— Посмотрим?..
Мужчина картинно размял пальцы, приближаясь к ней. На всякий случай Зарина сделала шаг назад. И ещё один. Но предвкушающий огонёк в глазах наставника заставил её замереть. Ну давай, покажи, что задумал! Удиви меня!
Удивил, упырь его раздери!
Она громко завизжала, чувствуя, как скатываются за шиворот ледяные шарики. Темновской, не будь дурак, быстро убрал ладонь и отпрыгнул, злодейски смеясь. Но сейчас ей было не до него — лед скопился под рубашкой, в районе поясницы, и конечно же начал таять. Ругаясь, она скинула жилетку и выдернула рубашку из штанов. Холодная кашица вылетела на пол, образовав приличных размеров лужу. Глядя на неё, Зарина медленно вдохнула и выдохнула.
Ну всё…
Пропев заученную формулу, она подняла руки. В ход пошёл весь новоприобретённый арсенал: тонкие огненные стрелы и бабочки, оставляющие небольшие, но болезненные ожоги. Оценив работу, Ян мысленно поаплодировал. У полицейских все заклятия строились на принципе точности и скорости. Ну а как ещё использовать силу в условиях города?.. Только с таким потенциалом, как у Зарины, проще было создать огненный шторм, чем маленькую змейку. Быстрых успехов от неё Ян не ждал… но княжна на удивление легко приспособилась.
По крайней мере, уровнем тянула уже на второй курс.
Оскалившись, он щитом отразил град стрел и подморозил пол, чтобы девушка скользнула ему навстречу. Как говорил наставник, чары — это замечательно… но нет ничего лучше, чем по старинке заломить руки. А в данном случае — свести запястья за спиной и прижать к себе разъярённую ученицу.
— Ты делаешь успехи, — промурлыкал он, отпуская её и обнимая уже по привычке, за плечи.
— Я просто очень хочу вас убить, — буркнула Зарина, прижимаясь к наставнику. Ей постоянно хотелось его трогать. Вроде бы и мужским вниманием не обижена, и жених под рукой есть, а всё равно именно Ян вызывал интерес. Было в нём что-то… Хоть и наглец, хам и полуголый, потом пахнущий.
Но глаза красивые, серые, как блестящая холодная сталь. Осанка, стать, подходящая бывшему полицейскому. Как философски рассуждала Косса однажды, породу не спрячешь.
Смутившись, Зарина опустила глаза. Нехорошие мысли, ненужные.
— Убить меня? О, какая у меня жестокая ученица, — хмыкнул Ян, — плохо стараешься, Зари. Этак я скоро решу, что ты меня соблазнить хочешь, а не убить.
— Вас?! — неприкрыто ужаснулась девушка: — Господин декан, завязывайте с кошмарами на мою голову. Ох… Я же пришла не за тем!..
Она отстранилась и уже серьёзно посмотрела на наставника:
— Ян, у Коссы в комнате что-то искали, там всё вверх дном! Я не стала ничего трогать, посмотри ты… то есть, вы.
— У Коссы? — шутливый тон испарился за миг: — Конечно, идём скорее. Я только рубашку возьму — и побежали.
В комнате главы Ян провёл больше часа, перебирая разбросанные бумаги. В основном досталось тетрадям из коробки. Подняв одну, Темновской покосился на Зарину:
— Ты знаешь некую Лису Ольховскую?
Его протеже у дверей только пожала плечами.
— Никогда не слышала. А как она связана с Коссой?
— Не знаю. Её тетради лежали в коробках, видно, она жила в этой комнате раньше. Они и больше всего пострадали.
— Сула говорила, что здесь лет двадцать никто не жил.
— Опять Сула… — декан задумчиво опустился на ковёр, — интересная задачка. Чьи же вещи искали — Коссы или неизвестной нам Лисы? И кто искал?.. Где ты взяла ключ?
— У меня был, — растерянно сообщила девушка, — ну, мне второй дали, запасной, а первый — Коссе. Но её ключ, наверно, в саквояже остался, который тайная стража забрала.
— А твой при тебе? Не теряла? — получив кивок, Ян вздохнул: — Ладно, ключ — это слабая ниточка, его могли выкрасть и сделать слепок. Но следов взлома нет, а значит, ключ был.
— А если тайная канцелярия?!
— Зачем? — отмахнулась декан. — Вельмир все тетради осмотрел при нас. Да и он не наследил бы так грязно. Эх, поговорить бы с Коссой… и узнать, что за Лиса такая.
Глава 11
Косса
Девушка, что отражалась в зеркале, выглядела замученной и серой. Под глазами залегли тени, а лицо было похудевшим, впалым, некрасивого землистого цвета. На фоне цветущей Мари, сидевшей рядом, я больше всего напоминала старую болотную кочку.
— Ну Косса, не хмурься, — Мари перехватила мой взгляд и улыбнулась, — вернётся братец, доведёт тебя до ума. Краше прежнего станешь!
Она повязала мне кокетливый бантик на плече и отодвинулась, изучая свою работу. Я тоже посмотрела, чуть наклонив голову. Вчера бантика не было, а это значит, что перевязку мне делал Мистислав. Только я совсем не помнила, как он появился и ушёл.
— Где Мистислав? — прохрипела я, возвращаясь в кровать. Мари, как любящая нянька, подоткнула мне одеяло и сунула в руки кружку с лечебным чаем.
— Он уехал на поиски этого Ягара, который напал на вас. Но ты не волнуйся, — прощебетала она, — я буду за тобой приглядывать, брат оставил все инструкции.
— А когда он вернётся?
Горячая кружка обжигала пальцы, но я терпела. Так даже лучше. От чая вкусно пахло мёдом и облепихой. Глотнув, я ощутила, как внутри становится тепло, и зажмурилась. Хорошо.
Совсем не хочется ничего вспоминать.
— Я не знаю, Косс, — в голосе Мари мелькнула тревога, — надеюсь, что скоро вернется. Пока ты спала, к нам метели пришли, на улицу носа показать нельзя.
Меня обуяло очень дурное предчувствие.
— А сколько дней я была без сознания?
— Всего четыре!
— Сколько?! — Я аж приподнялась. Ничего себе отдохнула! Это что получается, праздник уже послезавтра?!
Мари сочувственно вздохнула:
— У тебя было нешуточное ранение, пуля прошла насквозь, через плечо. К тому же, братец не сразу занялся тобой, много времени потратил на… графа Мирона, кажется. Но у того счёт шёл на минуты…
— Он выжил? — обеспокоенно перебила я. Всё-таки живая душа, не пропащая. В смерти жены граф был невиновен, да меня похитил скорее от отчаяния.
— Ну что ты, кто живым в руки Миста попал, тот никуда не денется! Его в больнице городской оставили, а тебя братец домой забрал, сам лечил.
— Ему не впервой, — натянуто улыбнулась я.
— Да, он рассказывал, — хохотнула девушка, забирая у меня кружку, — а теперь спи, дорогая! Сейчас это лучшее лекарство.
Не успев возразить, я провалилась в сон.
Ближе к ночи мой организм воспротивился чарам. Я то дремала, то открывала глаза и сонно щурилась. Мысли были подобны состоянию — вялые, неспешные. Но когда чужое дыхание коснулось щеки, я вскочила очень даже бодро.
— Привет, — услышала, уткнувшись лбом в знакомо пахнущую рубашку, — как себя чувствуешь?
— Хорошо, благодарю, — машинально ответила я. Положа руку на сердце, ничего я не чувствовала. Плечо полностью онемело, не подавая мне никаких знаков.
— Тогда поднимайся, перевяжу и посмотрю, что там и как.
Я неуклюже села, отодвигая ворот ночнушки. Посмотрела на Мистислава и порадовалась, что за окном темно. Мои красные щёки горели, наверно, не хуже свеч.
— Сними ночнушку и обернись в простыню, я отвернусь, — приказал мужчина, наблюдая мои глупые попытки растянуть ворот.
— Мистислав, это неприлично! Достаточно того, что я сижу перед вами в одной ночнушке! В тишине комнаты отчётливо послышалось его хмыканье.
— Косса… я уже лечил и переодевал тебя, так что ничего нового сейчас не увижу. Раздевайся. И не воспринимай это серьезно, в конце концов, я лекарь.
— Знаю я, какой вы лекарь… — пробурчала в ответ, но ночнушку всё-таки стянула. Уже сложно сказать, где закончилась грань приличий. А может, мне просто надоело беспокоиться на этот счёт.
Щёлкнув пальцами, мужчина создал яркую искру над нами и занялся плечом. Я убрала волосы и прикрыла глаза, чтобы ничего не видеть. Заклятие от боли напрочь стёрло все ощущения — лишь один раз Мистислав снял его для проверки. Громко охнув, я сжала простынь. Боль была резкой, зудящей, но всё же терпимой. Он перевязал мне плечо и тактично отвернулся, давая одеться.
