Каенар молча склонил голову, не говоря ни слова. Судя по всему, это решение далось ему крайне тяжело. Но был и тот, кому оно далось еще тяжелее.
— Сердце, — прохрипел магистр Берион. — Мое сердце…
Однако всего один тяжелый взгляд монарха, и магистру удивительным образом полегчало. Не могло полегчать во всем тронном зале лишь одному человеку…
— Ты… — прошипел принц Эльтериан.
— Проявляй уважение к старшему брату! — отдернул его император.
А после, вновь воссев на трон, приказал:
— За обман императора, интриги, и ложное обвинение целого города в мятеже, его высочество НЕ НАСЛЕДНЫЙ принц Эльтериан, приговаривается к семи дням заключения во Дворце Семи Снегов. Где будет пребывать в одиночестве, размышляя о собственных проступках. Аудиенция закончена. Старший принц, следуйте за мной.
Когда все покинули тронный зал, разбредаясь, словно жужжащий потревоженный улей, магистр Берион подошел ко мне, постоял рядом, мрачно наблюдая, как расходятся сиятельные придворные, и мрачно сообщил:
— Вот тебе и надежда рода…
Я молчала, потрясенная, как и все прочие вокруг.
— А я так надеялся, — сокрушенно продолжил магистр.
— Вы… ничего не знали? — я все еще была не в силах поверить.
— Нет, — Берион сложил руки на груди и выглядел мрачнее грозовой тучи, — мать Каенара, моя младшая племянница, скончалась в родах. Еще тогда император выразил желание позаботиться о ребенке, но наш род всегда был близок к императорскому, подобное стремление ни у кого не вызвало вопросов. Опять же — внешность, мальчик родился черноволосым и черноглазым, в то время как отличительной чертой носителей императорской крови являются золотые волосы и сапфировые глаза… Ну вот как у тебя. Но моя старшая племянница, герцогиня Риддан, взяла мальчика на воспитание, и так как в дальнейшем у нее не родилось своих детей, а супруг ее оказался тяжело болен, она и герцог официально усыновили Каенара, это было той причиной, по которой он обладал лишь именем, не указывая имя рода. По завершению учебы, Каенар должен был вступить в наследование герцогством, как Каенар Риддан, представитель двух величайших военных династий Аларкада… Я так ждал этого дня!
Боюсь, я уже ничего не ждала.
Помолчав, магистр еще более мрачно выговорил:
— Император развелся с императрицей Ссиль в год рождения Каенара. И в последующий брак вступил спустя год, после смерти моей наивной глупышки Алли… Вот, Проклятое Небо, вполне может статься, что этот брак был узаконен.
На этом ноги перестали меня держать, и я вновь опустилась на ступени, ведущие к трону.
Принц Эльтериан был рожден лишенной титула императрицей Ссиль спустя девять месяцев после развода. Император был вынужден признать сына, но не позволил бывшей супруге возвыситься вновь. Более того — женился снова. И во время свадебной церемонии своды этого дворца были потрясены проклятием бывшей императрицы, пожелавшей императору более не произвести на свет ни единого наследника. Проклятие сбылось — вступив последовательно в три брака, император Адаэлрон видел лишь рождение дочерей. Прекрасных, как сияние утреннего солнца, но только дочерей. Его единственным сыном оставался лишь условно законнорожденный Эльтериан…
До этого дня.
Если предположение магистра верно, и брак между императором и матерью Каенара был заключен, тогда… единственным законным наследником становится старший сын.
— Знаешь, мне нужно выпить, — категорично решил магистр Берион. — Ты со мной?
Кивнув, я с трудом поднялась и последовала за магом, так же размышляя о том, что мне сейчас хотелось бы выпить.
Но едва мы покинули тронный зал, как магистр добавил:
— Теперь вся надежда на тебя, детка. Мне нужен ребенок. Один, по-тихому рожденный ребеночек. Здоровьем я еще крепок, а в Каенаре все равно течет кровь нашего рода, так что твой ребенок сможет стать нашим наследником. Как бастард будущего императора императорскому роду он не будет нужен, но вот нам более чем сгодится. И с беременностью нужно поторопиться, малышка, в этом дворце забеременеть не так просто, как ты думаешь, иначе половина горничных ходила бы с пузом. Думаю, попытаемся сегодня. Должно получиться. Напьемся, отнесу тебя к Каенару, а дальше дело молодое, он на тебя глаз давно положил, а то, что новая внешность твоя ему не нравится, это мелочи — погасим свечи, а в темноте все кошки серы…
Я отстала у лестницы. Постояла, слушая бормотание удаляющегося магистра, и решительно передумала производить какие-либо возлияния спиртного в присутствии этого жаждущего появления объектов для передачи наследия человека.
Оглядевшись, я припомнила какой здесь ближайший тайный проход, способный вывести меня из дворца — а таковые имелись. Это много позже Эльтериан закрыл для меня все лазейки, но по началу, я несколько раз была близка к свободе. И если так подумать, то сбегать следовало, чем быстрее, тем лучше. Рассуди я так когда-то давно, возможно и вовсе ничего бы этого не было…
Впрочем…
Суассон в этом случае все равно был бы обречен. Как и вся императорская семья. А следом и империя…
Но теперь, спускаясь по внутренней лестнице дворца, противоположной той, по которой меня покинул магистр Берион, я понимала причины ненависти герцога по отношению к принцу Эльтериану, и по отношению ко мне. Всей правды непобедимый генерал Риддан не знал, и в его глазах я являлась преданной сторонницей Эльтериана, той, кто буквально прошел по крови членов его семьи, а ко всем принцессам Каенар всегда относился с теплотой и заботой, как и к их детям… Кто бы мог подумать?!
— Асьен…
Тихий, совершенно незнакомый голос, столь по-особому произнес мое имя, что я мгновенно узнала зовущего. Это был Гродари!
Резко обернувшись, я увидела молодого мужчину около тридцати, высокого, почти столь же высокого, каким я его помнила. Темноволосого, худощавого, с темно-карими глазами, мягкими губами которые дрогнули в улыбке, едва я бросилась к нему, придерживая юбку, и жутким шрамом через половину лица. На Заклинателе была форма капитана императорской гвардии, и в целом он выглядел совершенно иначе, нежели в Суассоне — но этот взгляд, эта улыбка, и то, как Гродари произнес мое имя.
— Это вы! — радостно воскликнула я, подбежав к стражу.
— А это вы, — с мягкой усмешкой произнес Гродари, рассматривая мое лицо через вуаль. — Что ж, я предупредил, что буду выглядеть иначе. Но вовсе не предполагал, что и вы столь существенно изменитесь.
— О, — я не сдержала печального стона, — это все его высочество… будь он проклят!
Не сдержав усмешки, Гродари укоризненно посмотрел на меня, и понизив голос, произнес:
— Асьен, это императорский дворец. Что бы ни произошло между членами императорской семьи, любой проявивший неуважение может быть подвергнут наказанию.
Я знала об этом, знала, но… совершенно из головы вылетело.
— Моя смена закончилась, — Гродари демонстративно держал руки сложенными на груди и не приближался ко мне ни на шаг. — Уместно ли простому капитану стражи пригласить на ужин личного секретаря бывшего герцога?
Не озвученным осталось «пока он не стал наследным принцем с официально установленным штатом». О, боюсь, об этом я еще не подумала. Быть секретарем обычного герцога это одно, а вот секретарь его высочества наследного принца важная фигура на политической арене, и у этой фигуры имеется масса ограничений.
— Помнится, вы предлагали мне защиту, — неловко напомнила я.
— Сделаю все возможное, — твердо ответил Гродари. — Однако, нам пока неизвестно, что предпримет принц Кераернаэран в отношении вас, Асьен.
Это мне действительно не было известно, однако я точно знала о планах магистра Бериона, и была с ними категорически не согласна.
— Идемте, — решилась я.
И тут внизу раздался голос телохранителя Каенара:
«Мадмуазель Асьен! Найти ее! Срочно! Стража!»
Я испуганно посмотрела на Гродари.
— Идемте, — принял решение он, — и поскорее.
* * *
