Она всегда была готова к встрече со мной, отдавалась со всей страстью и нежностью. Я знал, что между нами нет любви. Каждый раз я приходил к ней с богатыми подарками. Она радостно вскрикивала, может даже через чур радостно, и висла на моей шее, покрывая лицо поцелуями. Драгоценности она тут же надевала, любуясь, как играют отблески солнца или свеч на камнях. Дорогие наряды она примеряла, чтобы тут же их скинуть, исполняя передо мной откровенные танцы. Я был доволен своим выбором — меня устраивали наши товаро-денежные отношения. Она дарила мне жаркие ночи и дни и не интересовалась, чем я занят, когда покидаю ее постель.
Помимо нее я пользовался и другими женщинами, но эти отношения всегда были недолгосрочными. Чаще всего я расплачивался с ними золотой монетой. Шанти знала об этом, но никогда не ревновала. Я разместил ее во дворце, поближе к себе. Она наслаждалась роскошной жизнью зная, что даже после ночи со случайной красоткой, я всегда вернусь к ней.
— Верно, мой принц, вы действительно устали от войны. Но вы недавно вернулись, и снова скоро отправитесь на поле боя. Так позвольте мне скрасить эти дни, — Шанти прильнула ко мне со спины. Ее ладони гладили мои обнаженные плечи, и каждое прикосновение отзывалось новой волной раздражения. Будь у сущности хвост, она наверняка била бы им из стороны в сторону внутри меня.
— Оставь это, — я мягко отстранил любовницу, не желая тратить свое время. У меня было много дел, и, если женщина вызывает во мне только отторжение, я не проведу здесь больше ни минуты. Быть может позже, когда это раздражение пройдет, мы возобновим наши отношения. Но сейчас мне этого не хотелось. Я направился к ступенькам беседки, но голос остановил меня:
— Она ведь уродина, — я обернулся. Шанти смотрела на меня горящими глазами. Я читал в них ревность, злость, ярость… но было что-то еще. — Нет, конечно, черты ее лица достаточно миловидны. Но разве может увлечь мужчину ее трупный цвет кожы? А эти холодные рыбьи глаза? Белые как у старухи волосы?
— Я не увлечен ей.
Любовница усмехнулась.
— Тогда почему ты так холоден ко мне, мой принц? — Шанти приблизилась. — Я застала вас с ней наедине в саду. Вы так близко стояли друг к другу, что я подумала…
— Это не твое дело, — я резко схватил ее за подбородок и поднес лицо к своему. Зверь внутри бешено метался. Я не хотел этих пустых разговоров об Элии, которая не имела ровно никакого значения, так что любое слово о ней раздражало еще больше. Это была просто похоть и любопытство. Я никогда не был с северянками, и этим я объяснял себе это странное влечение. — Знай свое место. Ты забыла, откуда я тебя привез? Ты забыла, кем ты была?
В глазах Шанти не было страха. Я видел, как ненависть и презрение наполняли ее. Ничего, стерпит. Она — всего лишь постельная девка, только ее любовник не пьяный матрос, а брат короля. За те милости, что я ей оказываю, я не желаю слушать ее измышления.
— Я видела, как ты на нее смотришь, — ярость отступила, и я услышал слезы в голосе Шанти.
Я отпустил ее подбородок, что стискивал все это время. Вернувшись к столику, я налил полный бокал вина и пригубил. Она была права. Когда я видел Элию, я терял над собой контроль. Сидя за столом, я украдкой смотрел, как тянутся ее тонкие руки к блюду. Когда она стояла подле королевского трона, я не сводил глаз с ее спокойного лица. Я смотрел ей вслед, на ее хрупкую фигуру, когда она возвращалась в свою комнату. Она стала наваждением, а я даже не заметил этого.
— Прости, Шанти, — я виновато посмотрел на любовницу. — Нам стоит пока прервать наши встречи. Сейчас я не могу быть с тобой, но возможно позже все вновь вернется к привычному укладу.
Слезы исчезли из глаз девушки. Теперь я видел только пугающий холод. Шанти подошла ко мне и страстно прильнула к губам. Сущность взметнулась, противясь этой ласке. Новая волна раздражения окатила меня, я медленно терял контроль над зверем. Я оттолкнул любовницу, пытаясь вернуть самообладание.
— Я буду ждать, мой принц, — равнодушно произнесла Шанти. — Но вам стоит помнить, что король запретил прикасаться к северной ледышке. Будет грустно, если его высочество решит казнить собственного брата.
— Да как ты смеешь, — слова вырвались с хрипом из моего горла. Последние капли силы воли сдерживали сущность. Но я был слаб перед ее властью.
— Ах, моя принц, я действительно сказала глупость, простите меня, — Шанти склонила голову, выражая покорность. — Но вот с вражеской девкой действительно может что-то случится. Северян у нас не любят. Грустно будет, если какой-нибудь верный южанин вырежет ее блеклые глаза. Или отрежет ее синюшные пальчики.
Я смотрел на зло улыбающуюся любовницу. Жар пробежал по моей коже, боль сковала мышцы. Я видел, как меняется лицо Шанти. Злость покидала ее, уступая место ужасу. Она знала, что находиться в такой момент рядом со мной было опасно. Моя рука сжала хрустальный бокал, тот лопнул и раскроил мне ладонь. Шанти закричала, и бросилась из сада.
Я пытался взять контроль над сущностью, но она была сильней. Нужно было срочно скрыться в своей клетке. Превозмогая нестерпимую боль во всем теле, я бежал к спасительной двери. Периодически меня обдавало жаром, тогда я качался и хватался за стены, чтобы удержаться на ногах. Сознание постепенно отступало, из памяти пропадали минуты. Вот я отворил двери в королевское крыло. Мгновенье темноты, и я уже в конце коридора. Темнота. Я вцепился в дерево в своем убежище, чтобы устоять на ногах. Снова тьма. Я видел перед собой испуганные серые глаза.
Тьма поглотила меня снова, и когда я вынырнул, в моих руках оказалось обмякшее тело.
— Боги, нет, — я пришел в себя и теперь видел перед собой Элию. Она плетью повисла в моих руках. Ужас сковал меня — неужели я убил ее? Но я не видел ни капли крови, или хотя бы царапины на ней. Я прислушался, и обнаружил слабое биение сердца. Девушка просто была без сознания.
Я поднял ее на руки и понес в комнату. Что она делала здесь? Я мог убить ее. Все в замке знают, что ни при каких обстоятельствах нельзя заходить в клетку. Обычно я запираю дверь изнутри, но иногда сознание подводит меня. Магическая печать не давала чудовищу покинуть сад, даже если я не запер дверь. Но она спокойно
