вызывать. Я делала всё, что могла, чтобы держать их подальше, но они всё равно время от времени появлялись и хихикали надо мной.
Я переложила свои книги из одной руки в другую.
— Так есть ли какой-нибудь шанс, что ты когда-нибудь попросишь ангела-хранителя?
— Попросить кого? — сказал он. — Его что, можно заказать в Интернете?
Я закатила на него глаза.
— Притворись, что сегодня снова Национальный день молитвы, и просто помолись, прося ангела-хранителя, хорошо?
— Зачем?
— Эм.
Как я должна была ответить на это?
— Потому что я бы меньше беспокоилась о тебе, если бы ты это сделал.
Он подавил улыбку.
— Насколько сильно ты сейчас беспокоишься обо мне?
— С тобой всегда так сложно?
Он посмотрел вверх, обдумывая вопрос.
— Возможно.
— Просто порадуй меня и помолись, пожалуйста.
— Отлично. Как хочешь.
Я наблюдала за ним, ожидая.
— Ну?
Он оглядел коридор, отмечая всех проходящих студентов.
— Что? Ты хочешь, чтобы я сделал это прямо сейчас? В школе?
— Тебе не нужно становиться на колени или что-то в этом роде. Просто произнеси эти слова в уме.
Он испустил мученический вздох, закрыл глаза и на мгновение замер. Затем он открыл глаза.
Я заглядывала за него в коридоры, ища… я не знала, что именно. Наверное, я надеялась увидеть какой-нибудь признак того, что появился ангел, или, по крайней мере, я надеялась, что мучительное чувство в моём животе пройдёт. Этого не произошло. Во всяком случае, оно становилось всё сильнее. Я острее, чем когда-либо, почувствовала, что Леви в опасности.
— Я не думаю, что это сработало, — сказала я.
— Я мог бы сказать тебе, что этого не произойдёт, — он достал из кармана телефон и взглянул на часы. — Давай. Нам лучше пойти в класс. Я провожу тебя до математики.
Он знал, что у меня был первый урок по математике? Эта информация удивила меня и почему-то порадовала, заставила почувствовать себя важной для него. Мы пошли в том направлении, медленно пробираясь по коридору.
— Держу пари, проблема в том, — сказала я, возвращаясь к текущей теме, — что ты не веришь в ангелов-хранителей.
Он сунул телефон в карман.
— Если ангелы действительно существуют, почему они ничего не делают со всеми страданиями в мире?
Я ненавидела этот вопрос.
— Я не знаю. Но я знаю, что они существуют. Обе стороны: ангелы и демоны.
— Как ангелы могут ожидать преданности человечества, когда они так мало делают для нас?
Он не спрашивал, он предлагал этот вопрос в качестве доказательства.
— Жизнь — это испытание нашего характера. Учителя не вмешиваются, чтобы помочь нам во время выпускных экзаменов.
— Может быть, и нет, но учителя не сидят сложа руки, пока класс горит, а безжалостные диктаторы захватывают школу и казнят кучу учеников. Когда ты думаешь об этом, ангелы не кажутся такими уж сострадательными.
Он произнёс эти слова небрежно, но я могла сказать, что он много думал о жизни, и его возмущало, что во многих отношениях она не имеет смысла.
— Жизнь — это не письменный тест, — сказала я. — Мы не можем развивать характер, если никогда не происходит ничего плохого. Это было бы всё равно что играть в футбол без команды соперника. Тебе не станет лучше.
Леви усмехнулся и послал мне широкую улыбку.
— Хорошая футбольная метафора. Ты боишься, что я не пойму, если ты не будешь говорить на языке качков?
— Я знаю, что ты умен.
Достаточно умён, чтобы быть глубоким мыслителем. Я снова подумала о словах ангела. Какое решение собирался принять Леви, которое повлияло бы на других людей? Возможно, это было связано с тем, какой колледж он выбрал и какую специальность он выбрал. Может быть, он стал бы каким-то влиятельным: врачом, изобретателем, политиком. Или, может быть, его решение было более тонким. Я никак не могла этого знать.
В любом случае, мне нужно было помочь уберечь его от опасности.
— Послушай, ты можешь не соглашаться со мной во многих вещах, но, пожалуйста, сделай всё возможное, чтобы какое-то время оставаться в безопасности.
Мы свернули в коридор, ведущий в мой класс. Я ободряюще улыбнулась ему.
— Просто следуй этим простым правилам: не делай ничего незаконного, глупого или опасного. И если какое-то действие случайно появляется в Десяти Заповедях со словами «ты не должен» перед ним, не делай этого.
Он уставился на меня в ответ, столь же равнодушный, сколь и не убежденный.
— Ты хочешь сказать, что я не должен пробовать этот новый мафиозный бордель с прыжками с парашютом?
Я ударила его по руке своим блокнотом.
— Очень смешно. Приятно знать, что моё беспокойство не пропадёт даром.
Он рассмеялся и покачал головой.
— Я не знаю, что, по-твоему, я делаю каждый день, но это довольно скучно. Школа. Тренировки. Домашнее задание. Всё снова.
— Просто пообещай мне, что какое-то время будешь осторожен.
— Отлично. Ты можешь перестать беспокоиться.
Я не замечала, как близко мы с Леви стояли, пока мимо не прошла группа девушек. Они замедлили шаг, заметив нас, а затем ушли с понимающими выражениями лиц.
— Нам не следует подходить так близко друг к другу, — прошептала я.
— Что?
Он посмотрел на пространство между нами, но не отодвинулся.
Я бы увеличила расстояние между нами, но я хотела говорить тихо.
— Мимо только что прошла стая девушек, и они уставились на нас.
— И что?
Удивительно, как парни могут ходить в старшую школу каждый день, но при этом так мало понимать о том, что там происходит.
— Если мы будем стоять так близко, это подольёт масла в огонь слухов о нас — обо мне.
Он поднял руки в притворной капитуляции.
— Мы не можем этого допустить, — он увеличил расстояние между нами в несколько футов. — Лучше?
— Да.
Нет. Не совсем. Я скучала по тому, что он шел рядом. Глупо. Я его не интересовала. Я заставила себя отвести взгляд от его голубых глаз. И он не должен меня интересовать.
— Я не знаю, почему тебя так волнует, что говорят другие люди.
Он повысил голос, чтобы перекрыть пространство между нами.
— Держу пари, что многие девушки хотели бы побыть со мной наедине и… эм, поработать над заданиями по английскому.
Двое ближайших учеников услышали его слова и посмотрели на нас. Я почувствовала, как мои щеки вспыхнули.
— Я ни о чём не жалею, — продолжал Леви. — Ты потрясающе разбираешься в литературе. Серьёзно, ты заставляешь дрожать Шекспира.
Я шагнула к нему, чтобы прошептать.
— Прекрати это. Люди пялятся.
Он улыбнулся, не раскаиваясь.
— Видишь, насколько лучше получается разговаривать, когда стоишь близко друг к другу?
Мой взгляд скользнул по коридору. Люди всё
