— Ты меня удивила, конечно — я не был к такому готов, но ладно — посмотрим, что из этого выйдет, — с доброжелательной улыбочкой ответил парень.
— Только братец, пожалуйста — когда приедет Ира, просто будь собой, а я все постараюсь ей объяснить — ты ей нравишься, как я уже говорила, а она при всей своей решительности и боевых навыках может быть очень застенчивой в любовных делах, насколько я её знаю, — разъяснила девчушка и в конце фразы стрельнула глазками, отчего у Виктора пошли легкие мурашки по коже.
— Понимаешь ли, в чём загвоздка, милая моя Лиза — после этого моя вынужденная тайна перестанет быть тайной, по сути, и рано или поздно это станет достоянием широкой общественности, — произнес Виктор и поймал себя на очевидной мысли, что и Анжелика уже знает, а значит, процесс уже пошел по полной. — Ты не забывай — я ведь простой студент со стертой памятью и хорошим набором документов.
После этой своей фразы парню пришла в голову неожиданная мысль, навеянная постоянно приходящими частичками воспоминаний, которые понемногу складывались в целостную картину: такие делишки в этой стране были относительно распространёнными, так как несмотря на формальное нарушение закона — семьи из высшего класса себя не стесняли подобными условностями; соответственно, государственные органы тоже очень часто вынуждены были закрывать глаза на подобную клановую практику, если случайно обнаруживали подобных ему жертв запрещённых ритуалов — а это было довольно непросто сделать, если не иметь точной информации, а вернее сказать — наводки. Виктор как раз сейчас и понял, что доктор Ботвинов хоть и мог его сдать, но совсем не факт, что это привело бы к каким-то последствиям лично для него, поскольку он был явно жертвой — тем более, что и Анжелика пользовалась подобным же паспортом, но осознанно. А вот насчёт последствий для его семейки — это уже был вопрос, поскольку какие-нибудь противники семьи вполне бы могли этим воспользоваться — в этом и был основной риск, то есть косвенный — и для него тоже.
Шатенка-милаха вздохнула, облокотилась рукой на стол и сказала:
— Вит, ну же понимаешь, что как только ты познакомился с этой сукой Корниловой, то это стало чисто вопросом времени — не она, так кто-то из её подруг или сестер тебя бы вычислил. На самом деле я удивлена, что ты почти год смог прожить в под прикрытием ложной личности настолько успешно.
— Успешно? — он приподнял бровь.
— Ну, ты ж не спалился ни перед кем, выжил, адаптировался, учишься, достиг каких-то успехов в своих играх — разве этого мало в такой ситуации? Я слышала, что родители вообще хотели тебя отправить куда-нибудь в Хабаровск.
— Куда? — обалдел парень. — И почему же не отправили?
— Я не знаю, — вздохнула Лиза.
«Точно — адаптация. Моя главная проблема сейчас лежит в области именно психологии — адаптация в абсолютно новом мире. Я должен свыкнуться, что мне придется пробыть здесь почти полтора года, и это еще самый минимум, потому что непонятно, что там будет с попыткой перехода. Да, надо настраиваться и привыкать, иначе меня сомнут», — благодаря фразочке Лизы парень ясно понял сейчас свою основную проблему.
— Может, ты и права, сестричка, но меня другое беспокоит — за что со мной так обошлись в нашей семье? — Виктор посмотрел девчушке в глаза, и она явно стушевалась.
— Настоящие причины знают только твои родители и старшие брат с сестрой, остальным они сказали, что ты — балласт для семьи и своими действиями заслужил наказание, — промолвила она, немного покраснев. — Хотя я так не считаю!
— Ладно, не будем об этом, — взмахнул рукой Виктор. — Кофе будешь?
— Нет, попозже — когда Ира приедет, тогда пойдем в индивидуальную комнатку и там уже пообедаем.
— Кстати, а она не с тобой, я смотрю — почему? — Виктор откинулся на спинку стула.
— Нет, она сначала поехала домой, потом должна взять в казармах прибор и оформить всё через дядю, и скоро должна быть — мы созванивались пять минут назад.
— А как она мотивирует вынос этого прибора за пределы ваших казарм? — удивился Виктор.
— Для контрольных полевых исследований в Кубинке — она потом уедет обратно на учения, — шатенка очень мило поправила свои косички. — Ей за такую инициативу даже поставят дополнительный офицерский балл, наверно — это очень ответственная работа.
— А ты откуда узнала про прибор?
— Так от Иры же пару месяцев назад, когда мы разговаривали о тебе, — заулыбалась Лиза.
— Вот как?
— Ну, когда Ира в тебя втрескалась, — при этих словах девчушка мило засмеялась, — то она мне сказала, что ты совсем не похож на абсолютное большинство студентов из этой бурсы, что ты какой-то другой и хорошо бы тебя проверить как-нибудь. Я спросила — как, она мне рассказала про прибор этот — его всего пару лет назад разработали и сейчас активно тестируют. Между прочим, я всё это время старалась её отговаривать от этого дела, и как видишь, у меня получалось.
«Интересный приборчик. Посмотрим, что это вообще такое и зачем оно нужно. А Ира эта — явно имеет авторитет в марковском корпусе, раз лично ей начальство в лице дядюшки доверяет такие вещи — была бы она бестолковой, вряд ли бы такую штуку доверили даже племяннице», — не забыл Виктор и про этот аспект.
— Бурсы? — улыбнулся он.
— Ну да, ваш, извините меня, университет, — усмехнулась девчонка, — был же раньше бурсой. В общем, заинтриговал ты её своими ежедневными занятиями на турнике и какой-то врожденной притягательностью, как она выразилась.
— И она с тобой об этом секретничала?
— Ну да, мы ведь уже подружились, — сделала немного удивленное лицо Лиза.
Совершенно не в тему подошла та самая официантка:
— Здравствуйте, госпожа Пепеляева, — сказала она с любезнейшей улыбкой, — желаете что-нибудь?
— Пока нет — мы сделаем заказ, когда будем в комнате.
— Ваша любимая комната уже готова, — кивнула официантка, взглянула на Виктора и удалилась.
«Аристократическое нутро и магию не скроешь, наверное», — Виктор обдумал слова Лизы и ясно понял, что так или иначе им бы заинтересовалась если не Ира, так Анжелика, либо еще кто-то подобный.
— Я вот одного не понимаю — а что же твоя Ира не подкатила ко мне раньше?
— Ну, она кажется грубой и властной стервой, особенно когда при исполнении, но если её узнать получше — с некоторыми парнями она довольно застенчивая, вот прям как я, веришь? Я не знаю, как это объяснить, но так бывает.
— Примерно понимаю, — кивнул Виктор. — Кстати, и где она?
— Думаю, скоро будет. Вот она удивится, когда тебя увидит, — захихикала шатеночка и её личико проявилось выражение легкого озорства.
— Так вы довольно близкие подруги, я так понимаю?
— Ну, у нас с ней сложились сначала спортивно-служебные отношения, а уже зимой как-то незаметно мы и подружились, — при этих словах Лиза ощутимо покраснела и отвела взгляд, и Виктору это совсем не понравилось.
«Неужели такая же ситуация, как у Энджи с рыжей? Или всё-таки просто дружба?» — кольнула догадка.
— Это то, о чём я думаю? — помолчав несколько секунд, строго спросил Виктор.
— А о чём ты думаешь? — голос девчушки задрожал.
«Не умеет она врать всё-таки».
— У вас что-то было такое, о чем позавчера говорила Анжелика? — Виктор облокотился обеими руками на стол и сверлящим взглядом смотрел на сестру.
— Ну, нет, ээм, нет, именно такого нет… — замотала она головой, не поднимая взгляд.
— Говори!
— Ну, целовались несколько раз, — Лиза подняла глаза, — но чисто потренироваться, чтобы научиться и потом уже с мальчиками это делать.
— Да? — недоверчиво, но чуть более мягко спросил Виктор.
— Честно, братец — я не из лесбочек, уверяю тебя, — замотала головой Лиза, и её косички тряслись в такт. — Сам знаешь, все нормальные парни сейчас переборчивые и им подавай сразу всё и на блюдечке.
— Есть такое, — согласился Виктор и полуразвернулся к одной из аллей — откуда-то с той стороны послышался еле уловимый шум мотора.
