Мы молча шли по коридорам. Я думала, чем для меня обернется эта сцена. Девицы там не робкого десятка. Такие встретят в темном проулке, отметелят и как зовут — не спросят. Имя-то мое им как раз таки и без надобности.
— Зачем мы идем на конюшню? — вздрогнула и посмотрела на мужчину. Оказывается, он вывел меня во внутренний двор дворца.
— Нам нужно найти источник заболевания и устранить его, — странный такой он, конечно. Девиц-то мы вылечим от чесотки, а что делать с половой инфекцией? Как минимум надо найти того гусара, кто осчастливил их этим гусарским насморком. — Кстати, как вы будете лечить интимного плана болезни у девушек?
— Этим займется мэтр Глобе. Вам нужно избавить всех от чесотки, — уточнил сферу моих обязанностей мужчина. Если честно, облегченно выдохнула.
Мы направились к конюшне. Мужчина чуть впереди, я немного позади, слева, но это не мешало мне продолжить беседу.
— А объясните мне такую вещь, господин Маттиоли, — я смотрела себе под ноги, так как задний двор замка был, мягко говоря, не очень чистый и вляпаться можно было во что угодно, а меня нет сменной обуви. Потому, когда впереди идущий мужчина резко остановился, я с размаху врезалась ему в бок.
— Я же просил называть меня Антонио, когда мы наедине, — мужчина строго посмотрел на меня, а я растерянно заморгала. Это что за биполярочка? Только что, ну вот практически двадцать минут назад, мы были в купальне наедине, и он сделал мне замечание о том, что я слишком фамильярно к нему обращаюсь. А здесь, на заднем дворе дворца, где то и дело снуют служанки, работницы, прачки, да и простые мальчишки-подсобники, он сердится на меня за излишне официальное к нему обращение.
— Слушай, я так не могу, — недовольно покачала головой. — Я вот в эти игры не играю. Я называю или официально, или не официально, а то я совсем запуталась, когда и как вас называть.
— Я сделал тебе замечание, потому что ты при Роджере начала командовать и отдавать распоряжения, а сейчас нас никто не слышит, — с уставшим видом объясняет глава Тайного отдела.
— Может, и не слышит, но зато видит. И не исключено, что читает по губам, — ну, это я уже просто так сказала про чтение по губам, но отчего-то этот факт очень обеспокоил мужчину, и он подозрительно оглядел двор цепким внимательным взглядом. Если кто и глазел на нас в тот момент, то тут же отвел взгляд в сторону. — Да называйте как хотите, просто думайте, что говорите и каким тоном! — психанул Антонио и пошел вперед, широко шагая. Я засеменила следом. И че психанул, спрашивается.
— Что ты хотела спросить? — мужчина снова притормозил, и я опять врезалась в него. Да что такое? Потянула носом и поняла, что мне вообще-то нравится, как пахнет мужчина. — Ты меня понюхала? — мое действие не осталось незамеченным, а вопрос заставил смутиться.
— А что такого? — лучшая оборона — это нападение, ведь так? Поэтому я воинственно выставила подбородок вперед и сложила руки на груди.
— И как? Понравилось? — Антонио еле сдерживает усмешку.
— Нет, — я задрала голову повыше и решила обойти наглеца. Споткнулась то ли о свои ноги, то о выпирающий камень брусчатки и оказалась прижата к крепкой мужской груди. Просто меня вовремя подхватили и не дали приземлиться на жесткие камни, отбив себе мягкое место. Я снова вздохнула мужской запах. Нотки морской свежести с чем-то похожим на мандарин. А в конце, кажется, я почувствовала даже запах бергамота.
— Да что ты врешь? Я же вижу, что понравился, — мужчина смеется. — Ты опять меня понюхала.
— Я просто дышу, а вы меня в охапке держите. Мне же нужно чем-то дышать, — я возмущенно забарахталась, потому что меня вроде как и не собирались отпускать. — И вообще, мы и так привлекли к себе излишнее внимание общественности.
— Я думал, что тебе будет приятно мое внимание, — мужчина отпустил меня, и в глазах промелькнуло удивление.
— Почему вы так думали? — я хмуро смотрю на главу Тайного отдела.
— На тебя никто не заключил контракт. Я так полагаю, поэтому тебя отдали в ученики к лекарю. Вот и подумал, что ты не избалована мужским вниманием, — предельно откровенно объяснил все мужчина. Вот эта откровенность мне нравилась в нем, хоть она порой и граничила с грубостью, но зато он говорил, что думал.
— К вашему сведению, представители разных семей хотели заключить на меня контракты, но я постаралась, чтобы этого не произошло. И вот, в назидание другим девочкам, меня и отдали в ученики к лекарю. Полагаю, в расчете, что по истечении срока ученичества я вернусь в воспитательный дом с мольбой взять меня обратно. И матушка Беатрис сжалится над бедной сироткой и приютит, — я шла впереди мужчины, обиженная его предположением о том, что на меня не было спроса, и потому я теперь должна радоваться любому оказанному мне вниманию.
— И какая ей от этого выгода? — Антонио шел позади меня, периодически показывая рукой направление, так как я не знала дорогу на конюшню.
— Она платит Полю Камнене за периодический осмотр девушек, а матушка Беатрис — знатная скупердяйка, — мужчина хмыкнул, услышав такую характеристику пожилой даме. — Так она получит не только бесплатного лекаря, который будет ежедневно на подхвате. Она моим примером будет пугать строптивых девчонок, которые будут видеть мою незавидную участь старой девы. И тогда будут соглашаться на любой контакт, даже со стариками или маньяками, которые пятую жену на тот свет отправили, — у меня получилась довольно пламенная речь. Я сделала несколько вдохов и выдохов, чтобы успокоиться. — И потом, уверена, что в перерывах между лечением девочек она придумала бы мне еще какую-то работу, так что она точно в проигрыше не осталась бы, уверяю вас.
— Вы неплохо изучили вашу воспитательницу, — хмыкнул мужчин.
— Там нечего было изучать. Алчная, жадная, — я хотела добавить еще эпитет, но вовремя прикусила язычок. — Я хотела у вас спросить, но вы меня отвлекли.
— И что же вы хотели у меня спросить? — интересуется глава Тайного отдела.
— А почему вы не пригласите Поля Камнене помочь вашему мэтру с лечением девушек и Роджера? — я остановилась перед конюшней, и мужчина с размаху налетел на меня. И снова ему пришлось меня обнять, так как в противном случае я бы полетела носом вперед пропахивать мостовую.
— Вы тоже очень приятно пахнете, — прошептал мужчина куда-то мне в макушку.
Высвободилась из рук мужчины, одернула одежду и сделала вид, что вообще ничего не произошло и мы не обнюхивали друг друга последние полчаса.
— Вы уже не хотите знать ответ на ваш вопрос? — мужчина вопросительно посмотрел на меня.
— Хочу, — Антонио так выбил меня из колеи своим признанием про то, что я приятно пахну, что я совершенно забыла, о чем спрашивала.
— Я был против того, чтобы господина Камнене приглашали в замок, но выполнял приказ короля. Сейчас же есть вы, и внимание с него сместилось. Чему я несказанно рад, — объяснил мне Антонио.
— Но почему? — я даже прищурилась, пытаясь понять, где же здесь подвох.
— Ему и так досталось от королевской семьи. И я просто побоялся, что если он не справится, то его просто казнят, сделав крайним, — грустно усмехается мужчина.
— Вы с ним знакомы? — я не понимала, откуда в мужчине столько сочувствия и сопереживания к дядюшке Полю.
— Нет, но его знает Марта и Скотт. А им я верю, как себе, — мужчина это сказал таким тоном, словно я ставлю этот факт под сомнение.
Я развернулась и шагнула в конюшню, полагая, что на этом разговор про Поля Камнене окончен.
— Осторожнее, — доносится мне в спину. И вовремя, так как я переступила порог конюшни и остановилась как вкопанная. На меня смотрела оскалившаяся собака. По отвисшему брюху было понятно, что она недавно ощенилась. А значит, где-то здесь и щенки, которых защищает отважная молодая мама. Хотя по свалявшейся шерсти и вообще потасканному виду не такая уж она и молодая.
— Тише, тише, тише, — рядом со мной в дверях возник Антонио. Он сразу же переключил внимание не очень-то довольной собаки на себя. — Как ее звать?
