Так что же произошло со мной? Красивый, сильный, властный, да он сочетал в себе все то, что я никогда особо и не искала в мужчине. Но меня сразу потянуло к нему. И тот поцелуй, и те случайные объятия — все это было так пугающе остро.
Ненавижу его! Как же я его ненавижу! За этот мир, за то что он такой, и, судя по всему, за то что я как дура в него влюбилась.
Я не спала в итоге ни минуты. Сдалась перед рассветом и пошла отмываться. Потом заглянула в столовую и отправилась к Лумне. Дамис был без изменений. Будем надеятся, сон станет лучшим лекарством.
Вернулась к себе. Нужно идти на построение. Но в голове набатом били слова смотрителя. Собственность. Рабыня. Запрещаю. Мне нельзя вести себя как боец. Что ж. Буду вести себя как женщина.
На построение я встала чуть поодаль. Без Дамиса особенно остро чувствовалось насколько я здесь одинока. Фарлес двинулся ко мне.
— Эй, ты так и будешь прятаться? Я тебя уже потерял!
— Привет, — я улыбнулась своему учителю и попыталась отшутиться — Фарлес, ты же знаешь, что эти пиры не для меня.
— Это не повод по-прежнему бросать меня на них в одиночестве.
— А тебе было одиноко? Да неужели, — я вопросительно подняла одну бровь. И как только этот косматый медведь всегда поднимал мне настроение?
— Конечно! Я без тебя полвечера мучался.
— Пока не напился? Или пока девочки не разогрелись? — я не выдержала и прыснула.
— Без тебя пришлось довольствоваться компанией Пенси и Ниры. А ты знаешь, что они вообще пустоголовые? — насупился Фарлес. И так комично смотрелось это надутое выражение лица с его грозным обликом, что я не могла остановиться и продолжала добродушно хохотать над несчастным другом — Эй, хватит ржать!
— Раньше тебя это не волновало.
— Да вот и я о чем! Связался с тобой, на свою голову, теперь мучаюсь.
— Так не мучайся гладиатор, — раздался холодный голос Родвига — И вернись в строй.
Я вздрогнула, но не перевела взгляд, предпочитая смотреть на простого и понятного друга, чем на своего мучителя.
— Так, это смотритель, построение то ещё не началось, — Фарлес развернулся.
— Ты будешь мне перечить? — казалось Родвиг не говорит, шипит.
Фарлес недоуменно уставился на меня. Но я лишь отрицательно покачала головой. Не сейчас. При появлении смотрителя я просто окаменела и смотрела в одну точку.
— Дождись меня, после окончания, — Фарлес мне подмигнул и ушёл к гладиаторам.
А я буквально кожей чувствовала, как меня прожигает взгляд Родвига. Молча уставилась в пол и поплелась к строю бойцов. Мне даже показалось будто у смотрителя зубы заскрипели. Или это песок под моими ногами?
Построение я еле отстояла. Что-то про разъяренного беста, которому все равно не удалось избежать расправы. Что-то про зрителей, которые остались в восторге от умений наших гладиаторов. Что-то ещё. Такой долгий сбор. Я слышала, но не слушала информацию, точнее была просто не в состоянии её переварить. Наконец все закончилась и судя по шепоткам можно было идти. Я двинулась в сторону гладиаторов, навстречу ко мне уже спешил Яростный.
— Фарлес, подойди, — раздался крик смотрителя — у нас дела.
Я грустно улыбнулась и помахала гладиатору. Все-таки он у них самый сильный. Наверняка надо что-то обсудить. Что-то сугубо мужское. Как же грустно. Даже аппетит пропал. Просто понуро поплелась в комнату. В итоге, усталость меня сморила и я благополучно уснула. Вечером меня разбудил Филк.
— Да что вообще с тобой такое? Заболела?
— Ну чего тебе, чудовище, — пробухтела я, в ответ на попытки беста меня растолкать.
— Да кто ж спит днём, то? А ночью рыдает?
— Кто-кто? Дед-пихто!
— Саша, вставай. Надо поговорить. Что с тобой произошло?
— Сам же сказал, — я кое-как села на лежанке, поняв что наглая фиолетовая морда все равно не даст больше спать — всю ночь рыдала, весь день спала. Как то так.
— Какая ты! Чего на меня то срываешься?
Я уперлась головой в колени. С одной стороны, достало меня все. С другой, Филк то в этом не виноват.
— Прости. Плохой день, не более того.
— Я и так чувствую, что плохой день, — мордочка латруки скуксилась и мне стало окончательно стыдно — точнее вечер и ночь. Не расскажешь, что случилось?
— Да что рассказывать то. Пьеса стара и избита как мир. Как мой мир во всяком случае. Девочка влюбилась, да не в того мальчика.
— Ты влюбилась в мальчика? В ребёнка что ли? — бест аж все четыре ручки вскинул.
— Филк, — я истерично засмеялась — да ну тебя. Не прикидывайся глупым, тебе не идёт.
— А ты не прикидывайся томной девой, тоже знаешь ли не твой вариант.
— Чего ты меня терроризируешь, дай хоть в себя придти.
— Так ты сейчас придёшь, тогда тебя вообще не допытаешься! Давай выкладывай. Я со вчерашнего вечера телепортируюсь к тебе. Как только почувствовал, что с тобой что-то не то. Да только далеко был, вон сколько времени добирался.
— Это у вас там такие огромные миры?
— Саша! Не уходи от темы.
— Какой же ты! Вот, монстр, одним словом.
И мне пришлось поведать краткую историю своих злоключений бесту. Филк, конечно, милашка и прекрасный собеседник, но приставучий до ужаса.
— Смотритель значит, — бест был до ужаса серьёзным — Саш, не связывалась бы ты с ним.
— Да кто б ещё со мной связывался для начала.
— Я серьезно! демоново отродье, даже не подумал об этом, — он вскочил и начал беспокойно наматывать круги по комнате — слушай, мы тебя решили особо не во что не посвящать. Не потому, что не доверяем, просто ты хочешь вернуться на свою Землю, а значит тебе это ни к чему. Но прошу, просто поверь. Не связывайся с ним.
— Филк, ещё раз. Я для него рабыня, просто собственность. Даже если бы хотела, это он со мной не свяжется.
— Мала ты ещё. Не умеешь читать между строк. А он слишком опасен. Вайлари, ближайший род к императору. Они вместе ещё с двумя в своё время истребили всех говорящих. Если он только узнаёт кто ты.
— Подожди. Император же истреблял говорящих? Разве нет?
— Император отдал приказ. А три сильнейших рода его исполнили. Вайлари, Атогносы, Фийоры. Они стали палачами твоих предков. Держись от них подальше.
— Меня близко никто не подпустит, — бест начал хмурится — ладно-ладно. Буду держаться подальше.
Филк ещё долго читал мне нотацию и раза три требовал с меня обещание быть осторожной с Родвигом. Я бы умилилась его беспокойству, да настроение было не то.
Дни потянулись на удивление тоскливые. Дамис шёл на поправку, но я не решалась беспокоить их с Лумной. Приносила поесть и убегала. Помощниц, видно, перевели на другие работы, я их почти не видела. А Фарлеса постоянно вызывали. Видно, на арене к чему то готовились, потому что даже на тренировки у гладиатора времени не было. Я пыталась узнать у Яростного что за срочные дела, но он лишь отшучивался, просил не брать в голову. Хоть волком вой, честное слово! Поэтому, когда я как то днем увидела в коридоре Ташу, то не смогла устоять и побежала навстречу.
— Привет! Таша, как же мы давно не виделись.
— Саша, а ты чего здесь делаешь? — она глянула на меня удивлённо, и быстро отвела взгляд.
— Да вот слоняюсь от скуки туда сюда. Как твои дела? Как Ксана? Куда пропали?
— Да мы, просто столько дел, — помощница продолжала смотреть куда то в сторону.
— Таша, что-то случилось?
— Саша, прости, но нам нельзя общаться! Прости, не обижайся!
— Что? — мне словно под дых врезали — Но почему?
— Я не знаю, что произошло у тебя со смотрителем. Но если он даже Яростного взял в тиски, то что будет с нами? Да и Дамису уже сказали собирать вещи, как только сможет встать, их выселяют с арены. А нам с Ксаной некуда идти, понимаешь. Если нас выгонят, мы с голоду умрем.
— Таша, я, я не понимаю.
— Мы тоже, — она подняла на меня глаза полные слез — нам тебя не хватает правда! Но смотритель Вайлари может быть очень жесток. Мы боимся и не можем рисковать. Прости!
