Беда с этими кварталами и их дворами. Ощущение, что попадаешь в асфальтовую пустыню с редкими проплешинами растительности, да валунами припаркованных на ночь машин. Наземная придомовая стоянка огорожена, за ней, в центре, скромная детская площадка. Фонарей много, но и теням место было.
Я торопилась, как могла, не увидев нужной машины — не здесь та остановилась, поехала дальше. Припустила через двор в открытую и снова затаилась на въезде в другой. Вдоль дома, кустами, по газону, закрылась на местной стоянке единственной машиной, огляделась и прислушалась. Упустила, так упустила, но шанс был. Бегом — к третьему!
Планировка квартала походила на ячейки сот — сколько-то дворов замыкались пятиугольниками, слипаясь в один общий монолит из построек, действительно похожих на скалы: кирпич серый, тяжелый, рамы темные, подъездные закутки облицованы под мрамор сошли бы за гроты из-за темного нутра.
В третьем дворе авто я увидела. Оно стояло возле въездных ворот в подземный гараж.
Спрятавшись в торцевом колодце спуска в подвал, достала сигаретницу и открыла. Выбрав кнопку «Маяк», поставила метку. Вполне возможно, что здесь ловить нечего — неизвестные добрались домой и до утра не выедут. Но все равно я с добычей: адрес. Ян может по-тихому проверить лавку курительных смесей, пробить марку и цвет машины, если возможно без номера, который я так и не смогла рассмотреть.
Отправила и дала ходу назад. И не в вразвалочку, свободной походкой, а тем же манером. Когда это скрытность вредила некромагам?
Если таксист не уехал, как обещал, то для меня вся история обернется хорошо — только потраченными деньгами и отнятыми часами сна. Вернусь в корпус, отмоюсь, завтра утром дозвонюсь Нольду или Яну…
Под куст я практически залегла, когда услышала шаги. Скрючилась так, чтобы быть ниже низкого, но с пружинистой возможностью сорваться в бег, если заметят. Минус лишь в том, что из-за этого я сама не видела человека — ветки и листья густо заполняли подстриженный прямоугольник. Растения высаживали готовые, озеленяя квартал, никаких саженцев, кусты в полный рост были наполнены зеленью.
Нехорошие шаги, ищущие… так не возвращаются работяги с попойки или менеджеры с поздних совещаний. Так неторопливо, но уверенно ходят те, кто очень внимателен и сосредоточен.
Едва звук удалился, чуть высунулась — а мужчин двое! Второй просто слишком далеко для слышимости. Темные головы, темные одежды.
Затаиться или рискнуть проскользнуть вон, пока не видят? В своей жизни я почти всегда выбирала движение, и мало просчитывалась в этом. Добравшись до конца укрытия, выждала момент и промчалась короткий отрезок до края дома, обтерла лопатками угол и влипла в тень. Такси на месте не было.
* * *
Я убежала. Нашла более-менее надежное убежище и затаилась, чтобы переждать. Хотя бы час, чтобы те неизвестные прекратили поиски, и я могла у какого-нибудь дальнего дома вызвать и подождать такси.
Звонить никому из команды не стала, нажимать «sos» на сигаретнице и подавно. Это еще не настоящая ловушка и ненастоящая беда, я планировала выбраться самостоятельно.
Не вышло…
Маленький островок пока не вырубленного леса, между свалкой и железными заборами строек новых дворов не долго прослужил убежищем. Едва перевела дух, едва уверилась, что все позади, как опять услышала шаг. Мягкий, вкрадчивый — который тоже выдал главное: поиск. А самое жуткое — настолько бесшумный и невесомый, что даже с обостренным от нервов слухом, я заметила мужчину слишком поздно. Скукожилась, сжалась, спрятав ступни, руки, лицо — пусть южная кожа, но не черная же. Без фонарей рядом, зрение, привыкшее к темноте, любые светлые пятнышки запеленгует! Сцепила зубы в напряжении, но шаги не удалились, а приблизились. Человек шел прямо на меня. Никуда не сворачивал, не искал больше — он шел прямо на меня!
Пружина взвелась. Начала отсчет пяти секунд, прежде, чем рвану с места и сделаю ставку на быстрые ноги — пять секунд, чтобы только вспомнить, что вокруг, и куда сделать спасительный рывок — не в тупик, а на выход!
— Это я, Ева. Отомри.
Нольд! Я приподняла голову и увидела — абрис на темном фоне, голову и линию плеч, еще один шаг ко мне с узнаваемой подвижной силой всей фигуры. И… Глаза. Ни одной черты лица не рассмотреть, а две радужки гасли тусклым голубым светом. Они не искрами, а полностью мерцали еще секунду назад!
— Вставай, идем. — И протянул руку.
Я готова была на шею ему кинуться от радости! Метка не просто сохранилась, сигаретница, похоже, сразу отправляла сигнал на остальные устройства, и Нольда встревожило, что я ночью не в корпусе. Не позвонил с вопросами, не написал сообщения — сразу приехал.
— А как ты меня тут нашел?
— Вычислил…
Я в помощи не нуждалась, но схватила Нольда за руку крепко, радуясь тому, что могу так к нему прикоснуться. А он вдруг застыл:
— На тебя напали? Почему раздета?
— Я не раздета, я только блузку выбросила, она белая.
Пиджак с широким вырезом и первая пуговица застегивалась под грудью, сжимая края костюма на талии, но не закрывая верха. Фасон как фасон, но без кофты или блузки бюстгальтер весь напоказ. Лацканы прикрывали по бокам чисто символически. Прижала к груди свободную руку, не собираясь даже под очевидным предлогом отцепляться от Нольда. Он кивнул и повел меня к домам, фонарям и пустым тротуарам. Возвращаться пришлось настолько обратно, что я снова узнала улицу, на которой высадил таксист.
— Нольд, тут могут ходить…
— Сейчас вокруг никого. Как тебя занесло в «Скалы»? Без подстраховки, без предупреждения — куда сунулась?
— Я напала на след сектантов.
— Это не ответ. Что ты обнаружила, наболтаешь под запись в машине, для всех. Мне скажи — трудно было на телефоне одну цифру нажать?
— Трудно. Решила, что…
И Нольд рыкнул. Как-то по-настоящему, горлом, не удержав досады и не собираясь слушать объяснения «это такие мелочи, опасности не было». Я замолкла и послушно продолжила идти рядом, не чувствуя вины за то, что не связалась с командой. Привыкла одна, рассчитывала на себя, не хотела беспокоить по пустякам. Но как же была рада, что он приехал!
Квартал напротив — это опять далеко. Нольд выбрал параллельную улицу и заезжал с той стороны, поэтому припарковался в крайнем от нас дворе. Остаток пути прошли молча, и я нашла в себе силы удивиться — да мы практически в логово залезли, двое или больше убийц могут до сих пор прочесывать место, ища ту, кого уличили в слежке, а я спокойно шла рядом с Нольдом и даже головой не вертела. Его уверенность, что сейчас вокруг никого, передавалась мне и я не чувствовала опасности.
Как только села в машину, тихо ойкнула: забыла о туфлях, откинулась спиной, и получила в поясницу тычок обувью. Вытащила ее из-за пояса, и кинула на пол. А Нольд ушел к багажнику и вернулся с тонким шерстяным пледом:
— Закройся.
— Ты что, реально теперь возишь с собой одеяло?
Он не ответил. Был бы сейчас на нем пиджак, Нольд бы снова его отдал, и не от холода, а от наготы, которая меня нисколько не смущала. Белье и белье — бюстгальтер спортивный, плотный, скорее черная майка, хорошо держащая грудь. Не прозрачные кружева.
— Спасибо.
Нольд сел в машину, достал сигаретницу. Включив запись, кивнул мне, и я по фактам, коротко пересказала все, начиная с хозяина лавки. Едва сохранил и отправил, сказал:
— Адрес в «Скалах» не стоил риска. Ты поддалась импульсу прежде, чем взвесила все трезво. Следи за собой и думай наперед действий, хорошо?
Я вспомнила слова отца о том, что эмоции ко мне всегда будут приходить первыми, и не успела даже кивнуть, как Нольд поторопился сгладить замечание:
— Мне нравится твоя решительность, Ева. Храбрость на грани безрассудства, и только благодаря этому ты здесь, с нами. Помогла с «валетом», согласилась ходить в Инквиз. Но не рискуй, пожалуйста. Тем более с сектой.
— Обещаю, Нольд. Мне нужно время, чтобы привыкнуть — я не одна. А тебе не все равно, в какую ловушку я сунула глупую голову.
