— Никто же не узнает? — не хотелось бы угодить на костер или в застенки Тайного отдела. Ладони стали мокрыми от испарины.
— Нет. Мою магию никто не почует из ваших. Заодно и никто из моих тебя тронуть не осмелится. Да и бездарной, — смешок, — тебя больше не назовут.
Просить или нет?
— Вы могли бы…
— Нет, — тихий ответ прежде вопроса, — я знаю, чего ты хочешь. Я вижу печати смерти на тебе, но… разрушить эту магию не в моей власти, — Князь покачал головой. Иссине-черная волосы блестели силой.
— Значит, я умру? — уточнила спокойно, без паники. Слишком мало было надежды найти выход. Память о том дне так и не вернулась.
— Отчего же? — искренне, казалось, изумился. — Я сказал, что проклятье не подвластно мне, но разве говорил, что никто тебе помочь не в силах? Твоё спасение куда ближе, чем ты думаешь, — Ш’Аарт усмехнулся уже открыто, — просто по сторонам поглядывай. Не думал, что скажу это. Не думал, что я должен буду говорить это такой, как ты…
Он наклонился низко-низко. Так, что я ощутила запах горячего песка, острой пряности и кожи, исходящей от мужчины.
— Не тот чудовище, которого так нарекает молва. Настоящие монстры на страницах твоих книг — жест в сторону полки, — в героических балладах.
Я прикрыла глаза, чувствуя, как расслабляется сжатое тело. Не умрет? Ему хотелось верить.
— Вы намекаете на то, что мне поможет кто-то другой? Вот только, чтобы помочь, нужно знать, в чем дело. Я никому не доверяю настолько, чтобы рассказать.
— В тебе больше никто не опознает иномирянку. Да её и нет. Твоя душа и суть теперь полностью принадлежат этому миру, — негромко заметил ксайши, щуря кошачьи глаза.
— Не знаю, — усталый, едва заметный ему вздох. Очень трудно перестать бояться, когда это чувство уже въелось в суть, — я по-прежнему не чувствую себя здесь своей. Кто я? Безродная, впустившая сюда врага?
Я приподнялась, опираясь ладонями о его грудь. Горячая. Потрясающе горячий во всех смыслах этого слова мужчина — и снова ничего не екает. Может, я дефективная?
Мысли разбил тихий смешок над ухом. Меня снова погладили по голове.
— Мы не вызываем желания, если не хотим этого сами, — негромко пояснил Князь, — не все ксайши искусители по своему роду занятий. Да и не всех интересует эта сторона жизни. Я вижу в тебе ребенка. Отношусь соответствующе, и ты это чувствуешь.
— Ребенка? — скептически хмыкнула.
— Мне уже много веков, малышка, — меня снова осторожно прижали к груди, делясь теплом, — научишься быть чуть более мудрым, чем другие. Смотреть вперед, — его речь менялась, то текла плавной рекой, то становилась снова резкой и обрывистой, — на несколько шагов. Так примешь покровительство? — пристальный глубокий взгляд в самую душу заставляет спешить с ответом. — Спрошу последний раз.
Это и то, чего хочется мне. Подарить себе иллюзию, что больше не одна. Есть тот, на кого можно хоть немного опереться. Глупо? Вопрос доверия. Чаэварре чувствуют это очень хорошо. Особенно, в момент опасности. Нет, этот мужчина не причинит мне боли. И он не хочет, чтобы свое согласие я давала под принуждением.
— Да, — вздернула подбородок, пытаясь отстраниться. Позволил, но поддержал рукой, — я не меняю своих решений. Говорите, что мне делать, майши.
Острозубая улыбка. Длинный пушистый хвост чуть поглаживает ласково по бедру. Мягко, приятно, но… Он прав. Эти чувства не имеют никакого отношения даже к той толике желания, которая пробудилась от поцелуя ано Нэиссаша.
— Ничего, — его лицо оставалось холодным, но в глазах мелькали искры, — я сделаю все сам, не переживай.
И прежде, чем я успела что-то сказать, он действительно шагнул ближе.
Одна его ладонь легла на лоб, закрывая глаза, вторая — в ложбинку у солнечного сплетения.
Свет погас. Слух обострился от темноты.
Мужчина рядом источал тепло и спокойствие — и я даже не смогла испугаться, когда вдруг жар резко усилился, потек по венам, формируясь в двух точках: там, где лежали ладони ксайши. Жар вспыхнул сильнее, почти обжигая, я дернулась, но так и не смогла пошевелиться, когда теплая искра вросла под кожу, даря щекочущее чувство легкости и света.
В ноздри на миг ударил запах крови. Густой, насыщенный магией иного мира. Её капля мазнула по губам, и я приоткрыла их, слизывая. Отвращения не было. По вкусу она больше напомнила напиток жаркого сезона с острыми приправами. Даже облизнулась.
— Хватит с тебя, — ладони исчезли, и я смогла открыть глаза. Ш’Аарт слегка поддерживал меня за плечи, но в остальном вел себя настолько безукоризненно, что было даже боязно.
Идеальный мужчина.
— У всех есть свой идеал, девочка. Поверь, знай ты меня, как врага, ты бы так не думала, — голос был ровный, но взгляд почернел.
— Я не настолько глупа, чтобы верить в то, что Повелитель одного из самых больших доменов Междумирья может быть невинным агнцем, — качнула головой, машинально погладив ластящийся роскошный хвост, — но дело не в этом. Мне достаточно того, что вы такой со мной. До мнения и жизней остальных мне дела нет. Этому городу вы не враг, резни устраивать не станете, так чего мне бояться?
— С-смелая… но понимаешь ли в с-самом деле, на что подписалас-сь?
Язык у него был… длинным. Багровые глаза вспыхнули углями, черты лица неуловимо стали жестче, плечи раздались, по телу пробежала дрожь, покрывая его темными полосами брони второй формы. Костяные наросты на руках. Острые, как кинжалы, когти. Хочет напугать? Да только поздновато уже пугаться, неприятностей и так выше неба.
— А если и да, то что?
Большая ладонь чуть сжала горло. После обхватила лицо, не давая пошевелиться. Он смотрел странно, словно борясь с чем-то внутри себя, а потом распахнул крылья, закутывая меня в них, как в кокон.
Что творилось в голове Князя? Я не знала точно, но отчетливо ощущала смесь из удивления, тоски, ярости, надежды и скрытого торжества.
Ему нужно было происходящее. И гораздо больше, чем мне самой.
И он сам не ожидал от себя той глубины чувств, что испытывал теперь.
И сейчас, баюкая меня в колыбели крыльев, он с трудом держал себя в руках. Вдруг стало неимоверно страшно — нет, не за себя. Что будет с этим мужчиной, что будет с его доменом, если я вдруг погибну?
— Ты будешь жить. Долго. Счастливо, — жар накрыл пеленой, заставляя глаза слипаться. Как приговор огласил, вредный ксайши! — они будут тебя на руках носить. Все. Обещаю.
Уже сквозь глубокий сон я успела расслышать, как выдавали инструкции знакомой “кошке”.
Если можно считать таковыми выдернуть все шерстинки и когти с усами заодно, коли кто-то не сможет приглядеть за своей подопечной.
Казалось бы, такой покровитель должен только все усложнить. Но ни одна тревожная мысль не смогла пробиться через безбрежное спокойствие этой ночи.
И снился мне клубок пушистых лисьих хвостов, из которых так здорово было бы сделать уютное гнездышко.
Часть 6. Польза прогулок на свежем воздухе
Дни полетели один за другим. На удивление тихие, спокойные, полные шелеста страниц, тихих разговоров с покупателями, ночными поисками в библиотеке и спорами с вредной Итшир. Именно её Повелитель оставил приглядывать за своей нежданной подопечной. Но сколько я не пыталась выведать у кошки причины тех странных ощущений, что мучали Князя, та молчала.
Часы, отсчитывающие время проклятья, молчали тоже, не желая напомнить об утерянных эпизодах прошлого. Ни ано Ильгрима, ни ано Шиэрту, ни родственничков Радьяны. Как будто все вымерло вокруг. Но это только настораживало ещё сильнее.
Как и то, что я менялась. Все ярче ощущала прежде недоступные потоки силы. Все сильнее рвалось наружу нечто, чему у меня не хватало знаний дать имя.
Все сложнее было сдерживать суть чаэварре, даже с присланным мне глушителем.
А тут столичный остров затрясло — прибывало посольство из Дарании, и, что куда более важно для обывателей — открывалась огромная ярмарка достижений. Здесь были новые двигатели для дирижаблей, и механические повозки, и странные устройства из подвесных колб, которые работали на магии и могли сами перерабатывать засыпанные туда ингредиенты, получая нужные реактивы.
