в подарок для Алисии. И теперь она не расставалась с нашим, пусть и кривоватым, хенд-мэйдом.
«А подарок Лорейны Алисия закинула в сундук с вещами!» – злорадно, совсем не по-ангельски, ликовала я в душе.
Эль подошел ко мне, на прощание поцеловав. Легонько, целомудренно, в уголок губ.
– Береги себя, – сдавленно прошептала я.
В голове проносились картинки одна мрачнее другой. Как Элю может стать плохо в дороге из-за ангельской пыли, а меня нет рядом. И только Алисия будет плакать, пытаясь привести его в чувства. А он не откликнется, бледный, неподвижный, как в моих кошмарах… Я тряхнула головой, строго приказывая себе держаться. Ведь на мне – не менее важная задача. Прикрыть отъезд Эля и Алисии, если в замок заявится Ингрид или кто-то из ее приспешников.
– Не переживай ни о чем, – Эль обнял меня, а потом направился к карете.
Он сел в карету. Дверца закрылась, кучер тронул поводья, и лошади двинулись с места. Солнце, склонившееся низко-низко над скалами, заиграло на их черных боках и длинных гривах. Я вздохнула, прищуриваясь. Ведь не смогла сдвинуться с места, пока карета удалялась. Превращалась в маленькую точку. Таяла вдали, исчезала из виду.
А я просто стояла, приложив ладонь ко лбу, чтобы не так било в глаза солнце. Сердце тревожно ныло от того, что отпускаю двоих самых дорогих мне людей.
Послышалось тихое мяуканье. Я опустила взгляд. Мишель в кошачьем облике подошел ближе, потершись о ноги. Точнее, о юбку платья. Вздохнув, я подхватила котенка на руки.
– Я тоже буду по ней скучать. Надеюсь, это ненадолго, – я легонько почесала его за ушком.
Мишель промолчал. Только чуть нахохлился, замыкаясь в себе.
Я не стала лезть к нему в душу. Опустила на землю и вернулась в замок. Он казался пустым и нереально тихим без голоса Эля и смеха Алисии. Я послонялась по залам, заглянула в библиотеку, хотя не смогла прочесть ни страницы. Потом прошмыгнула на кухню, чтобы занять себя чем-нибудь. Но кухарка лишь выдала мне кружку горячего молока и ароматные булочки, сказав, что негоже хозяйке замка руки марать.
В итоге, намаявшись от скуки, я поплелась в спальню, хотя еще даже не стемнело. Ту самую, где прошла неудавшаяся первая брачная ночь. Я забралась на огромную кровать, сворачиваясь калачиком посреди постели.
Мне не хватало Эля. До острого жжения внутри. Я зажмурилась, думая, что стоит переодеться. И сама не заметила, как уснула.
Разбудил тихий скрип. Я вскинула голову, понимая, что открылась дверь. В дверном проеме стояла Лорейна. В руках она держала, чуть перебирая пальцами, прочную цепь.
– Пришла за Алисией? Практически среди белого дня… смело, – чуть усмехнулась я, садясь на кровати. – Но ты прогадала, демоница…
Спросонья было совсем не страшно. Ведь главное, Эль и Алисия далеко. В безопасности.
Лорейна шагнула ко мне бесшумно, как кошка. Светлые глаза хищно сверкнули в сумерках.
– Не за Алисией. За тобой.
Не успела я удивиться, как Лорейна набросилась на меня. Я забилась, пытаясь применить приемы, которым научила Марион. Все разом! Но Лорейна оказалась сильнее, скручивая меня, как тряпичную куклу. И хитрый удар по какой-то точке на шее заставил отключиться.
***
За окнами кареты начали сгущаться сумерки. Алисия задремала, прижавшись к боку Эля. Он осторожно придерживал ее, чтобы не трясло на выбоинах. А сам сидел, откинувшись на мягкую спинку, и смотрел в пустоту.
Вдруг лошади испуганно заржали, и карета подскочила на кочке, резко останавливаясь. Послышался возглас кучера и треск. Особенный. Эль ни с чем бы его не спутал. Смертоносная магическая молния. Он сам направлял подобные на войне.
Алисия вздрогнула, просыпаясь. Светло-зеленые глаза широко распахнулись. Она завертела головой, обводя салон кареты еще мутным взглядом.
– Папочка! Что это? – тонкий голосок прозвучал звеняще, испуганно.
– Сиди здесь! И не выходи, понятно? – строго сказал Эль. – Если это разбойники, они могут тебе навредить!
«А если нет, то навредить можешь уже ты, малышка…» – мрачно пронеслось в голове.
Распахнув дверцу, он спрыгнул на укатанную землю. Свист стали – и меч привычно выскользнул из ножен. Эль рванулся вперед, готовый сражаться, какого бы воина ни послала королева… и замер, как вкопанный.
Тьма бурлила стеной. Он слилась бы с сумерками, но внутри, как молнии в грозовых тучах, проскакивали алые разряды. При виде них лошади бесновались и рвались взвиться на дыбы. Кучер по-прежнему сжимал поводья. Хотя было видно: уже не дышит. В остекленевших глазах отражались красные отблески.
На фоне тьмы стояла Ингрид. Темно-красное платье трепетало на ветру, как и волосы. Никаких обычных высоких причесок. Просто туго сидящий золотой обруч с рубинами, пересекающий лоб и придерживающий волнистые пряди.
Эль решительнее сжал меч. Не опустил. Не склонился перед правительницей.
Она грациозно шагнула вперед, к лошадям, готовым в любой момент броситься прочь. Ингрид почти ласково погладила их по гривам. Обе застыли, превращаясь в изваяния из черного стекла.
– Решил сбежать, Эль? – усмехнулась она, поигрывая над ладонью черным магическим огоньком.
– Давно не были у друзей. Не стоит держать Алисию в четырех стенах, – Эль сощурился, ожидая удара в любой момент.
Ингрид резко сжала пальцы, гася огонек. Судя по взгляду, представила, как сомкнет их на шее.
– Это уже не тебе решать! Я пришла за девочкой!
Эль продолжил стоять перед Ингрид, преграждая дорогу к карете. Даже меч в руке не дрогнул. Алые отблески отразились на остром клинке, смело выставленном вперед.
– Я не позволю тебе убить мою дочь! – прорычал Эль.
Ингрид шагнула ближе. С презрительной усмешкой она тронула кончиками пальцев острие меча.
– Эль… ты просто жалок. Эта девчонка тебе даже не родная. Ее притащила в этот мир попаданка Лори. Прямиком в тело твоей жены. Лорейна всегда воспринимала плод, как нечто… инородное. Как опухоль. И была рада от нее избавиться. А ты? Неужели ничего не чувствуешь, думая о том, что у этой малышки на самом деле другой отец? – Ингрид насмешливо посмотрела на Эля.
Она положила ладонь на клинок, чтобы опустить его.
– Я вырастил Алисию! И не позволю ей навредить! – Эль резко взмахнул мечом, высвобождая его, и на руке Ингрид остался неглубокий порез.
– Да как ты смеешь?! – зашипела она и ударила магией.
***
Я очнулась на полу из холодного грубого камня. С губ сорвался глухой стон, стоило попробовать пошевелиться. В голове загудело. Руки, перемотанные грубыми цепями, затекли. Лорейна даже
