– Вот, – Руенз подвел меня к сравнительно небольшой по размеру, – одежды немного, так что лучше в этой. Сложишь сюда одежду для стирки, добавишь мыльного раствора, он рядом стоит, из этих кранов водой заполнишь и нажмешь эту клавишу. И все – приходи за бельем часа через полтора. Будет выстирано и отжато. Потом к этой стене отнесешь, она самая жаркая и на веревки повесишь. – Старх протянул мне пакетик с зелеными зажимами. – Это маячки, только тот, кто установил их и снять сможет. Ими одежду на веревках закрепишь, поняла?
Перекладывая пакетик с ценным содержимым в карман, кивнула. Сейчас на веревках тоже висела чья-то одежда, закрепленная разноцветными зажимами. Поблагодарив Руенза за подробные пояснения, побежала в наш уголок за ширмой за грязной одеждой. Вернувшись, отложила в сторонку нижнее белье, решив постирать его отдельно, всю остальную одежду сложила в стархский агрегат и запустила процесс стирки, действуя по инструкциям пожилого старха. Потом вручную, используя мыльный раствор, постирала и прополоскала белье. Развесив его на веревках и закрепив охранными маячками, собралась на продовольственный склад разбирать незнакомые корнеплоды, на которые указал старх.
Но выйдя в общий зал, неожиданно увидела там четверых, явно только что пришедших с поверхности, незнакомых стархов. Все четверо сразу обернулись ко мне, а самый крупный резко окрикнул:
– Руенза позови!
Не зная как поступить, собралась уже было позвать Кривону, когда стоявший рядом с заговорившим со мной старх заметил, принюхиваясь:
– Ты ошибся, это не местная работница. Это... теса Тшехар!
Все сразу замолчали и принялись пристально изучать меня. А я, как никогда остро ощущая себя неуместной, неловко замялась. Брюки и свитер с воротом под горло слишком обтягивают мое совсем не крупное тело. Еще и волосы с утра не заплела, а вымытые вчера они чистыми, ровными прядками спускались до плеч.
– Неплохо Рид прибарахлился, я смотрю, – протянул старх, который стоял дальше всех от меня. – Пусть и мало ее, а кровь-то... Проводник? Ведь точно проводник!
– Да, – откровенно принюхиваясь, согласился еще один из незнакомцев. – Только уж совсем мало. Что толку-то?
– Детям передаст, хотя бы одному. Да и сама еще, кто знает? У этих каст лишь у той женщины, что понесла, могла кровь пробудиться и окрепнуть. У этой еще не пробудилась, – в несколько быстрых шагов оказавшись рядом и, обдавая меня леденящим холодом, исходящим от меховой верхней одежды, самый мощный из опасной четверки цепко ухватил меня за плечо.
– Рид не успел еще, может быть, мне сначала родишь? – не понимая, шутит он или говорит всерьез, основательно испугалась. Хватка была жесткой и причиняла боль. На рефлексах, спружинив ногами, резко вывернулась, отступая от мужчины. Но тут заметила, что и остальные сразу оказались рядом, обступая вокруг.
– На лицо ничего, смугленькая, глазки карие, худа правда, но отъестся. А Рид ведь страшный, не то что мы, – стархи дружно стащили с себя меховые шапки, демонстрируя достаточно привлекательную внешность. Вот только глаза... У всех четверых там была озлобленная жестокость. Очень знакомое выражение...
– Пустите, – сделала я попытку шагнуть к помещению Руенза, но тот, что схватил меня в прошлый раз, удержал опять, на сей раз, обхватив сзади за талию и приподняв в воздух, притянул спиной к себе. Рука, сначала увесисто хлопнув меня по бедру, переместилась на грудь, ощутимо стиснув ее. Я громко завизжала...
– Подержаться, конечно, не за что, ну да все же не мужик, – басом перекрывая мой визг, заметил удерживающий меня старх.
Со страху, резко сжав ноги, рывком подняла их и ударила в живот мужчине. Тот охнул и хватку ослабил, дав мне шанс вырваться. Но убежать не позволили остальные.
– Дитор! – окрик был настолько властным, что окружившие меня стархи замерли.
А Руенз, к моему облегчению появившийся в зале, подошел поближе и четко отрубил:
– Нарушаешь правила убежища? К чужой жене полез! Рид такого не спустит.
– Не брюхатая же, – отмахнулся кошмарный незнакомец, – а значит пока можно... осторожно. Еще и передумать может, вдруг я ей больше глянусь, чем урод наш?
Быстро выскользнув из кольца стархов, я оказалась рядом с Руензом.
– Зачем пришли? – резко спросил он у нагрянувших гостей.
– Надо нам потолковать с тобой, – резко посерьезнев, ответил тот, к которому обращались как к Дитору.
– Слушаю, – невозмутимо кивнул Руенз.
– Так прежде покормить и обогреть надо бы, где эта твоя гарпия? – растягивая слова возразил Дитор.
– После того, что вы себе позволили в прошлый раз, Кривоне обслуживать вас запретил, – твердо сообщил пожилой старх.
А пришедшие... словно ощерились. Вроде бы внешне не изменились, а угрозой ощутимо потянуло.
– Ну, побаловались немного, – спустя пару минут скабрезно ответил Дитор, – чего старое вспоминать?
– Теперь нечего. Рид тебе уже настоящее припомнит, – Руенз кивком указал на меня стоявшую рядом. – Зачем пришли?
– Запасы закончились, хотим пока у тебя пополнить, как корабль прилетит – отдадим, – резковато пояснил один из четверки.
– В долг? – в голосе Руенза отчетливо прозвучал скепсис.
– Не всем легко все дается, – развел руками Дитор, – все что было отправили с закупщиком.
– До прилета пищевика еще неделя, – пожилой старх словно размышлял вслух. – Хорошо! Ждите здесь. – развернувшись, потянул меня за руку, увлекая за собой на склад. Тяжелую дверь за нами изнутри запер.
– А Кривона? – заволновалась я.
– Она уже научена горьким опытом, давно их учуяла и заперлась у себя. Потому и не выходила, – пояснил старх, о чем-то сосредоточенно думая.
– А у вас себе хватит еды? – неожиданно забеспокоилась.
– Должно, но не дам им сейчас – заберут тебя, и Рид отдаст больше, – совершенно спокойно просветил меня старх, доставая мешок с бобами, а затем вытащил из охлаждающего блока брикет мороженого мяса.
– Помочь? – неуверенно спросила, визуально оценивая объем продуктов.
– Не совсем еще я немощен, – усмехнулся Руенз. – Ты тут оставайся, за мной закроешь. Когда они уйдут, постучу, позову тебя.
Заперла дверь за стархом и начала напряженно ждать. Слишком уж хорошо знаю, на что голод может толкнуть тех, у кого давно нет ничего живого в душе. Надо бы оружие где-то раздобыть, хотя бы элементарный пульсатор. Правила убежища действуют для многих, но для отчаявшихся, и я это себе хорошо представляла, они не станут бы аргументом! А этот Дитор меня напугал, нутром чувствовала, что он совсем на грани. Немало повидала таких за свою жизнь.
