Появление Буна с десятью девушками направило ход мыслей Клидис в другое русло.
Окинув критичным взглядом прибывших, джинния отметила капли испарины на их лицах. Проклятые души, обретшие здесь свое второе материальное воплощение, интуитивно, на уровне инстинктов боялись разрушающей силы первородного огня, единственного способного уничтожить заложенную Богом в людей искру настоящего, а для оступившихся еще мучительного, бессмертия.
Эти десять не подозревали о том, что им уготовано, и, тем не менее, до колик боялись, хотя сама Клидис считала, что проявляет акт милосердия, прекращая их никчемное, болезненное и по большому счету бесперспективное существование.
— Ты, ты, ты, ты и ты, подойдите к колодцу. — Сделала она свой выбор. — Бун, закрепи их на алтарях. Только будь осторожней сам не свались в бездну.
Девушки не могли противиться прямому приказу джинна. За каждое ослушание невыносимая боль охватывала каждую клеточку их существа, превращая в один бесконечный сгусток безумия, и, тем не менее, одна из них все же попыталась оказать сопротивление ее помощнику, агрессивно беспорядочно отбиваясь, мешая Буну закрепить свои руки в колодках.
Клидис не удивилась, узнав в ней рыжую, которую выбрал Таяр, чтобы унизить ее. По всей видимости, этой Проклятой оставалось совсем немного до перевоплощения, но теперь это уже не имело значения. Джинния с отстраненным безразличием наблюдала, как Бун, уворачиваясь от нацеленных в глаза ногтей, неудачно оступился, выскальзывая рукой за грань защитного круга. Он даже близко не приблизился к огненному столбу, но кожа и плоть тут же обуглились, вырвав злое шипение из его исказившегося рта.
Пальцы вурдалака удлинились, оттенок кожи из болезненно белого превратился в серо-коричневый, ногтевая пластина, став толще и длинней, преобразовалась в острые загнутые когти, которые в мгновенье неуловимое взгляду пропороли грудную клетку Проклятой, и сжались внутри в кулак.
Что-то хлюпнуло и треснуло и тело Рыжей обмякло на пришпилившей ее к алтарю руке. Пользуясь временной беспомощностью девушки, Бун быстро сковал ее и отошел, поднося ко рту окровавленный кулак. После трансформации ожег прошел, но на его месте как напоминание о неосторожности зияла глубокая до кости ямина, в которой словно в чаше скапливалась жидкие бордовые капли. Длинный бугристый язык вурдалака острым кончиком осторожно зачерпнул из нее кровь, давая той с демонстративной медлительностью стекать в его горло.
Проклятые на алтарях, ощутив свободу от принуждения Клидис, затрепыхались, остальные пятеро испуганно дрожали не в силах пошевелиться, и лишь Рыжая, отхаркивая кровь, с вызовом смотрела на нее.
— Ты не имеешь права распоряжаться мной, я принадлежу Таяру. — Не смотря на то, что ее тело содрогалось от боли, сопровождающей заживление рваной раны, голос оставался надменным и твердым.
Джинния усмехнулась наивности девушки, считающей, что принц вспомнит о ней. Единственной существенной причиной, которая могла бы подвигнуть Таяра призвать к ответственности Клидис за самоуправство — это желание насолить бывшей любовнице, но уж точно никак беспокойство хозяина об утере одной из многочисленных игрушек. Не сейчас… не в его нынешнем состоянии.
— Твое заблуждение глубоко, милочка, но простительно. В интересах своего народа я могу совершать любые действия с проклятыми душами, и мне ничего не будет за это. Хозяева разве что могут потребовать с меня компенсации, которую я с удовольствием им предоставлю. Но я считаю, что такой необходимости не возникнет, ведь для джинна нет ничего престижней, чем отдать Родительнице частицу своей собственности.
— Ты пожалеешь об этом! Немедленно отпусти меня! Таяр с удовольствием испепелит тебя за это, потому что презирает тебя! Он обязательно вспомнит обо мне, когда его новая игрушка пополнит ряды Проклятых! — Орала взбешенная фурия, но Клидис уже не слушала ее.
Приложив руку на золотую жилу узора свитого из переплетающихся языков пламени, джинния призвала огонь внутри себя и направила его в камень, чувствуя, как источник отвечает ей, приятно-горячащим покалыванием.
Алтари со скрежущим звуком сдвинулись со своих мест, поднимая крошки каменной пыли вверх, и медленно начали приближаться к центру колодца. Стоило душам оказаться за рамками защитного круга, как пламя полностью объяло их. Они надрывно выкрикивали проклятия и мольбы, мучились, горели, но еще пока существовали, лишь слегка задетые жаркими касаниями своей новой владелицы, частью которой им предстояло стать совсем скоро.
Клидис заворожено следила, как каменные стойки входят в поток, и тот, вспыхивая яростно алым, начал потрескивать серебристыми молниями, принимая ее жертву.
Пока опустошенные алтари все с той же неспешностью возвращались в исходную точку, в голове Клидис с запозданием всплыли последние слова Рыжей — «Новая игрушка».
«Кто она? Что в ней особенного? Но… Как?» — Мысли стремительно проносились в голове джиннии, вызывая бесконечный поток вопросов.
— Госпожа, прикажите готовить следующих? — Она бездумно махнула рукой, чтобы вурдалак начинал, сама в этот момент, пытаясь систематизировать обрывки сведений, что у нее были.
Но все попытки найти логическое зерно во всем происходящем натыкались, на отсутствие понимания, каким образом живой человек смог оказаться в непреступном замке Таяра.
— Постой! — Остановила джинния Буна, когда тот хотел приковать последнюю девушку, — Тащи ее сюда!
Вурдалак буквально воспринял приказ и, схватив Проклятую за волосы, проволок ее к ногам Клидис. Огромные карие глаза наполненные страхом с затаенной надеждой взирали снизу вверх на джиннию.
— Кто она? Какая она?
— Я не понимаю. — Девушка смотрела на нее растерянными глазами.
— Та, из-за которой вас снова отправили в ад.
— Я не знаю, правда, Госпожа, не знаю. Пощадите меня. — Тонкие аристократические руки обвились вокруг ног Клидис.
— Бестолковая курица! — Джиниия с силой отпинула от себя Проклятую. — Откуда она там появилась?
— Саид… Саид говорил, что Исиб лично подарил ее Таяру, — почти с радостью лепетали потрескавшиеся губы.
— Забирай, — Клидис кивком указала на Проклятую Буну, понимая, что не добьется о той ничего более вразумительного.
— Нет, не надо, — причитала девушка, — Я не знаю, кто она такая, но после ее появления принц весь день громил все, что попадалось под руку, а потом… потом, пообщавшись с нею, велел избавиться от нас всех. Саид уговорил оставить его только двух Миру и Кристину и то только при условии, что те не будут попадаться на глаза.
