вижу женщину, которая сбежала от Бальтазара. Обычно, они готовы отдать все, лишь бы провести с ним ночь. Но ты совершенно другая. Когда ты телепортировалась, я испытал шок. Мы проверили всю границу, но защитное поле целое. Тогда я понял, что проход в другой мир где-то на нашей территории. Но как найти то, что не видишь? А потом вот судьба послала ко мне Гестию. Сейчас я предполагаю, что ты дочь Картерия. До сих пор не могу разгадать загадку, как ты телепортировалась? Раз пришла пешком, значит повторить не можешь. Я прав?
Кажется, он не спешит отводить меня к тирану. Это радует. Какой Энза проницательный. Может, мне удастся пробежать мимо него и пройти сквозь портал? Энза явно знал моего отца…
— Да, ты прав. Я дочь Картерия. Понятия не имею, как получилось телепортироваться. Ты знал моего отца? Где он сейчас? Я пришла на Пандору, чтобы найти его, — протараторила я.
— Да, я знал твоего отца. Он удивительный человек. Когда мне было десять лет, Картерий спас мне жизнь. Он наш лучший разведчик, но много лет назад пропал где-то на территории пятого королевства. Мы не знаем, что с ним случилось.
Пятое? О Боже, это там его ранили! Отец в письме предупреждал, что там самые злые люди. Их герб «Змей, кусающий человека»… Вспомнила я.
— Энза! Где находится пятое королевство? Я должна отправится туда, — решительно сказала я. У воина брови взлетели. Посмотрел на меня с восхищением.
— Ты очень храбрая леди. Напоминаешь мне своего отца. Пятое королевство как раз за этой стеной. Портал, ведущий на Землю, скорее всего, есть и на той стороне. Как раз оттуда возвращался Картерий, когда попал в тот проход. Но сейчас мы не сможем пересечь границу, без Бальтазара не снять защитную стену, — объяснил он.
Опять! Опять все упирается в Бальтазара! Без него тут вообще ничего сделать нельзя?
— И ты намерен отвести меня к правителю? — со здостью прошипела я.
— Я еще не решил, как поступить. И впредь называй меря сэр Энза. У нас принято такое обращение. Твоя речь сильно отличается от нашей, а это привлекает внимание, — спокойно проговорил Энза.
У меня возникла надежда, что он отпустит меня. Как я могу теперь уйти, когда знаю, что где-то по ту сторону стены находится мой отец? Что же делать?
— Мне придется вернуть тебя Бальтазару. Таким разъяренным я видел его только во время войны. И это очень плохо, ведь могут пострадать невинные люди. Милорд очень жесток, особенно если не в духе. Но и отдавать тебя ему не хочу, все-таки я обязан жизнью твоему отцу, и хотел бы отплатить ему добром.
— Когда у вас была война? — спросила я, проглотив ком в горле.
— Два года назад на нас напало четверное королевство. Тогда же и был ранен Дэймон отец Валькирии и Бальтазара. Очень много людей погибло. Города были разрушены и сожжены дотла. Мы заново восстанавливали королевство. Мы заключили перемирие и Дэймон пообещал выдать Валькирию замуж за Мирослава. Он сын Марка правителя четвертого королевства. Деймон скончался через месяц после окончания войны. Бальтазару еще нет двадцати пяти лет, поэтому он еще не может стать официальным правителем. Любое королевство может отнять трон. Вот собрав всех своих советников, Бальтазар возвел защитное поле. Теперь никто войти и выйти не может, без его разрешения. Но когда он займет трон официально, то защитное поле угаснет. И тогда ты сможешь отправиться на поиски отца, если, конечно, не боишься. Ты ведь не была в других местах, а я был. И с уверенностью скажу, что там не так хорошо, как у нас.
— Ему же через полгода исполнится двадцать пять, — сказала я.
— Все верно, — кивнул Энза.
— Отпусти меня. Я вернусь на Землю и подожду полгода, а потом отправлюсь на поиски отца, — предложила я. Энза сомневался и пытался найти верное решение.
— Если ты уйдешь, Бальтазар в гневе убьет всю твою семью и многих невинных, — с грустью проговорил Энза.
— Но ты ведь, не скажешь из какой я семьи? — насторожилась, смотря в глаза воину.
— Я тебя не выдам. А вот Гестия может сдать тебя снова.
Проклятье! Вредная старуха. Вдруг действительно сдаст меня? Я не переживу, если семья пострадает из-за меня.
— Хорошо, ты прав. Люди не должны умирать по моей вине. Я не сбегу на Землю, но и с тобой к Бальтазару не пойду!
Энза заметно расслабился.
— Если я тебя не приведу, Бальтазар выместит злость на мне, а я собой дорожу.
— Скажи ему, что не нашел меня. Предложи ему организовать бал. Мол, девушки любят такие мероприятия. Пусть правитель надеется, что я приду. Раз балл у вас проводят каждые две три недели, за это время я что-нибудь придумаю. Энза… Сэр Энза, я приду, слово даю. Только план придумаю, как не попасть в лапы правителя.
Воин недоверчиво посмотрел на меня.
— Договорились, только если не явишься… Много людей лишится жизни из-за тебя. И что значит надеяться?
И он туда же… Как объяснить такие очевидные вещи?
— Ох, Энза… Сэр Энза, — быстро исправилась я. Надо привыкнуть. На Пандоре все жители в разговоре друг с другом, использовали слова «сэр и леди», они не обозначали статус человека в обществе или его принадлежность к тому или иному знатному роду, это было просто такое вежливое обращение, но семья и близкие друзья могли просто называть друг друга по имени. — Не бери в голову. Ну тогда я пойду? — спросила я, переминаясь с ноги на ногу.
— Я тебя провожу, ночью небезопасно бродить одной по лесу.
— Хорошо, спасибо, — согласилась я на его предложение.
Мы шли рядом и молчали. Однако я решила нарушить тишину.
— Как мой отец спас тебя?
— Мы с Бальтазаром учились телепортироваться и решили хоть одним глазом посмотреть на Запретный лес. Мы отправились туда, чувствуя себя героями. Но на нас напал сумарий — это огромное животное в стальной шкуре и ростом около пяти метров. Он плюется сетью, которая не позволяет нам ничего сделать с помощью мысли и уж тем более перемещаться в пространстве. Он блокирует нас. Я оттолкнул Бальтазара, а сам попался. Понимал, что погибну, так как сумарии питаются мясом. Но моя жизнь не такая ценная, как жизнь юного правителя. Я крикнул Бальтазару, чтобы он не смел спасать меня. Он телепортировался, а я остался один. Сумарий, передвигаясь на своих шести лапах, медленно подходил ко мне. Из его пасти текли слюни, и были видные огромные клыки. Я уже приготовился к смерти, но тут
