше, чем я стану совершеннолетней… что он хочет, чтобы в семнадцать лет я вышла замуж и заняла свое новое место в королевской семье рядом с человеком, которого даже не знаю.
Я упала на колени перед озером и плакала, обхватив себя руками: все во мне сжималось от боли, мои мечты горели заживо.
Кто-то пробирался ко мне из леса, я услышала треск веток, но не испугалась, даже немного обрадовалась: если меня разорвет медведь, мне не придется выходить замуж и становиться королевой.
Однако, обернувшись, я увидела, что это был никакой не медведь, а всего лишь олень. Мой дорогой Фиан. Скорее всего, его стадо находилось неподалеку, он услышал меня и пришел проведать.
Когда олень остановился возле меня, в его больших печальных глазах отразились лунные блики на озере. Я протянула руки к узкой морде и погладила плоский лоб, провела пальцами по крепкой шее. Пар с шумом выходил из большого влажного носа. Фиан подошел ближе. Он смотрел так, будто знал, почему я плачу, и сочувствовал.
– Не знаю, увидимся ли мы еще, мой дорогой Фиан, – проговорила я, и мой голос прозвучал так жалостливо, что комок слез снова подкатил к горлу. – Знаешь, отец болен и хочет, чтобы я вышла замуж через несколько дней… Он боится, что не доживет до моего совершеннолетия. А оно всего лишь через полгода…
Не выдержав, я снова разрыдалась, уткнувшись лицом в теплую оленью шею. Я почти повисла на ней, но Фиан не шелохнулся, поддерживая меня.
Должно быть, луна вышла из-за туч, осветив озеро, потому что даже сквозь закрытые веки я почувствовала, как стало светло. Казалось, будто кто-то зажег в небе огромную белую свечу, однако вскоре я поняла, что свет идет вовсе не сверху: шкура Фиана засияла, а сам он вдруг выгнулся, словно невидимая веревка тянула его голову назад.
Я отпрянула от друга, белый свет ослепил меня, а когда он исчез и зрение вернулось ко мне, я увидела перед собой темноволосого мужчину в изношенном белом охотничьем костюме. Он сидел на коленях и смотрел на меня, участливо и отчасти виновато.
– Здравствуй, Одри, – произнес он, не сводя с меня больших светло-карих глаз.
Я сидела у дерева, прижав колени к груди, и не могла произнести ни слова. В голове не осталось ни одной мысли. Ни единой.
– Меня зовут Томас, – представился он, чуть склонив голову и откашлявшись, чтобы голос звучал четче. – Когда-то мы с тобой виделись, но ты этого не помнишь. Это было до того, как меня заколдовали.
Именно в тот вечер, когда я готова была разорваться от горя, в моей жизни, наконец, случилось настоящее чудо. Я слушала историю Томаса как завороженная.
Олень, которого я долгие годы считала своим лесным приятелем, оказался заколдованным принцем из королевства, давно уничтоженного могущественным колдуном. Я знала, что это за королевство, и знала о принце: он приезжал к нам во дворец, когда мне было около пяти лет. Но со мной он тогда не разговаривал, так как был слишком взрослым. Ему уже исполнилось шестнадцать, и он готовился занять свое место в кабинете министров.
Трагедия, случившаяся с его небольшой, но гордой страной, прогремела на весь мир через несколько лет после того визита. Обозлившийся на королевскую семью колдун явился во дворец и уничтожил всех представителей династии, похоронив под обломками замка его жителей. Соседние государства в итоге разбили и поделили между собой обезглавленную страну, а о наследниках престола с тех пор никто не слышал.
Но тот колдун не убил Томаса, вместо этого он обрек его на жизнь в облике животного. Человеком он мог становиться только ночью, под светом луны. Но всегда есть способ развеять любое проклятие: Томаса должна была полюбить девушка и стать его женой. У лесного озера, куда его отнес колдун, девушки бывали редко. Но одну он все-таки встретил.
Улыбаясь сквозь слезы и все еще не веря в происходящее, я рассказала ему, что через несколько дней мне предстоит выбрать себе мужа, чтобы отец мог назначить своего преемника.
– Томас, ты согласишься быть моим мужем? – спросила я, плохо осознавая, что все это происходит по-настоящему.
Когда я уже готова была сдаться, оставить все свои мечты о чудесах и приключениях, судьба свела меня с заколдованным принцем. Разве это не знак? Я не видела другого выхода – его просто не могло быть.
Томас сжал мои руки, его глаза сияли в свете луны.
– Одри, я стану счастливейшим из смертных, если ты согласишься быть моей женой, – горячо произнес он. – Сейчас я связан проклятием, но мои чувства не имеют к нему никакого отношения. Лишь благодаря тебе и твоим рассказам я не утратил рассудок и мужество, чтобы жить дальше и оставаться тем, кто я есть. Ты всегда была моим светом.
– Значит, решено. Я обещаю, что избавлю тебя от заклятия, – сказала я, и он стиснул мои пальцы в своих руках, нежно улыбаясь.
Мы условились, что он придет во дворец в полночь, я рассказала ему про тайную калитку, через которую уходила в лес сама. Он сможет проскользнуть через нее незамеченным и появиться, когда бал в честь церемонии будет в самом разгаре. По правилам я должна буду выбрать мужа после своего второго танца, и тогда отец назовет меня королевой, а моего избранника – своим преемником. Томас появится, как только взойдет луна, и мы объявим о помолвке, снимем с него проклятие.
Следующие дни прошли как одно мгновение. Дворец охватили приготовления, со всех концов материка съезжались принцы и представители высших сословий, богатые и бедные, знаменитые и неизвестные, их собралось десятки, и все они жаждали моего внимания.
Я не успевала запоминать лица, а они уверяли, что не видят без меня своей жизни, задаривали подарками, словно полагали, что меня могут впечатлить красивые игрушки. Не знаю, как бы я это вынесла, если бы не Томас, чей образ утешал меня и придавал сил. Ведь я знала, что мне не придется связывать свою жизнь ни с одним из этих незнакомых мужчин, смотревших на меня как на кусок мяса с большим гарниром.
Я не могла вырваться из дворцовой суеты ни на час, и у озера я больше ни разу не побывала, однако в день церемонии я проснулась уверенной, что все пройдет так, как задумано. Любой другой здравомыслящей девушке пришло бы в голову, что принц мог оказаться сном или бредом, случившимся из-за горя… Любой, но не мне. Если я и выйду за кого-то, то только за заколдованного принца, не меньше, и судьба, заставляющая меня выбирать так рано, обязана предоставить желаемое.
Первый танец я отдала одному из баронов, а остальные приглашения вежливо отклоняла, делая вид, что слишком занята беседой с очень важными гостями.
Отец и мисс Энке поглядывали на меня с беспокойством, но оба они уже догадались по моему виду: я все-таки приняла решение, которого они от меня так ждали, несмотря на необходимость сделать это в столь короткий срок.
Стрелки часов уже миновали полночь, когда я впервые забеспокоилась: луна давно взошла, а Томас все не появлялся.
Однако стоило этим мыслям посетить меня, двери зала тут же распахнулись, и на пороге встал темноволосый мужчина в темном костюме с золотыми деталями. Я узнала его лицо с первого взгляда: это был Томас.
