один день, пока сегодня выходной, и клянусь, я больше не стану тебя бес…
Не дослушав, Стив направился ко мне, а я с досадой подумала, что напрасно прогнала слугу с этажа – едва ли тот вломится меня спасать. Мой взгляд заметался по комнате в поисках чего-нибудь ярко красного, но везде были лишь приглушенные сине-серые тона.
Пока я колебалась, Стив нахально схватил меня в объятия и снова попытался удержать руками лицо, чтобы поцеловать. Я ввязалась в борьбу за свою честь и свободу, как наконец пришло долгожданное спасение: с первого этажа донесся оглушительный лай.
Такой громкий и внезапный, что вздрогнула не только я, но и Стив.
– Держи его, – заорали слуги, а Марк лаял и рвался на улицу так, что даже отсюда был слышен глухой шум борьбы. – Да что это с ним?!
– Твой Марк сегодня белены объелся! – крикнула я, бросаясь под этим предлогом к окну и краем взгляда замечая мелькнувший рыжий силуэт. – Угомони его!
– Это ты сегодня белены объелась, – обиженно рявкнул жених, хватаясь наконец за свою одежду. – Не пойму, что за демон в тебя вселился, раз даже твой любимчик Марк с ума сходит. Вернусь – и нам надо будет серьезно поговорить, Лил! – яростно припечатал он. – Никуда не уходи. Это мой приказ, ясно?!
Наспех накинув халат, он запер за собой дверь и с топотом спустился вниз.
А я, прижавшись к окну, наконец разглядела сквозь падающий снег темный силуэт декана на улице, который стоял и упрямо глядел наверх.
Уже когда Лилиан замялась в дверях перед огромной псиной, я понял, что совершил ужасную ошибку, отпустив девушку одну. Дернулся вперед – и не смог сойти с места, потому что проклятый вор схватил меня обеими руками.
– Не дури, – сказал он. – Что за чрезмерная опека? Ну собака и собака. Полает – и успокоится. Ты с Лилиан и на лекциях так себя ведешь? Или что у вас там… Консультации, на которых ты ей диктуешь: туда не ходи, сюда ходи?
Я рывком высвободил плечо.
– Эвенвуд вполне себе самостоятельна. Но мало ли что может случиться, это же фактически чужой мир. А я, знаешь ли, как ее научный руководитель, чувствую себя обязанным вернуть свою аспирантку домой в целости и сохранности.
– Ага, – с какой-то странной интонацией поддакнул Ян. – Ладно, на самом деле я с тобой почти согласен. Проследить за ней не мешало бы. Где там у этого Стива окна?
Я пожал плечами. Мы с ним относились к разным факультетам, имели разные круги общения, и причин бывать у Бэннонов дома у меня никогда не было.
– Давай зайдем за дом. Там разберемся, – предложил я.
С улицы в любом случае стоило поскорее уйти. Бэннон жил в тихом, спокойном райончике, но мимо его дома изредка проезжали экипажи и ходили люди, которые с любопытством поглядывали на двух мужчин, отирающихся возле богатого особняка. Полицейских пока видно не было, но так недолго до того, что кто-нибудь примет нас за грабителей и вызовет представителей закона.
Мы перебежали дорогу, пропустив перед собой дилижанс, и медленно, будто прогуливаясь, обошли дом по кругу. Я всматривался в окна – не появится ли где-нибудь Лилиан? Увы, оттуда доносился лишь собачий лай.
Яну повезло первому.
– О, вон она, – он мотнул головой на второй этаж.
Я напряг зрение, но ничего не заметил, кроме шевельнувшихся штор. Куда мне до острых глаз оборотня… Еще и снег пошел, ухудшая и без того плохую видимость. Пришлось поверить Яну на слово.
– Эй, ты куда? – спохватился я, когда он вдруг полез за припорошенную снегом груду коробок, сваленных недалеко от черного входа в дом.
– Будешь подглядывать – морду расцарапаю, – буркнул он, уже скрывшись за кучей хлама.
– Ты что – в самом деле собираешься там делать это? – прошипел я.
– Представь себе, в мою эпоху превращение – интимный момент, который с чужаками не делят, – огрызнулся Ян.
– Так ты там в животное оборачиваешься?
– А ты что подумал? Как, по-твоему, я проникну в дом, чтобы подстраховать Лилиан, если у них со Стивом что-то пойдет не так?
Ягги дери меня за ногу! И это я чрезмерно опекаю?
Я бы все равно не успел ничего сделать. Стоило шагнуть к ящикам, как оттуда, издав раздраженный «мяв», уже выходила крупная рыжая рысь. Я невольно отступил к стене издания, и зверь злорадно оскалился, демонстрируя здоровенные клыки. Да и когти были ничуть не короче.
Н-да. Я не робкого десятка, но, пожалуй, лучше нашего фаэртонского героя пока не злить.
Прянув ушами с длинными кисточками, рысь грациозно и бесшумно вспрыгнула на ящики. Или правильно говорить «вспрыгнул», раз уж Ян – мужчина? Демон разберет этих оборотней.
До окна второго этажа, где показалась Эвенвуд, было достаточно далеко. Однако Ян явно ничуть не сомневался, что легко преодолеет эту преграду. Он потоптался, выбирая удобное место, пригнулся, пружинисто подпрыгнул и… промахнулся. Когти задели заледенелый металлический отлив у окна, скрежетнули по нему – и рысь, кувыркнувшись, приземлилась возле меня. К кошачьему счастью, на четыре лапы, а не вниз головой.
– Молодец, – процедил я.
Зверь глянул на меня с укоризной: дескать, у меня всё схвачено, и вновь взобрался на ящики.
Схвачено у него, ягги в глотку…
– С ума сошел? – я двинулся было туда, чтобы стащить обнаглевшего оборотня с груды хлама, но Ян вновь оскалился, на сей раз угрожающе. Мне пришлось остановиться, но это не значило, что я замолчу. – Хватит, Ян! Хочешь, чтобы нас заметили? Ты подставишь не только нас, но и Лилиан!
Прислушался он, конечно! Только когти в воздухе мелькнули. Я заскрежетал зубами. Похоже, кое-кто ночью так впечатлился фактом существования собственной статуи, что возомнил себя умнее всех.
Как и ожидалось, он снова промазал. В этот раз хотя бы не с таким грохотом, но нас это не спасло. Из-за угла вдруг выглянул тот самый крупный черный доберман, который не давал проходу Эвенвуд. И оказалось, что он ничуть не меньше рыси.
Ян увидел собаку еще в
