— Выруби его этим.
Шон беспрекословно подчиняется, затем хватает меня за руку, и мы бежим к микроавтобусу.
На бешеной скорости Шон вылетает с парковки. Я смотрю в зеркала заднего вида и пытаюсь понять, не преследует ли нас кто-нибудь. Парень по-прежнему лежит на земле, а больше я никого не вижу.
— Как они узнали, где мы?
— Они этого не знали. Парень оказался там случайно. Вероятно, живет в этом районе, — объясняет мне Шон.
— Ты уверен?
— Поверь, если бы они нашли нас, то на заправке мы бы столкнулись не с одним человеком, который вооружен лишь примитивным электрошокером.
Боюсь, это меня не успокоит. «Парень в галстуке», по всей видимости, знал о нас. У GenTech повсюду есть глаза и уши. Сможем ли мы оставаться незамеченными? Хорошо хоть Шон убедил меня, что они, скорее всего, не станут заявлять об угоне микроавтобуса, так как им не выгодно, чтобы мы попали в руки полиции.
Целых два часа мы кружим по окрестностям, пока наконец не решаемся подъехать к интернет-кафе. Шон останавливается прямо перед зданием, но, к сожалению, уже поздно. Кафе закрыто. Ничего удивительного. Сейчас уже за полночь.
Шон хмурится.
— Я не поеду к этому Василию, пока не узнаю, что на флэшке.
Я полностью с ним согласна. Но есть ли у нас другие варианты?
Я вглядываюсь в табличку с часами работы.
— Кафе откроется только в девять часов утра.
— Хорошо. Вернемся сюда завтра утром.
Я с сомнением смотрю на Шона.
— А нам не слишком опасно оставаться в этом районе?
Он беспечно пожимает плечами.
— Для нас везде опасно.
Полные разочарования, мы возвращаемся на автостраду и едем до ближайшего места отдыха дальнобойщиков, где Шон, заехав на стоянку, паркуется между двумя грузовиками. Пока я заталкиваю детское сиденье в багажник, Шон раскладывает два задних сиденья. Таким образом у нас появляется достаточно места для сна.
— Жаль, что у нас нет одеяла, — сетую я.
— Ничего страшного, я тебя согрею, — усмехается он.
Я предостерегающе поднимаю палец.
— Даже не думай. Никаких глупостей. Это общественное место, и здесь кругом люди.
Шон тянет меня на разложенные сиденья, так что я теперь почти лежу на нем.
Я случайно задеваю его ребра, и он на мгновение морщится, но тут же, обхватив мой затылок, притягивает меня к себе и страстно целует. Внизу живота мгновенно разгорается пожар, и это еще раз подтверждает силу его влияния на меня. Когда его рука, пробравшись под мою футболку, находит мою грудь, я отталкиваю его и сажусь.
— Прекрати. Не здесь. Не забывай, что мы в бегах.
Шон указывает на выпуклость в своих штанах.
— Это заводит меня еще больше. Я спас тебя, детка, и ожидаю, что ты отблагодаришь меня, — по его лукавой ухмылке и мерцающих в глазах смешинках я понимаю, что он шутит, но, тем не менее, полон решимости заняться со мной любовью.
Боже, как же хорошо он выглядит, и какой же он мужественный. Не парень, а сплошной ходячий тестостерон.
— Вообще-то, дверь уже была открыта, и я бежала к тебе навстречу, — дерзко возражаю я.
Он наигранно возмущается.
— Если бы я не вырубил охранников, ты бы даже до первого этажа не добралась.
— Не надо меня недооценивать. Я очень быстрая и бесшумная. Я бы проскользнула мимо них, как кошка.
— О, так я поймал маленькую киску, мне это нравится, — он смеется и толкает меня на сиденья, наклоняется ко мне и порывисто целует.
Я снова отталкиваю его и сажусь.
— Шон. Если нас кто-нибудь увидит…
— Стекла тонированные. Никто не сможет нас увидеть, — он игриво подмигивает мне. — Но даже если кто-то и увидит, то позеленеет от зависти, ведь я буду трахать самую красивую женщину на свете
Он снова залезает ко мне под футболку, стягивает бюстгальтер и потирает кончиками пальцев мои соски, отчего те превращаются в твердые бусинки.
Сукин сын точно знает, что меня это неимоверно возбуждает.
Я с трудом подавляю стон.
— Я не собираюсь устраивать здесь порно-шоу для скучающих дальнобойщиков, — к сожалению, мой голос звучит не очень убедительно, скорее хрипловато, поэтому я подтверждаю свой решительный настрой тем, что встаю на колени, чтобы Шон больше не мог дотянуться до моей груди.
Если я позволю ему продолжить, то напрочь забуду все свои возражения.
Но Шон не привык сдаваться. Не в его характере. Он резко садится, обхватывает меня одной рукой, а другой пытается стянуть с меня футболку. Когда он прижимает меня к своему твердому телу, у меня не остается ни единого шанса, но, если уж быть честной, мне он, собственно, и не нужен. Близость и аромат этого мужчины опьяняют меня. И все же я немного сопротивляюсь, просто потому, что хочу еще раз прочувствовать силу того желания, что вынуждает его подчинять меня своей воле.
Краткое мгновение, и моя футболка отлетает в сторону. Слегка отстранившись, Шон окидывает меня оценивающим взглядом. Следующий шаг он предлагает сделать мне.
— Сними бюстгальтер, — его голос пропитан возбуждением, глаза жадно горят.
Я понимаю, что он уже перешел черту, где внешние обстоятельства могли помешать его намерению. Сейчас его инстинкты, как мне кажется, полностью подавляют голос его разума. И от этого я возбуждаюсь еще сильнее. Те грузовики, что стоят рядом с нами, перестают меня волновать. Подумаешь, какие проблемы? Если мы сделаем все тихо и по-быстрому, никто и не заметит, чем мы тут занимаемся.
Я послушно расстегиваю бюстгальтер и стягиваю с плеч бретельки. Взгляд Шона прилипает к моим торчащим соскам. Он судорожно сглатывает.
— Сними штаны.
Я беспрекословно подчиняюсь. Это именно то, на что меня запрограммировали. Но невозможно отрицать, что я и сама хочу этого. Мгновенно возникшие у меня между ног зуд и жар — неоспоримое тому доказательство.
Шон тем временем высвобождает свой член, обхватывает его ладонью и сжимает в кулак. И тут же начинает двигать им вдоль ствола туда-сюда, с жадностью наблюдая за моими движениями.
Наконец я абсолютно голая стою перед ним на коленях. Мои бедра раздвинуты так широко, что ему открывается прекрасный вид на мое истекающее соками лоно. Благодаря уличному фонарю в машине достаточно светло. То, что Шон до сих пор полностью одет, а за нами может кто-то наблюдать, заводит меня неимоверно. Он тянется к моему сокровенному местечку между ног и, потерев немного мою щелочку, вводит в меня палец.
— Ты мокрая, — не без удовольствия отмечает он.
Да, рядом с ним я всегда влажная. Я пытаюсь приблизиться к нему, но Шон вытаскивает свой палец и приказывает мне не двигаться:
— Стой так, я хочу тобой полюбоваться.
Двумя пальцами Шон раздвигает мои складочки, а средним пальцем поглаживает все внутри, подготавливая меня к своему внушительному и твердому члену, который мне не терпится ощутить в себе, ну или хотя бы взять в рот.
— Смотри мне в глаза, — рычит Шон, — Тебе нравится то, что я делаю?
— Да, очень нравится, — выдыхаю я.
Я немного смущаюсь, когда смотрю на него. Его пальцы целенаправленно лишают меня рассудка, и я с трудом сдерживаю стон. Но, видимо, Шон ожидал именно такую реакцию, потому что в ответ самодовольно ухмыляется.
Я осторожно двигаю бедрами в унисон с его пальцем, который скользит по моей чувственной жемчужине, вызывая бурю невероятных ощущений. Внезапно Шон толкается в меня двумя пальцами, и с моих губ срывается протяжный стон.
— Да. Отпусти себя, Эмилия. Не сдерживайся.
Шон умело чередует поглаживание моих складочек с ритмичными толчками, которые я подхватываю своими бедрами. Мои ноги дрожат. И мне хочется лечь, но нарастающее во мне возбуждение удерживает меня. Не могу отказаться от той эйфории, что пробуждает во мне Шон своими действиями. Внизу живота скручивается тугая огненная спираль, и я раздвигаю ноги еще шире, пока мышцы от такой растяжки не начинают болеть.
Внезапно я понимаю, что мне уже недостаточно его пальцев.
— Пожалуйста, — выдыхаю я.
— Пожалуйста, что?
