Члены Совета назначались на их избирательные участки независимо от происхождения, так что в присутствии Офелии и «Европейской» Софи не было ничего примечательного. Я могла только догадываться, что из-за раздражительности Питера его вышибли из всех других регионов Совета. Когда они подошли к крыльцу, я глубоко вздохнула и попыталась успокоить сердцебиение. Мило улыбнулась.
— Привет, Офелия, как поживаешь? Софи, мистер Маршан, мистер Краун. Что привело вас сюда?
— Как вы себя чувствуете этим прекрасным вечером, мисс Айрис? — хихикал мистер Маршан, склоняясь над моей рукой для поцелуя. У него были отменные старомодные манеры, которые напоминали мне о двоюродном деде Гарольде.
— Хорошо, спасибо. — Я с трудом поборола желание сделать реверанс. Едва-едва.
— Вижу, мы застали тебя посреди работы во дворе, — фыркнул мистер Краун, рассматривая мою жалкую одежду и смятую листву в руках.
— Ну, с моим графиком я должна уделять ему время, как только получится, — любезно произнесла я, хотя от его пренебрежительного тона стиснула зубы.
Офелия откашлялась.
— Нам нужно задать тебе несколько вопросов, Айрис.
Я пыталась выглядеть спокойно, но все-таки нахмурилась.
— Звучит серьезно.
Мистер Маршан похлопал меня по руке.
— О, нет, дорогая, просто обычная рутина.
— Посмотрите, какая прекрасная ночь. Почему бы вам не присесть на те скамейки во дворе около розовых кустов? Могу ли я предложить вам что-нибудь выпить?
— Нет, спасибо, — ответил мистер Краун с скучающим видом, рассматривая окна моего дома. Я прикусила губу, не зная, что говорить дальше.
Вечно выступающий в роли социального буфера, мистер Маршан сделал несколько вежливых комментариев о замысловатом устройстве сада. Я рассеяно кивнула, молясь, чтобы Кэл был достаточно умен и не попался им на глаза.
Не думаю, что мне угрожает физическая расправа, если Совет узнает, что я лгу, но вот бизнес точно пострадает. У меня начали потеть руки, кожа стала теплой, усиливая аромат герани в воздухе. Запах, казалось, отвлек мистера Крауна, который поморщил нос и отошел от меня.
Офелия снова откашлялась.
— Мы пришли сюда, чтобы расспросить тебя об одном твоем клиенте, мистере Каликсе. Ты встречалась с ним?
— Нет, то есть не лицом к лицу. Я обычно не встречаюсь с своими клиентами лично. Это намного удобнее для обеих сторон. У мистера Каликса какие-то неприятности?
Мистер Краун приподнял элегантную черную бровь и вперился в меня насмешливым взглядом.
— Он пропал.
— О, нет! — воскликнула я, надеясь, что мое огорчение вызвано исключительно заботой о клиенте. — Это ужасно.
— Не о чем волноваться, милая, — сказал мистер Маршан, взяв меня за локоть и провожая к скамейкам из кедра, которые папа установил вокруг каменного очага около розовых кустов. Офелия пристально наблюдала за мной, когда я села, надеясь уловить нервное подергивание или тик.
Но я была эталоном хладнокровия. Во всяком случае, сложность моей работы научила выглядеть бесстрастно, даже когда сталкиваешься со странным, тревожным, в добавок голым человеком, который не может вспомнить, почему уснул в гостиной вампира с головной болью и новой татуировкой. Единственным исключением остается Кэл, который выбивал землю у меня из под ног одним взглядом.
— Когда ты в последний раз была у него дома? — спросила Софи, ее глаза буравили крошечные отверстия в моем лбу, словно она ожидала, что из меня фонтаном польются тайны от ее полнейшей концентрации.
К сожалению, у меня довольно убогие тайны, за исключением той, которая сейчас съежившись сидела под окном наверху.
— В пятницу, — сказала я, глядя на Офелию. Разве ты не спрашивала меня об этом вчера вечером по телефону?
— Сейчас не место задавать вопросы Совету, сейчас место Совета спрашивать, — с досадой проговорил мистер Краун.
Я безрадостно улыбнулась.
— Думаю, вы обнаружите, что мое место — быть весьма вежливой с Советом для дружественного сотрудничества.
На самом деле я не обязана отвечать на вопросы Совета, так как меня не касаются законы вампиров. Я живой, дышащий гражданин США. У меня есть все виды раздражающих гражданских прав.
Мистер Краун фыркнул.
— Просто позвольте Софи с ней разобраться. А следующим пунктом будет урегулирование отношений.
Я пыталась оставаться спокойной, когда чувство страха поползло вверх по позвоночнику. Софи может запросто вытянуть правду из моих уст. А потом Кэла выволокут из моего дома. И тогда мой бизнес рухнет, я потеряю дом и Гиг и окажусь на улице. Будет весьма утомительно перетаскивать все вещи. Быстрая и смертоносная, как кобра, Софи скользнула ко мне. Я закрыла глаза, концентрируясь на запахах, окутывающих меня: пряный сильный запах герани, пьянящая сладость жимолости и розы. Поскольку падение в обморок на глазах окруживших меня вампиров не заявит о " бесхитростном, невинном свидетеле».
— Ты уверена, что это необходимо, Офелия? — нахмурившись, спросил мистер Маршан, когда я позволила Софи подойти на расстояние вполне допустимого социального пространства.
Офелия внимательно рассматривала меня. Я боялась показать хоть какой-нибудь страх, неуверенность, потому что не хотела, чтобы мне выкручивали руку. Невиновные люди не отказываются говорить правду, даже если вынуждены подвергнуться унизительному психическому воздействию. Немного подумав, Офелия кивнула Софи, которая без всякой любезности посмотрела мне в глаза, когда обвила мое запястье своими длинными, холодными пальцами. Я вздрогнула, зная, что в любой момент могу ощутить острую боль от ее таланта. Но кроме сильного дискомфорта в тех местах, где она меня трогала, я мало что чувствовала.
Софи и я в определенный момент озадачились. Ее руки, бесполезно скользили по моей, и она никак не могла как следует обхватить. Она нахмурилась и схватила так крепко, что я пискнула. Это из-за масла герани? У него что же есть неизвестные свойства, помимо вонючего природного средства защиты от жуков? Нет. Погодите. Ослепляющая, дезориентирующая боль. Фильтрующе — калечащие силы Софи готовы к работе.
— Ау! — вскрикивала я, пока рука Софи, словно выжигала мне кожу. Я упала на колени на траву, безвольно выворачивая руку из ее хватки.
— Посмотри мне в глаза, — приказала Софи, в ее голосе не слышалось ни капли притворного очарования. Дыша через боль, я встретила ее взгляд.
Ее радужки почернели, и я тонула в бездонном космосе. Голова стала такой тяжелой, слишком тяжелой, чтобы поднять. Образы вампиров, стоявших около меня, дом — все кружилось в голове, как вещи в торнадо. Яд от мертвой хватки Софи расползался по организму, обжигая руку и доходя до самой груди. Горячие, стальные когти впились в мое горло. В любой момент они начнут вытаскивать из меня слова. Или могли бы? В отличие от предыдущих «бесед» с Софи я чувствовала странную отстраненность от процесса. Не поймите меня не правильно, жгло, как в аду, но я была в состоянии ясно думать сквозь это — словно маленький экскурс в мой мозг, который дает время обдумать слова, прежде, чем их произнести. Я отогнала боль, будто это обычная мигрень, и заставила себя полностью сфокусироваться на вопросах Софи, на словах, слетавших с моих губ. Я могу ясно думать короткий промежуток времени между моим мысленным процессом и пульсирующей горящей кожей.
