не понимаю. Почему я вдруг его заинтересовала? Он что, разозлился на меня за то, что я против него поперла? И вообще, зачем он перепроверял мое дело, если оно у него перед носом лежало?
— Не поняла, а что не так с моим делом? — спрашиваю настороженно.
Титов отворачивается от меня и руль от злости сжимает.
— Я убрал некоторые документы… — признается, севшим голосом.
— Зачем? — в недоумении, глаза округляю.
Это ж ведь Титов! Самый справедливый и рассудительный человек, которого я только знаю. Для каких целей, он скрыл часть информации обо мне?
— Затем, что не все люди рассуждают так, как я. Не все люди способны увидеть нечто большее в человеке и раскрыть его потенциал. Не все люди, лояльно относятся к ранее совершенным ошибкам человека. Не каждый сумеет правильно расценить мои действия, не списав все сходу на конфликт интересов.
Несколько оправданий всегда звучат менее убедительно, чем одно. Лучше бы он просто сказал, что стыдится моего прошлого…
— Я знаю, о чем ты сейчас думаешь! — заключает Титов. — И ты глубоко заблуждаешься… — выплескивает отчаянно.
Ему больно, что я вообще о таком подумала. Ему даже не приятна сама мысль, что я не нормальная.
Но я разве нормальная?
На самом то деле, я полный неадекват!
Если бы все видели, как я срываюсь на Макара, то вероятней всего, отвернулись бы от меня всем отделом. Если бы они только побывали в моей голове и увидели, сколько тьмы и злости в моем сознании, то никогда бы не шли со мной бок о бок. А еще мои кошмары, которые по тихой, возвращаются на круги своя. Ведь нормальным людям не лезет столько дряни в черепушку. Их мозговые процессы не нарушаются от вечного недосыпа, потому что, для меня уж лучше недосып, чем страшный кошмар в лесу, который уничтожает и без того расшатанную психику. Это уже не говоря о моей неадекватной реакции на Ларионова, и на вчерашний вечер — ведь там полная чернота…
— Ты самая смелая, самая умная и самая удивительная девушка на всем белом свете! — подбадривает отец. — И ты прекрасно понимаешь, что на должность тебя привели — твои старания и умения.
— И что с того? — возмущаться начинаю. — Если мою профессиональность, может поставить под сомнение, какой-то недоделанный мозгоправ!
— Поэтому, ты должна приложить все свои усилия, и утереть нос этому парню, чтоб у его не осталось ни единого шанса на сомнения по поводу твоей принадлежности именно к этому отделу.
Какова хрена, ему вообще вздумалось меня пасти. У него что, больше работы не осталось?
Вот ни хера мне не хочется снова с ним тяпаться. Не хочется переживать то неудобство, которое в ступор вводит с первой же секунды.
— С какой стати, он вообще за меня зацепился? — тру переносицу, пытаясь мысли привести в порядок.
— Сам не понимаю. Он в принципе, не должен был рыть глубже положенного… — возмущается, паркуясь у нашего ресторанчика. — Ты случайно не вывела его из себя? — поворачивается всем корпусом ко мне, прищуриваясь.
Ну вот мы и дошли до сути, видимо…
— Эм, как бы так сказать помягче… — глаза закатываю. Вот как ему блин сообщить, что с первых секунд нашего знакомства, нас словно торнадо затянуло в темную воронку необъяснимых эмоций. Это ж если все снова прокрутить, то без дрожи просто не обойтись. — Мы повздорили немного… — выдыхаю надсадно.
— Блин, Мира! — устало шепчет отец. — Я ж ведь просил тебя… — лицо ладонями накрывает.
Ну все. Под конец не только себя расстроила, но еще и отца. Молодец Мира! Браво!
— Я не специально! — оправдываюсь, выкарабкиваясь из машины. — И вообще, это он начал! — руками взмахиваю, словно обиженный ребенок. — Зачем лезет не в свое дело? — несет меня дальше. — Вот правильно в народе говорят — больше всего люди интересуются тем, что их совершенно не касается.
— Это его работа. И тебе придется сделать все возможное и невозможное, чтобы он понял тебя, а еще увидел, какая ты есть на самом деле.
— В наши дни быть понятным значит быть раскрытым и уличенным… — не унимаюсь, продолжая брыкаться. Мне совершенно не хочется впускать его в свою собственную зону комфорта. Вот вообще ни разу…
Да мне ж работы спокойной не видать!
Как вы себе представляете? Я сижу на оперативке, выслушиваю ежедневные отчеты коллег, сама раздаю задания, а этот мозгоправ, сидит и слушает, наматывая на свой кулак, конфиденциальную информацию? Да это ж, можно сказать священное, сакральное для моей команды.
А если он будет смотреть на меня, так-же как в кабинете…Я ж с ума сойду, лишь за пол часа нахождения с ним.
— Я не смогу, находиться с ним наедине, пап! — вдруг воздухом давлюсь. Сердце размеренно быстрый темп набирает и глушит все мое спокойствие разом. — Не смогу…
— Ты должна! — дает четкую команду. — Он не просто за тебя взялся, ему что-то от тебя нужно. А еще он возможно в курсе каких-то подробностей, связанных с Макаром… — на мне взгляд сосредотачивает. — Ты в курсе, что ему велено прибыть в Москву, для экспертной оценки их ведьмы?
Только сейчас, при упоминании его имени, вспоминаю о нем, о парне, который с одной стороны помогает мне, а с другой — раздражает своими бессмысленно тупыми выходками.
— Я не в курсе, мы поругались.
Это конечно мягко сказано. Ругалась я, а он просто мямлил себе под нос, выводя меня все больше и больше.
— Если он улетит, ты справишься без него? — интересуется взволнованным голосом.
Справлюсь ли я? Знаете, иногда мне кажется, что без него даже лучше. Помню, ка ему пришлось отлучиться на три дня по семейным обстоятельствам. Он тогда к отцу летал во Владивосток. Так вот, в то время я чувствовала себя совершенно нормальной и спала даже без ночных кошмаров, а в следующую ночь, как он вернулся — вернулась и тьма ночная. Но самый интерес заключается в том, что только он способен забрать эти губительные сны. Только ему под силу забрать мои страхи и переживания.
— Я буду стараться… — губы поджимаю. — В конце концов, мне так и так придется обходиться без него — я попросила его съехать.
Влад
— Брат, ты нашел свою потеряшку? — раздается голос Михи в динамике телефона.
— Не совсем… — затылок чешу.
— Ты закончил на сегодня? — интересуется друг.
На часы смотрю — уже шесть. Да, определенно закончил. Сегодня я заставил свою команду изрядно потрудиться. Мы сумели переговорить со всеми сотрудниками, которые интересовали нас по той или иной причине. В принципе, мои коллеги
