лысого уважаемый инспектор забыл на балу в качестве гостя? А что рядом с тем местом, где мне не посчастливилось прятаться, — это просто мое феноменальное невезение.
Ой, стойте! Кажется, я совсем не правильно начала! На самом деле все было так…
Часть 1. Нежданное. Глава 1
— Это что? — остренький розовый ноготок ткнулся в мой рисунок.
— Задание, — вздохнула я.
— Не сдашь.
— Почему это?
— Потому что дракон мелкий.
— Большое видится на расстоянии, — сумничала я.
— Он у тебя и на расстоянии мелкий.
— Зато перспективный, — я попыталась оправдаться, мое собственное сомнение портило впечатление, но я старалась. — Видишь, как его ждут? В нетерпении! И в неглиже.
Девица на рисунке вышла хорошо. Романтичная, ждущая и похожая на меня, так как в процессе рисования было использовано зеркало. А дракон на фоне замка и правда был мелковат. Как бы мне за этого мелкого неуд не влепили. Сейчас это было бы некстати.
Я с тоской покосилась в одно из высоких стрельчатых окон класса, за которыми было тепло, солнышко и, что удивительно, ни одного крылатого силуэта в небе. А нет, вон, рассекает. И плевать ему на всяческие перспективы.
Ненавижу артимпровизации по образу. Образы до оскомины возвышенные, все исключительно о драконах и принадлежат Синей Даме, куратору нашего курса и преподавателю по высокому искусству по совместительству.
А я — Эрмира Марциус, студентка Академии невест-попаданок. Ясное дело, попаданка, других тут нет. В смысле не то, что я тут такая одна, а что нас целая Академия.
В Проходной мир попадают много и часто. Это только кажется, что вывалиться из реальности невозможно. На самом деле — раз плюнуть. Или прыгнуть. Я вот, например, лужу на спор перепрыгивала. Не допрыгнула. Брызг было много, наверное, и воплей, когда я внезапно провалилась. Такое только в дурных шутках бывает, утонуть в луже…
Бедные мои ма и па. Впрочем, всех находят и аккуратненько память подтирают. Мне-то уже обратно никак, а им теперь что, страдать? Мне на них смотреть разрешают в специальное зеркало раз в месяц. Только родители без меня другие совсем стали, будто чужие. Я уже и не хожу. И конечно же, никакая я на самом деле не Эрмира, просто имени Мира, Мирослава, здесь нет, а моя здешняя фамилия — название месяца, когда я прибыла. Ни один местный не выговорит Грушницкая, да и не принято тут. О девушках говорят: такая-то, дочь или жена такого-то — вот и все. А у нас, попаданок, — месяц прибытия. Когда случаются урожайные месяцы, еще и число добавляют. Мне, можно сказать, повезло. Я в местном марте одна попалась. Попала.
— Так и понесешь? — скепсиса в голосе было хоть ложкой черпай.
Это Флори Коррик, моя соседка по парте и домику. Попаданка, ясное дело. Нам про кто откуда говорить нельзя, но почти все говорят. С Фло, там, у нее дома, случилось что-то страшное. Не знаю, почему мне так кажется, просто чувствую, да и Флори иногда странно себя ведет. Возьмет в руки что-нибудь и замирает, будто вспомнить пытается — для чего эта штука нужна. Во сне еще говорит на тарабарском языке. Но это, может, и ерунда. Мало ли кто что во сне говорит.
— Так и понесу, — ответила я ей.
А что? Не заново же рисовать?
— Балда, — меня показательно шлепнули пустым картонным тубусом по собранным в высокую прическу волосам. — Дракона побольше сделай и пройдет.
— Поздно, уже присох, — вздохнула я и для наглядности поскребла пальцем краску. У дракона в крыле появилась прореха, будто моль проела. Сразу захотелось проскрести и на втором крыле, для симметрии, но Фло снова шлепнула тубусом, на сей раз по руке, вздохнула, прикрыла глаза, ударила в ладоши и крутнулась вокруг себя. Подпрыгнули пружинками тугие черные локоны, а полупрозрачный изящный пальчик тыцнул в моего траченного молью мелкого дракона. Чмых был умеренный. Так магия Флори мне звучала, когда проявлялась, — будто кошка чихнула.
Мы обе с интересом исследователей уставились на рисунок.
Ну, что сказать, дракон… возмужал. Правда, и дыра в крыле тоже больше стала.
— Э-э-э, — протянула подружка, — ну, поплещи красного, пусть он будто после сражения.
— У нас тема была “Светлое ожидание”, какое сражение?
— Так эта твоя в ночнушке ждет? Ждет. Надеется? Надеется. Иди сдавай. Я тебя на развилке у Одинокого подожду.
— А мне не нагорит за твои волшебствования?
Флори пожала хрупкими плечиками в пене кружев и поплыла к выходу. Вот уж кому не нужно переживать на изящество и осанку — все само. Хорошо быть феей. Они из любой ерунды чудеса творят и учиться им для этого не нужно. Только самоконтролю немножко. То что Фло фея, она после попадания узнала. Там, где она раньше жила, никаких магий не водилось, как и в моем мире. Она как-то обмолвилась. У меня с магиями что там, что здесь были односторонние отношения. Дома я о ней мечтала, но не верила, здесь верю, но не мечтаю. Магически одаренные невесты пользуются особенным спросом, а мне этого совсем не надо, потому я целенаправленно спустила свой потенциал в сток.
Почему то принято считать, что все мечтают выйти замуж, пойти учиться в престижный вуз или путешествовать по миру. Я, например, не мечтала. Просто в лужу провалилась и угодила в Академию невест. Мой выпускной — неизбежная свадьба с драконом. И я понятия не имею, с каким. Их тут, в Проходном мире, много: и свои, и залетные. Крылатые гордецы заправляют буквально всем. Правящий род — тоже драконы. Так что когда дракон делает выбор, мнения девушки никто не спрашивает. Правильно подготовленная невеста все равно скажет “да”, а неправильных оставляют на второй год, и они просто говорят “да” чуть попозже. Так себе перспектива. Поэтому я намерена бороться за свою руку и сердце до последнего.
Но с борьбой за конечности пока повременим.
Я старательно напустила на себя благообразный смиренный вид и постучала в кабинет мад Хольген — сдавать побитого молью дракона.
Глава 2
К чести мад Хольген, она никогда себе не изменяла. По крайней мере, в Академии. А поскольку в Академии она была круглосуточно… Чуть брезгливо оттопыренная нижняя губа, остренький носик, глаза с прищуром, волосы глубокого медного цвета, прическа волосок к волоску, и все на ней синее. Кроме манжет и воротника, которые смотрелись, как пена на гребне волны. Море волнуется раз…
Я волновалась тоже, потому замерла под пристальным взглядом, затем опомнилась, сделала книксен и протянула рисунок.
— Как всегда последняя, — упрекнула меня Синяя
