— Послушай, Томмасо, — начал блеять что-то за моей спиной мой комми, но я лишь поднял руку в предупреждающем жесте. Сейчас мне точно было не до него.
Надо осмотреть комнату на предмет разных неприятностей, я не верю в то, что у Лучьяно хватило бы смелости и умения проникнуть в комнату и что-то там учудить, но ничего нельзя знать наверняка, а рисковать я не привык.
Я решительным жестом распахнул дверь и вошёл. В конце концов, я сын императора, дракон! Что, в самом деле, может причинить мне вред?
И замер в растерянности, ошарашенно разглядывая незаправленную кровать, в которой совершенно явственно кто-то сегодня спал, а приоткрытая дверь в ванную комнату не оставляла сомнений в том, что не только спал.
Что здесь вообще происходит?
Глава 8. Будем жить вместе?
Мими Вигано
Я как последняя дурочка продолжала пялиться, даже не на парня, а на молодого мужчину, который стоял передо мной. Это что, теперь мой шеф? А таким взрослым вообще можно учиться в академии?
Я подумала немного и поняла, что это глупость, не было никаких ограничений по возрасту на поступление в академию. Просто этот Карреттони выглядел уж очень мужественным, серьёзным и взрослым. А ещё у него была гора мышц и борода. Одним словом, он был очень далёк от того типажа шефа, который был у меня в голове. А ещё я, кажется, его видела тогда выходящим из ворот академии или не его?
— Пойдем, — меня мягко, но ощутимо направили к двери, я вздрогнула от прикосновения всем телом и ошарашенно оглянулась. Он что, применил ко мне магию? Да быть того не может! Это ведь незаконно! Или же мне просто попался полный псих?
Мысли одна за одной хаотично сменялись в моей голове, пока я топала в неизвестном направлении. Вот, кстати, направление и правда было бы неплохо выяснить.
— А куда мы идём? — разговаривать и успевать за моим новым начальником было откровенно тяжело, особенно после всех испытаний, которые истощили меня морально и физически.
— Как тебя зовут? — спросили у меня, а я чуть ли не запнулась, но всё же сообразила, что надо быстро ответить.
— Мицио Карреттони, но для друзей можно Мици, или даже просто Мими, — вот не знаю, зачем я про Мими заикнулась, в самом деле, вылетело, словно лягушка изо рта. Наверное, это всё от усталости.
— Мицио Карреттони? — переспросил шеф со скривившейся физиономией, а я с ужасом вспомнила, что принимающие что-то говорили про однофамильцев.
— А почему Мими? Это же вроде женское имя? — этот вопрос застал меня прежде, чем я успела додумать тревожащую меня мысль.
— Моя мама всегда хотела дочку, вот и звала так, — я просто не смогла придумать более приличного ответа быстро. Мой шеф многозначительно крякнул, словно соглашаясь, что против матери не пойдёшь.
— Я так тебя звать не буду, будешь Мици, а там посмотрим, — успокоил меня он, чем вызвал у меня новую волну вопросов.
— А что будет дальше? — я правда плохо соображала, но мне было любопытно и важно понять, что меня ожидает в будущем. Будут ли все дни похожи на этот?
— В смысле, дальше?
— Ну дальше? Как будет проходить учёба?
— Мы сейчас с тобой обговорим все организационные вопросы, я пойму, с чего нам стоит начинать, потом отведу тебя к коменданту для получения постоянной метки, заселим тебя в общежитие, всё как обычно, — спокойно ответил он мне и, наконец, остановился. Я посмотрела на дверь и на меня накатила волна дикого ужаса. Усталый мозг осознал, что именно тут у своего шефа я ночевала. В его кровати. Которую, кажется, ещё и забыла заправить за собой, настолько торопилась на экзамен. Что же делать? Как объясниться?
— Ммм, насчёт общежития, — робко начала я, пытаясь найти подходящие слова, которые упорно отказывались находиться. Как же его звали, моего однофамильца? Вроде же говорили его полное имя.
— Послушай, Томмасо, — я совершенно не была уверена, что вспомнила правильно, но в ответ получила только останавливающий жест. После него мой, скорее всего, скоро уже бывший шеф распахнул дверь и зашёл в комнату.
Я тут же мышкой нырнула за ним и, быстро оглядев всю картину, зажмурилась от страха.
Задаваться вопросом о том, какого демона ленивая я не убралась за собой, было поздно. Что поделать, я совсем не ранняя пташка и проснуться, а тем более заставить мой мозг работать до завтрака, так и вообще миссия невыполнимая.
— Надо звать коменданта общежития и разбираться, что здесь произошло, — ровным голосом сообщил мне мой однофамилец.
— Не надо, — буквально пискнула я, — это я, — и снова зажмурившись, втянула голову в плечи.
Отчего-то вспомнилось, что в подобных случаях отец начинал истерично кричать, что был проклят тот день, когда я появилась на свет, от нахлынувших воспоминаний захотелось буквально сжаться в маленький комочек. Исчезнуть.
— В смысле, ты? Ты ночевал в моей комнате? — голос моего шефа был на удивление спокоен, словно мы какой-то новый рецепт обсуждали, а не моё признание в нарушении целого ряда правил, не говоря уже о моральных нормах.
— Общежития были забиты битком и комендант разрешил мне на одну ночь переночевать в твоей комнате, раз мы однофамильцы, — последнее слово я почти прошептала.
— И ты решил сделать это в моей постели? — в голосе Томмасо сквозила явная усмешка.
— После ванной я был такой расслабленный, что не было сил перекладывать книги, да и не знал куда. Я, честно, думал, что утром успею поменять всё постельное бельё и привести комнату в порядок, но не сложилось, я проспал, а потом экзамен, — я пыталась всеми силами найти себе оправдание, но дело в том, что его на самом деле не было.
— Тогда тебе стоит это сделать немедленно, пока я разбираюсь с комендантом, — голос Карреттони был холоден и ровен, вот только у меня от жути даже волосы на голове шевелились.
Не теряя ни секунды времени, я кинулась к кровати и начала стаскивать наволочки.
— Кстати, к тебе ночью кто-то пытался ввалиться, — сама не знаю, зачем я это сказала, видимо, само вырвалось. Через секунду меня резко развернули за плечи, а по телу снова прошлась непонятная огненная волна.
— Что ты говоришь? — на этот раз я могла точно сказать, что мой шеф в ярости. На мгновение мне даже показалось, что у него зрачок стал вертикальным, но это точно от усталости.
— Ночью в эту комнату пытались проникнуть, я проснулся от шебуршения под дверью, — начала я.
— Комендант выдал тебе ключ? — требовательно поинтересовался Томмасо.
— Да, не вини его, пожалуйста, я сам договорился и если ты не против, то я бы хотел остаться у тебя, — я помедлила немного, — у тебя такая ванная, — почти прошептала я.
— Мамма Миа! Демон тебя подери! — воскликнул шеф и схватился руками за свои волосы.
Постояв так какое-то время, он снова отправился к двери.
— Действительно, кто-то пытался вломиться, — пробормотал мужчина, — ты, случаем, не видел кто?
Я лишь отрицательно помотала головой.
В комнате наступило долгое многозначительное молчание. Не знаю, о чём думал Томмасо, но я отчаянно лелеяла надежду на то, что он меня не выгонит. Жить в комнате с одним мужчиной намного лучше, чем с тремя, а то и больше. И я совсем не про моральность, а, скорее, про вопросы удобства.
— Чего застыл столбом? Давай уже перезаправляй кровать! — после молчания, которое, казалось, длилось целую вечность, сказал шеф.
Я тут же бросилась обратно к простыням и наволочкам.
— Так я могу остаться? — как я ни пыталась, мой голос дрожал.
— Вся стирка и уборка на тебе, заодно подтянешь свою физическую форму, а то ты такой дохляк, что смотреть на тебя без слёз невозможно, — начал Томмасо, а я не смогла сдержать огромной радостной улыбки на своём лице.
— Ты зря радуешься, — усмехнулся мужчина, — у остальных будет возможность отдохнуть от своего начальства и перемыть ему косточки, я же буду дрючить тебя круглосуточно! Ещё сам попросишь переехать!
— Если это сделает из меня достойного шефа, то я на всё согласен, — уверенно ответила я, хотя никакой уверенности в своих словах не чувствовала. Только отступать мне было совершенно некуда.
