— Как тебя зовут? — спросила девочка, внимательно разглядывая мою дочь.
Кира, конечно же, молчала, не обращая внимания на заданный вопрос.
— Девочка, как тебя зовут? — снова спросила соседка по качелям.
Кира, даже на нее не посмотрела и продолжила молчать.
— Почему она не отвечает? — спросила девочка, переводя взгляд на меня.
— Она пока не говорит, — спокойно ответила я.
Мама девочки оторвалась от экрана телефона и заинтересованно посмотрела на меня и Киру.
— А сколько вам? — бесцеремонно спросила она.
— Два года.
— Ну, вообще-то уже должна во всю разговаривать. Моя дочь в этом возрасте уже предложениями говорила. Нужно с ребёнком заниматься, — сказала женщина, явно чувствуя своё превосходство.
— У неё есть проблемы со здоровьем, мы занимаемся, но эффекта пока нет… — ответила я.
— Значит, плохо занимаетесь! На вид здоровая девочка, наговариваете на ребенка, поди, чтобы свою лень прикрыть! — повысила голос женщина, разглядывая меня с презрением.
Я молча сняла Киру с качели и, взяв на руки, направилась в сторону осеннего сквера. Меня очень разозлили слова незнакомки. Никогда не любила таких людей, которые думают, что их не прошеное мнение кому-то интересно. Тем более что оно неправильное. Есть такая категория людей, которые во всем винят маму; не говорит ребёнок — мало с ним разговариваешь, плохо себя ведёт — упустила, нужно было лучше воспитывать, до сих пор не ходит на горшок — плохо стараешься, нужно было с года присаживать. Пока ребёнок маленький всегда, в любых обстоятельствах, виновата мать. Так они считают.
Если бы я сказала этой женщине, что Кира до сих пор не ходит на горшок по «большому», то она бы меня с потрохами съела. К двум годам мне все-таки удалось приучить её к горшку, но вот делать грязные дела туда она никак не хотела. Доходило до истерик, если я начинала настаивать. На её лице явно читался страх, но мне было не понятно, почему она этого так боится. Уговоры тоже не работали. Какое-то время я перестала настаивать и заставлять. Не хотелось травмировать её психику ещё сильнее. Я приняла проблему как данность, и просто боролась с её последствиями, в виде грязного белья и запачканного пола.
Глава 17
После перехода из одного мира в другой я чувствовала себя более-менее нормально. Только немного кружилась голова, но и это скоро вернулось в норму. Илиодор был необычайно нервным и дерганным, и по возвращению в Светлый мир, куда-то ушёл, оставив меня одну.
Я решила сходить на своё любимое место. В белом коридоре было множество закрытых дверей, но путь к одной из них, был мне до боли знаком. Она никогда не была заперта и я, по привычке, повернула ручку и вошла свой бескрайний райский уголок.
Вместо пола ноги обволакивал белоснежный чистый песок, а прямо напротив меня шумели невысокие волны. Вода в море была кристально прозрачной, но очень холодной, поэтому без надобности не приходилось в неё погружаться.
Это было море перерождений. После смерти душа попадает в Светлый мир, набирается сил, готовится с наставником к следующему воплощению. А потом, нырнув в это море, попадает в утробу матери, откуда рождается и проживает свою человеческую жизнь.
Я присела на песок, наблюдая над тем, как волны лижут гладкий песчаный берег.
Я пока не собиралась перерождаться, уж слишком много проблем на меня взвалилось. И было не понятно как может повлиять наша с Азарием связь, и вообще, могу ли я это делать.
Море ласкало мой взор, оставляя внутри безмятежность и необходимый мне покой. Не было мыслей и переживаний, просто пустота и блаженная нега.
Оказалось, что я была там не одна. По берегу босиком прогуливалась девушка, и, судя по ее расшитому балахону, она была ангелом. Какое-то время я просто наблюдала за ней. Её шаги были размеренными и лёгкими, а невесомое одеяние развивалось от дыхания ветра.
Заметив мой взгляд, она не спеша направилась ко мне.
— Ты Агата? — поинтересовалась девушка.
— Да.
— Наслышана о тебе… Ты в порядке? — спросила она, рассматривая моё платье.
— Да. А ты…?
— Я Ева. Ангел, как видишь, — улыбнулась она.
— И что же обо мне говорят?
— Что у тебя есть дар, что ты была у Азария.… Да что я тебе рассказываю? Мы с Илиодором иногда работаем вместе, много чего о тебе слышала.
— Так это тебе Илиодор рассказал?
— Ага. Остальным знать не желательно.… Сама понимаешь, что влетит вам обоим, если кто-то узнает.
— Это да… Извини, я не настроена сейчас на разговоры, — сказала я, продолжив смотреть на волны.
— Понимаю. Но могу я сказать кое-что, прежде чем оставлю тебя в покое?
Я кивнула, а Ева будто и не ждала моего согласия, продолжив:
— Азарий не плохой, даже если хочет таким казаться. Я знаю его с детства. Мы вместе росли, учились, он был очень смышлёным и добрым мальчиком. В любой ситуации готов был прийти на помощь, даже если из-за этого мог сам пострадать. Друзья для него всегда были на первом месте, ну и брат, конечно. А вот Илиодор был недостаточно сильным и способным, из-за чего часто завидовал ему. И когда Азарий… оступился, Илиодор отрёкся от него, и ему пришлось в одиночку со всем справляться. В темном мире своя иерархия, которая не любит чужаков. Нужно правильно себя преподнести, чтобы тебя не сожрали. Демоны народ нетерпеливый, взбалмошный и жестокий, и нужно постараться, чтобы тебя уважали.
— Зачем ты мне всё это говоришь? — спросила я.
— У тебя особенный дар. Он может творить чудеса, находить выход, там, где его нет, исцелять и даже воскрешать. Но он не бесконечен, помни об этом. Используй с умом, и помни, он не должен попасть в плохие руки.
— И ты ведь сейчас не о падшем? — насторожилась я.
— Я тебе ничего не говорила, Агата.
— Ева? — окликнул девушку Илиодор и подошёл ближе.
— Знакомлюсь с твоей подопечной, ты прав, она и вправду необычная и очень милая.
— Да, она умница, — торопливо сказал ангел.
— Агата, тебе нужно срочно переодеться в свою одежду, чтобы никто больше не увидел этого платья. Если дойдёт до повелителя…
— Я совсем забыла, — сказала я, поднимаясь.
— Я помогу ей переодеться и прослежу, чтобы всё было нормально, — взяла меня за руку Ева. — Идём, наденем привычный балахон.
— Потом подойди ко мне, есть вопрос по поводу одной души, — сказал Илиодор, внимательно посмотрев на Еву.
— Без проблем, — ответила она и повела меня в мою старую комнату.
Комнаты в Светлом мире были удивительные и единственные в своём роде. На первый взгляд может показаться, что это какая-то коморка, размером в пару квадратных метров, абсолютно пустая. Но как только ты закрываешь дверь изнутри, образы из твоей головы начинают обретать реальные очертания. Все, что ты представляешь, по мгновению появляется, а площадь комнаты увеличивается до комфортных размеров.
Я всегда ценила комфорт и простоту, поэтому, открыв глаза, увидела перед собой удобную кровать, застеленную мягким пледом. Напротив кровати находился небольшой шкаф с зеркалом, а рядом с ним прямоугольная полка с книгами. На полу расстелился мягкий плюшевый ковёр, бежевого цвета. На подоконнике у окна стояли мои любимые цветы в горшках — герань и фиалки. За окном же было вечное лето, а благодаря сочной зелени травы и деревьев отдыхали глаза, и легко дышалось.
Ева, войдя в комнату, улыбнулась и присела на кровать, ожидая пока я, достану новый балахон из шкафа. Затем она помогла мне с корсетом, и я переоделась в привычную одежду.
— Ева, я могу перерождаться, пока есть связь? — спросила я, переминаясь с ноги на ногу.
— Теоретически можешь.…Но я бы не советовала. Могут быть последствия… для тебя. Благодаря связи ты подключена к тьме, которая может подчинить тебя, сломать, повредить твое существо. И тогда шансы вернуться домой будут равны нулю. А ты этого, явно, не хочешь.
— Не хочу. А ещё я не хочу, чтобы всё это происходило со мной. Хочу, чтобы всё было как раньше, — поникнув, сказала я.
