его, если он все еще был под контролем Лаллакай. Маги напряглись в готовности.
Он грубо выдохнул, и его веки приоткрылись, глаза за ними были неестественно черными. Все во мне сжалось от страха.
— Зак, — его имя вылетело из моего рта как хриплая молитва.
Его глаза открылись полностью, повернулись на мой голос. Они не были черными, как я думала, но и не были нормальными. Магия Лаллакай сделала зеленый тусклым, а белок — нездорово серым.
— Сейбер? — прохрипел он. — Тори? Что…
Ремешки натянулись, когда он попытался сесть. Я прижала ладонь к его плечу, заставляя его лечь на кровать.
— Ты пока скован. Не нужно дергаться.
Он повернул голову, только так мог двигаться.
— Почему я… — он умолк, глядя на черные вены на руке. Он вытянул шею, чтобы увидеть больше, потом обмяк. Его голова упала на подушку, и он закрыл глаза, стиснул зубы. — Зараза.
Я взглянула на Тори. Едва заметно кивнув, она убрала оружие, дала мне ключик и увела магов из комнаты. Дверь за ней закрылась.
Я устроилась на краю кровати, моя ладонь лежала на центре его груди. Его сердце колотилось под моей ладонью, билось быстро от эмоций, которые проявлялись только в напряженности челюсти и морщине между бровей.
— Зак, — прошептала я.
Он снова приоткрыл глаза, от серости в них меня немного мутило.
— Я помню последним, как Лаллакай убила Марзанну. Расскажи мне все.
— Лаллакай захватила тебя, используя руну меча. Нам с Рикром пришлось бежать. Мы оставили тебя с ней, — я сглотнула желание извиниться. У нас не было выбора. — Она привела тебя в город. Пыталась добыть артефакт…
Я как можно объективнее описала события последних дней, закончив трёхсторонней конфронтацией между Лаллакай, Рианнон и Эхом. Зак слушал в тишине, сжимая и разжимая пальцы, словно едва мог противостоять желанию биться с оковами.
Когда я закончила, он глядел минуту на потолок, а потом взгляд опустился ко мне, на синяки на моем горле.
— Я напал на тебя, — прохрипел он.
Там были три ультрасильных фейри на грани — или уже посреди — войны, на него еще действовала магия Лаллакай, и мы были почти бессильны… но это его тревожило в первую очередь?
— Да, но я в порядке, — когда его лицо не изменилось, я вздохнула. — Ты ударил меня пару раз и попытался задушить. Я вредила тебе куда хуже.
Он отвел взгляд.
— Зак, — я склонилась над ним. — Я в порядке. Пара синяков. И все.
Он покачал головой.
— Я мог убить тебя так просто. Я бы даже не знал, что делал это, а ты…
Мое горло сжалось. Он укорял себя не за то, что ударил меня, он боялся, что мог убить меня.
Я прижала ладонь к его щеке, заставляя повернуть лицо ко мне, и прижалась ртом к его. Его губы были напряжёнными, а потом напряжение в них растаяло. Наши рты двигались в медленном поцелуе, который нарастал, как волна, поднимая меня из темного страха последних дней.
Я отодвинулась, чтобы говорить, мои губы задевали его.
— Я боялась, что ты пропал навеки.
— Не пропал, но и чары тут. И в этом проблема.
Я села, открыла его оковы ключиком. Он терпеливо ждал, пока я искала в нем признаки власти Лаллакай. Убедившись, что он был у власти — пока что — я отстегнула его левую руку.
— Лаллакай явно ожидала, что я попытаюсь сломать нашу связь, — сказал он с горечью в морщинках вокруг напряженного рта. — Эти ее чары были наготове, как только я отвернусь от нее. Я не должен был вообще принимать руну без круга друида.
— Вы долго были вместе. Конечно, ты доверял ей, — я взглянула на черный символ. — Ты знаешь, как избавиться от этого?
— Убить ее.
— Я боялась этого, — я опустила его ладонь на свое колено. — Она сейчас сильная. Даже без Неумирающего наши шансы одолеть ее малы.
— Может, я смогу убедить Эхо объединиться с Рикром для ее убийства.
— Эхо не любит Рикра, — вяло сказала я. — И Рикр не согласится с тем, что может помешать его амбициям.
— Каким амбициям?
— Он хочет вернуть Неумирающего. Теперь Рианнон хочет убить его, и ему нужен этот дар. Он не будет рисковать, чтобы Эхо забрал его.
Я не раскрыла больше. Я не была готова, чтобы Рикр узнал, что я подозревала его в смерти Арлы и чарах в сорок квадратных километров, которые он скрыл на склонах горы Берк. И я не хотела втягивать пока Зака в это.
— Где сейчас Лаллакай, Эхо и Рианнон? — спросил он.
— Никто не знает. Когда появились агенты МП, они пропали. Может, Рианнон решила, что Рикр, Эхо и Лаллакай — слишком много проблем сразу, и вернулась в Аннун.
Зак нежно убрал ладонь из моей хватки, а потом отстегнул другую свою руку.
— Вряд ли. Она уже знала, что Эхо будет против ее вторжения на его землю, но пришла. Она решительна.
Он освободил руки и сел с тихим стоном боли, повел правым плечом.
— Если бы это был бой Рианнон и Лаллакай, они бились бы до смерти, но они не хотят победить, чтобы Эхо порвал их, пока они ослаблены магически. Думаю, они проверили силу друг друга и отступили для планирования следующих ходов.
Я обдумала это.
— Насколько силен Эхо?
— Достаточно, чтобы другие фейри обходили его. Это все, что я знаю, — он провел ладонью по волосам, потер челюсть со щетиной и скривился. — Мне нужно в душ.
— Тебе нужен отдых, — я встала с кровати. — И еда.
— У нас нет времени на отдых, — Зак поймал меня за запястье, остановив. — Сейбер, это не закончилось. Лаллакай не закончила, как и Рианнон.
— Я знаю, — я высвободила руку и надавила на него, опуская на кровать. — Но тебе нужен отдых. Я принесу тебе поесть.
Он не спорил, и я покинула комнату. Шагая по пустому коридору, я вытащила из кармана одолженный телефон.
Пять пропущенных от агента Морриса. Два голосовых сообщения. Семь непрочитанных сообщений.
Сжав губы в линию, я убрала телефон в карман, не проверив сообщения. Лаллакай, Рианнон и Эхо уже были непосильным грузом, но они были не единственными проблемами. Призрак оставил след из тел и разрушения в Ванкувере, и это заметили.
Надеясь, что Моррис сможет удерживать волков МП в стороне дольше, я пошла вниз по лестнице.
