размазывала и пот, и копоть, и кровь.
Да и руки, руки-то у нее были перемазанные в этой жуткой смеси.
— Ф-фу-у… Да это просто грязь… Вот сейчас сделаю все дела, умоюсь, и посмотрим, что же со мною случилось, — нездорово бодро сказала Лина и как была, в пропахшем потом и копотью рванье, шагнула в бочку.
Дотронулась до крана и оттуда хлынула ледяная вода. Впрочем, сейчас температура воды ее совершенно не волновала. Да Лина даже и не заметила, что та холодна как лед.
Она скорее схватила кусок вкусно пахнущего мыла, который так и лежал рядом с бочкой и спешно стала им натираться. Девушка даже не заметила, что трет вовсе не тело, а замызганную и порванную одежду.
Дело шло с трудом. Лина поискала глазами мочалку или губку и ничего подобного не нашла.
— Ничего, — бормотала она. — Где наша не пропадала. А мы вот так!
Она стала срывать с себя старые, рваные вещи и они буквально расползались в ее руках.
— Д-да что это такое? — девушка изумленно смотрела на когда-то прочные кожаные брюки и рубашку.
— Конечно, вещички, — она опять хихикнула, — были весьма поношенные и порванные в определенных местах.
Она поднесла к глазам их и поняла.
— Божечки-и… Да это я сама, вот только что, их порвала на мелкие кусочки…
Лина у ужасе отбросила ставшее негодным тряпье и уставилась на свои руки.
Мускулы стали больше, да. Но не так чтобы уж совсем.
— Ничего себе силы у меня, — протянула девушка и вздохнула. — Ладно, пока эти тряпки сгодятся как мочалка.
Лина натерла их мылом и тут дело пошло быстрее. Минут через десять все было кончено и грязь перестала отваливаться слоями, но свой нормальный цвет так и не возвратила.
— Что за ерунда? — Лина взяла ставшую ветошью бывшую рубашку и стала теперь еще сильнее. Ветошь не выдержала и распалась на отдельные составляющие.
Кожа никак не отреагировала. Она как была темной, будто покрытой хорошим южным загаром, такой и осталась.
Девушка вдруг замерла, напряглась и мигом выскочила, да нет, просто вылетелиа из бочки.
Отряхнулась и капли воды забрызгали все помещение
— А вот теперь к зеркалу! Посмотрим, во что я превратилась, — скомандовала себе Лина и заставила себя взглянуть на свое отражение еще раз.
Из зеркала на нее смотрела девушка с прямыми черными волосами до лопаток.
Глаза у нее были темные как два колодца.
Она будто стала выше ростом. Выше и мускулистее. И смуглее. Значительно смуглее.
Лина ахнула.
Конечно, ее белая кожа не выносила загара и девушка очень переживала в свое время. Но привыкла, что поделать.
И надо бы радоваться, что теперь ей и загар не нужен.
Может и надо бы.
Но Лина не могла. Пока не могла.
Почему-то даже мускулы на руках и ногах ее не так потрясли, как изменение цвета кожи. Да и не только кожи… Волосы и глаза ведь тоже стали совсем другого цвета.
Где ее голубые глаза и короткие, чуть вьющиеся, рыжеватые волосы?
Перед зеркалом стояла вовсе не она, Лина. А совершенно незнакомая девушка.
И на левой руке у нее красовался старинный браслет.
Лина нахмурилась удивленно. Браслет она не помнила совсем. Это и понятно, после того, что ей пришлось пережить. Но она ведь только что мылась! И не видела его. Да ладно, не видела… Она ведь его и не чувствовала…
Хотя стоит ли сейчас доверять чувствам? Вон, Лина прыгнула в бочку с ледяной водой и ничего не почувствовала. Не мог же этот браслет, красивый, между прочим, взять и сам собой на руке ее оказаться?
Или мог?
— Откуда он взялся? Может быть, мастер этот, — тут девушка почувствовала, как ее охватывает жгучая ненависть.
— М-мастер… Этот гавнюк мне его надел?
Украсил свою ученицу, да?
— Да пошел ты к чертовой матери, мастер! Да в гробу я таких мастеров видала!
Лина сжалась, закричала и затрясла рукой.
Да от такого урода ей ничего не надо!
Но ничего не получалось. Браслет как сидел на ее левой руке, так и сидел себе спокойно.
Лина озверела.
Она выскочила из ванной и понеслась к дверям.
В этот самый момент дверь тихо отворилась и вошел Виль. В руках он держал аккуратно свернутую одежду. Увидев полностью обнаженную девушку, которая явно себя не контролировала, охотник застыл.
Лина с разворота заехала мужчине в грудь ногой. Одежда тихо спланировала на пол, а Виль покачнулся от неожиданности и отступил на шаг.
Лина с силой захлопнула дверь:
— Не смей ко мне приближаться! М-мастер! Ты не мастер, а хрен собачий, — в ярости крикнула Лина и, зарыдав, бросилась ничком на голый пол.
“Началось…” — с ужасом подумал Виль и потер пострадавшую грудь. А удар у нее ничего так поставлен”.
Он старался думать только об этом, волевым усилием отгоняя все иные мысли и образы.
Лина почувствовала, что ее бьет дрожь.
“Надо же, значит я все-таки чувствую холод”, — отстраненно подумала она. Лежать на голом полу полностью раздетой было совсем некомфортно.
Она потянулась за одеждой, которая валялась тут же. Накрылась ею с головой и отрубилась. И сны Лине снились один мрачнее другого. Она видела Олега, который смотрел на нее, поигрывая лассо. Или нет. Это был вовсе не Олег. Это был мастер Виль и веревка, которую он обычно носил на поясе называлась не лассо, совсем нет. Но очень похоже. Лина во сне, который ее совсем заморочил, никак не могла вспомнить, как же именно.
И у Олега были почему-то темные бездонные глаза. Волосы его развевались по плечам. Черные прямые волосы. Но как же так? Ведь Лина прекрасно помнит, что волосы у него были светлые и чуть-чуть завивались. Но стригся он всегда коротко и терпеть не мог, когда они хоть чуть-чуть отрастали.
“Я не девица, “ — возмущался Олег, когда Лина прямо упрашивала его отрастить волосы хоть чуть-чуть.
Длинные волосы шли ее будущему мужу несказанно. Но тот ни в какую.
“Я мужик или что? “ — недовольно ворчал он и Лина отступала.
“Зато нашему сыну я не позволю делать такую стрижку! Вот. Пусть растут вьющиеся, “ — Лина прямо видела его, сына, которого у нее никогда не было. Такого вот ангелочка, с голубыми глазками и светлыми локонами до плеч, очень похожего на Олега.
Девушка вздрогнула, открыла глаза и невидяще уставилась в потолок. Перед глазами все еще мелькали лица. Образы. Олег…Виль…
Тип с ядовитой ухмылкой на тонком, породистом лице.
У
