— Хорошо, сын. Мне неважно, как ты выжил. Но на вопрос «почему» я могу тебе ответить. Ты выжил, чтобы служить мне, как ты делал это всю свою жизнь.
— Да, отец, — машинально отозвался Рефаим и быстро добавил, чтобы замаскировать тоску, невольно прозвучавшую в его голосе: — И как верный слуга я должен сказать тебе, что мы не можем остаться здесь.
Калона вопросительно приподнял бровь.
— О чем ты говоришь?
— С тех пор, как растаял лед, здесь стало слишком много людей. Мы не можем здесь оставаться. — Рефаим набрал в легкие побольше воздуха и выпалил: — Возможно, будет разумно на время покинуть Талсу.
— Забудь об этом! Мы никуда не уйдем отсюда. Я уже объяснил тебе, что мне нужно усыпить бдительность Неферет и придумать, как освободиться от ее власти. И лучше всего сделать это через Красную и ее недолеток. Но ты правильно сделал, указав, что это место для нас небезопасно.
— Но почему мы не можем покинуть город, хотя бы до тех пор, пока не найдем лучшего пристанища?
— Почему ты продолжаешь настаивать на том, чтобы уйти отсюда, когда я дважды повторил тебе, что мы должны остаться? — грозно спросил Калона.
Рефаим глубоко вздохнул и ответил:
— Я очень устал от этого города.
— В таком случае, собери остатки силы, переданной тебе по праву моей бессмертной крови! — раздраженно рыкнул Калона. — Мы останемся в Талсе до тех пор, пока не добьемся моей цели. Неферет сама определила, где я должен находиться. Она хочет, чтобы я был рядом, но в то же время не показывался на глаза, по крайней мере, пока. — Калона замолчал, и судорога гнева прошла по его лицу при мысли о том, что Тси-Сги-ли полностью контролирует его жизнь. — Сегодня ночью мы переберемся туда, куда решила поселить нас Неферет. И начнем охоту на красных недолеток и их Верховную жрицу. — Калона скользнул взглядом по крыльям сына. — Ты ведь уже можешь летать?
— Да, отец.
— В таком случае, довольно пустой болтовни! Вознесемся в небо и начнем прокладывать себе дорогу вперед, в будущее, к свободе!
Бессмертный раскинул свои огромные крылья и спрыгнул с крыши закрытого особняка музея.
Рефаим на миг помедлил, пытаясь перевести дух, опомниться и сообразить, что же ему теперь делать. Краем глаза он заметил какое-то движение на краю крыши, и увидел призрачную светловолосую девочку, преследовавшую его с той самой ночи, когда он, окровавленный и израненный, притащился в это убежище.
— Ты не должен позволить своему папе обидеть ее! Ты же и сам это знаешь, да?
— Последний раз тебя прошу — сгинь, привидение! — процедил Рефаим, раскрывая крылья и готовясь взлететь следом за отцом.
— Ты должен помочь Стиви Рей.
Рефаим стремительно обернулся к ней.
— С какой стати? Я чудовище, поняла! Она ничего для меня не значит!
Девочка улыбнулась.
— Ты опоздал, глупый мальчик. Она уже что-то для тебя значит. И потом, это только одна причина, по которой ты должен ей помочь.
— А вторая?
Девочка улыбнулась до ушей и вся просияла от радости.
— Любовь, глупый! Ты должен с ней считаться. Так что спасай ее, если не хочешь жалеть до конца своих дней!
Рефаим ошеломленно уставился на девочку.
— Спасибо, — тихо сказал он, прежде чем вознестись в небеса.
Стиви Рей
— Думаю, мы должны дать Зои передышку, — решительно объявила Стиви Рей. — После всего, через что ей пришлось пройти, она заслужила каникулы!
— Если бы все было так просто, — заметил Эрик.
— Что это значит?
— Говорят, она не собирается возвращаться. Вообще.
— Какие глупости!
— Скажи, ты с ней разговаривала? — спросил Эрик.
— Нет, а ты? — огрызнулась Стиви Рей.
— Тоже нет.
— Мне кажется, сомнения Эрика имеют под собой серьезные основания, — заметила Ленобия. — До сих пор никто из нас не разговаривал с Зои. Я говорила с Афродитой. Они с Дарием скоро будут здесь. Зои никому не звонит и ни с кем не разговаривает.
— Она устала! — воскликнула Стиви Рей. — Старк нездоров. Разве Джек не передал нам их слова?
— Да, — кивнул Дракон Ланкфорд. — Но, честно говоря, после того, как Зои вернулась из Потустороннего мира, она почти ни с кем из нас не разговаривает.
— Ой, божечки, да подумаешь! — всплеснула руками Стиви Рей. — Вы говорите так, словно Зет какая-то непослушная девчонка, а не могущественная Верховная жрица!
— Отчасти ты права. Во многом наши тревоги объясняются именно тем, что Зои наделена огромным могуществом. И ты это знаешь, — вздохнула Ленобия. — Кроме того, остается вопрос с Неферет и Калоной.
— Позвольте мне сказать несколько слов по этому поводу, — взяла слово профессор Пентисилея. — Насколько мне известно, не только я получила сегодня утром сообщение из Высшего совета. Проблемы Неферет и Калоны больше не существует. Неферет рассталась со своим супругом сразу после того, как его душа вернулась в тело, и Калона пришел в сознание. Неферет велела публично высечь его, а затем прогнала от себя и на сто лет отлучила от вампирского сообщества. К этому наказанию Неферет приговорила своего супруга за убийство человеческого мальчика. Высший совет постановил, что именно Калона, а не Неферет несет ответственность за это преступление.
— Да, мы знаем, но… — начала Ленобия.
— О чем вы говорите? — перебила Стиви Рей, чувствуя, что у нее сейчас лопнет голова от этой галиматьи.
— Кажется, нас не включили в почтовую рассылку, — шепнула Крамиша, возмущенная не меньше Стиви Рей.
Когда часы пробили полночь, из потайной двери, ведущей в зал заседаний из покоев Верховной жрицы, выступила Неферет. Решительной поступью она подошла к большому круглому столу. Ее голос был резок, как удар кнута, и полон непререкаемой власти.
— Я вижу, что вернулась как раз вовремя! Кто-нибудь объяснит мне, с каких это пор простым недолеткам позволено присутствовать на заседаниях совета?
— Крамиша не простая недолетка. Она пророчица и поэт. Кроме того, ее пригласила я, Верховная жрица. Все это дает ей основания находиться здесь, — отчеканила Стиви Рей, подавив тошнотворный страх, охвативший ее при виде Неферет. К счастью, когда ей удалось отлепить присохший к гортани язык, голос ее прозвучал твердо и спокойно. — А почему вас не посадили в тюрьму за убийство Хита?
— В тюрьму? — безжалостно расхохоталась Неферет. — Какая дерзость! Я — Верховная жрица, заслужившая это высокое звание по праву, а не получившая его задаром, за неимением более подходящей кандидатуры. Как говорится, на безрыбье и рак рыба, не так ли, Стиви Рей?
