— Надеюсь, то, что ты меня заплел не означает, что я вдруг твоя жена или еще какая-нибудь ерунда? — поинтересовалась Инга, рассматривая себя в зеркало. Фей умудрился создать иллюзию того, что у нее на голове — густая копна пышных волос, а не обычный жалкий хвостик.
— Нет, — улыбнулся он. — Наши традиции касаются мужских волос.
Изменение прически Инги не осталось без внимания. Дежурившие под дверями орки мрачно переглянулись и подарили фею очень многообещающий взгляд.
— Ого! — присвистнул Артур с другого конца коридора. — Вот это так утреннее зрелище! Я рад, что у тебя поселился! Выходишь на завтрак — а перед тобой прекрасная девушка в одном полотенце! И бодрость на весь день!
Инга криво улыбнулась. Одно дело, когда ее тело видят рабы, а другое — свободный маг, еще вчера предлагавший руку и сердце. Она смутилась и поспешила скрыться в комнате.
Но и там ей не было покоя.
На столике у кровати стояла чашка с чаем, взбитые сливки с клубникой и вазочка с чахлым растением, в котором Инга признала увядший укроп. Это определенно было новое слово в приемах обольщения. Посмеиваясь про себя, Инга направилась в ванную, и там ее ждал сюрприз! Идеальный порядок! Зуматар, который ненавидел разбираться с многочисленными баночками, наполнявшими женскую ванную, на этот раз переступил через себя. Однако!
Позавтракав, Инга собрала своих рабов в гостиной и сказала:
— Мальчики, все это, конечно, очень приятно, но… может, вам денег на бордель дать? А то вы меня пугаете!
Все дружно от борделя отказались и расползлись по своим делам. Фей с Ингой — готовить лечебные снадобья, Фенрок — на кухню, Зуматар — копать, а Дрок — делиться знаниями с Артуром.
Так прошла неделя. Инга никого не допускала до своего тела, разрешая только доставать себя из ванной и вытирать. Дрок усвоил урок с первого раза, и валяться на полу ее спальни больше не стал. Фенрок окидывал ее взглядами, каждый раз становившимися все горячее, Зуматар пытался выслужиться изо всех сил. Напряжение росло. Фей делал вид, что все происходящее его не касается. Артур посмеивался, наблюдая за «страстями по кошечке» и предлагал делать ставки.
Утро выходного дня Инга опять решила провести в постели. Ей было интересно, что же придумают орки. Поэтому она разделась, улеглась в провокационную позу, так, чтобы входящему в комнату прежде всего открывался вид на ее раздвинутые бедра, и стала ждать. Артур еще вечером ушел в бордель и предупредил, что вернется «не завтра», а фей не участвовал в подобных играх. Так что Инга не боялась, что ей помешают.
Первым появился Фенрок. Открыв дверь, он замер. Сложная конструкция на подносе покачнулась, одной рукой он это не удержал, и все со звоном и грохотом полетело вниз. Инга облизнула губы.
— Что за… — из своей комнаты выбежали Зуматар и Дрок.
И тоже застыли в дверях. Толкая друг друга, они никак не могли решить, кто достоин войти первым. И не отводили взгляда от Инги.
Сжав левой рукой свою грудь, принявшись поглаживать сосок большим пальчиком, она облизнула пальцы правой и накрыла ими лобок. Давно мечтала попробовать, но все время останавливала мысль, что это «стыдно». Но после последнего визита матери Инга задумалась — а кому стыдно? Ей? Нет, ей будет приятно? Рабам? Нет, им как угодно, но не стыдно, вон как смотрят, тяжело дышат. Фенрок уже возбужденный, рукой потянулся погладить член, но вовремя остановился. Фею? Ему все равно. Артуру, так смело назвавшему себя ее женихом? Он любитель такого, не осудит.
Раздвинув половые губки, она прикоснулась к клитору, исследуя собственные ощущения. Потерла его. Обвела вокруг. Погрузила один из пальцев в себя. Ах, как тям тепло, влажно, мягко! Погрузила оба, пошевелила ими.
На лицах орков читалось разное. Фенрок смотрел на нее, как на богиню, которая сейчас подарит ему счастье. Дрок — со страстью. Зуматар — с похотью. Эта, ничем не прикрытая эмоция, заставила сердце Инги биться быстрее.
Она продолжала ласкать клитор, отыскивая тот ритм, который подойдет лучше всего. Покрутила сосок двумя пальцами. Он сморщился, затвердел, посылая в тело приятные импульсы.
Наконец, Инга определилась с ритмом и нажимом движений. Не отводя взгляда от орков, она ласкала себя. Сбившееся дыхание, грохот сердца, бедра, подающиеся навстречу своим же пальцам. Стон, прерывистый:
— Ну же…
Дрок воспринял это, как руководство к действию. Оттолкнув других, он ворвался в спальню, упал на колени, наклонился между бедер, взял в рот пальчики Инги, облизнул их.
— Сладкая, — прошептал он, а Инга вздрогнула от горячего воздуха из его рта.
Аккуратно забрав ее руку, Дрок приник ртом к ее лону и принялся работать языком. Нежно и быстро, в том же самом ритме, в котором ласкала себя Инга. Вскрикнув, она протянула руки, вцепилась ими в волосы Дрока, притянула его сильнее, прижала к бедрам, обхватила ногами, не давая отстраниться. Да он и не хотел этого, подхватил ее под ягодицы, приподнял.
Этого хватило, чтобы Инга сначала замерла, а потом с криком забилась на кровати, нещадно дергая Дрока за волосы.
Не успели волны оргазма схлынуть, как кто-то начал целовать ее груди. Фенрок, конечно же, не смог устоять! Дрок продолжал вылизывать Ингу, запускать в нее пальцы и вынимать их обратно. Он широко раздвинул ее ноги, до предела, до легкой боли в мышцах. Опустился языком по промежности, обвел им тугое колечко ануса, вернулся обратно. Движения его стали резче, сильнее. Он сжимал ее бедра, иногда легонько скользил клыками по истекающему соками лону.
Фенрок покусывал, лизал, втягивал в себя то один сосок, то другой. Скользил рукой по ее телу, обрисовывал ребра, пупок, поднимался к ключицам…
Второй оргазм был не таким ярким, но продолжительным. Стоны — хриплыми, короткими.
Открыв глаза, затуманенные пережитым, Инга увидела, как Зуматар, прислонившись к дверному косяку, занимается самоудовлетворением. Переведя взгляд на Дрока, поглаживающего ее ноги, она велела:
— Снимай штаны. Покажи мне, как ты себя ласкаешь. А ты, — обратилась она к Фенроку, — тоже раздевайся, и стань так, чтобы мне было удобно к тебе прикасаться.
— Но… — Фенрок покраснел.
Дрок за время пребывания в борделе в качестве игрушки растерял любое смущение, поэтому быстро выполнил приказание.
Инга нахмурилась, и Фенрок тут же разделся. Члены у них были разными. Оба внушительные, красивые, но у Дрока головка чуть больше, а член Фенрока — толще.
Повторяя движения Дрока, Инга обхватила рукой член Фенрока, сжала пальцы, принялась двигаться в том же ритме.
Фенрок закусил губу. А Дрок не отводил взгляда от мокрого и разгоряченного лона Инги, двигая рукой все быстрее.
