Сандро чуть наклонил голову, словно задумавшись, затем прищурился и облизал губы.
— За поцелуй. На них у тебя лимита нет, верно?
— Вообще-то, я…
— …приличная девушка, — закончил он, продолжая улыбаться так, будто в его руках любая порядочная сьерра легко забывала о своих принципах. — Ты же не упустишь такую возможность? — приблизившись, он покрутил склянкой перед моим носом. — А вдруг сработает?
Не сработает, я знала и все равно нерешительно кивнула, соглашаясь на его условие.
— Это значит «да»? — он обхватил меня за талию, крепко прижав к себе, и теперь смотрел на мои губы сверху вниз, с высоты своего внушительного роста.
— В прошлый раз я сказала «нет», и тебя это не остановило.
Я что, кокетничала? Заигрывала с ним? То есть поощряла? О, Мерлин, я его поощряла!
Похоже, Сандро уловил мою мысль, потому что брови его заломились в ироничном и насмешливом выражении.
Он наклонился. Он наклонялся ко мне целую вечность. Так медленно, что кислород закончился в моих легких и я осознала, что все это время в ожидании его поцелуя задерживала дыхание. Сначала по щеке, словно в мимолетной ласке, скользнула прядь длинных волос, затем я утонула в черной бездне зрачков, затопивших радужку, и в предвкушении приоткрыла рот, но тут…
— А как же твой жених? — Чертов демон застыл в миллиметре от моих губ.
— Что? — захлопала я ресницами, с трудом возвращаясь к реальности.
— Твой жених? — Сандро приподнял красивую, ярко очерченную бровь. — Ай-яй-яй, уже наставляешь ему рога? А утверждала, будто приличная девушка.
Он отстранился, так меня и не поцеловав. Открутив крышку фиала, найденного в столе, демон по очереди закапал его содержимое в оба нижних века. Затем показал мне абсолютно сухие глаза без намека на красноту и раздражение слизистой.
— Теперь ты, — он опустил склянку на стол. — Это ведь твое задание — наполнить сосуд номер один, — Сандро легко отыскал его на каминной полке — маленький подписанный пузырек высотой с девичий мизинец, — собственными слезами.
Тяжело сглотнув, я шагнула к столу и едва не потеряла равновесие. Ноги подкосились. Пришлось неловко взмахнуть руками, чтобы не упасть. После несостоявшегося поцелуя я ощущала себя дезориентированной, раздосадованной, но тщательно скрывала от демона свое разочарование.
— Сильно щиплет? — спросила я, кивнув на открытый фиал со средством для извлечения слез.
— Ничуть, — ответил демон. В том, как он смотрел на меня, появилась некая непривычная жесткость.
Ревнует? Неужели ревнует к жениху, которого я и в глаза не видела? Ощущает себя уязвленным? Нет, думать так было слишком самонадеянно.
Поколебавшись, я поднесла открытый флакончик к носу, принюхалась. Жидкость внутри сосуда пахла на удивление приятно — розами и эфирными маслами. Тянуть время не имело смысла, учитывая, что мне все равно пришлось бы снабдить профессора Гринблэка нужным ему ингредиентом для зелий, потому, глубоко вздохнув, я оттянула нижнее веко и закапала в глаз жидкость из флакона.
И, о Мерлин, какую же чудовищную резь я ощутила в ту же секунду! Это было просто невыносимо! Зато слезы хлынули неудержимым потоком, так что наполнить пузырек до краев не составило труда.
Ох уж этот профессор Гринблэк! Не удивлюсь, если он специально искал повод наказывать студентов, чтобы за их счет пополнять свои запасы ингредиентов для зелий. Вон сколько на полках фиалов с человеческой кровью, а теперь к ним добавится и сосуд с моими слезами.
Вытерев глаза рукавом мантии, я остановилась напротив одного из узких одинаковых стеллажей, втиснутых между каминами. Нашла на нем ящик с ветвистыми рогами тарлилов и перенесла тот на преподавательский стол. Затем пробежалась взглядом по длинным полкам на стенах в поисках трех пустых банок размером С. Оценив их объем, я приуныла: работы профессор мне задал на три часа, не меньше.
— Поможешь? — спросила я демона без особой надежды в голосе и, не дождавшись ответа, взялась за терку.
— Помогу, — удивил Сандро. У меня даже рот приоткрылся от изумления.
Поможет? Серьезно?
Опустив закрученный рог обратно в ящик, я с подозрением уточнила:
— Измельчать ингредиенты надо вручную, без использования магии, иначе они потеряют свои волшебные свойства.
— Не вижу проблемы, — очаровательно улыбнулся демон, и я подумала о том, что в его слепой готовности помогать кроется подвох. Как пить дать кроется! Иначе и быть не может. Впрочем, я все равно подвинула к Сандро ящик с рогами тарлилов и сняла с полки вторую, запасную терку. Вдвоем мы могли управиться с работой до полуночи, а значит, у меня появлялся шанс выспаться перед завтрашними занятиями.
Робкая надежда пустила ростки в моей душе. Я засучила рукава и принялась за дело и, только заполнив первую банку на четверть, заметила, что Сандро наблюдает за мной, опершись локтями на столешницу. Просто смотрит и не спешит включаться в работу. Его рога так и остались в ящике (не его, конечно, — тарлилов), банка, которую он должен был заполнить, просвечивалась насквозь, абсолютно пустая, а терка лежала рядом без дела.
— Ты же обещал помочь, — заметила я, метнув в него недовольный взгляд.
— Я помогаю! — В голосе Сандро звенела искренняя обида.
Я позволила себе скептически нахмуриться и получила исчерпывающее объяснение, как раз в духе этого ледяного гада:
— Помогаю морально.
Ну, Снежок! Что ж, глупо было ожидать от него чего-то другого.
И потекли минуты, из-за монотонной работы казавшиеся часами. Незаметно для себя я отрешилась от того, что делала, и погрузилась в собственные мысли.
Интересно, мужчина, выбранный для меня отцом, красив? Молод? Будут ли родители сильно гневаться, если я расторгну помолвку? На зимние каникулы придется взять Сандро с собой к матушке. Вроде новость о женихе его не обрадовала.
Я посмотрела на демона.
Лишь один раз он поднял тему моего будущего замужества, но его тон, его взгляд — все указывало на ревность. Или у меня просто разыгралось воображение?
Сандро молчал — сейчас и целый день после того, как я вскрыла письмо от матери. Редко я наблюдала его настолько сосредоточенным и задумчивым. А еще я почти непрерывно чувствовала покалывание в висках, словно потому и был Сандро молчалив, что все время тусовался не в реальности, а в моих мыслях.
Он читал их! Мои мысли! Часами не вылезал из моей головы. Хотел понять, как я отреагировала на родительский произвол? Была ли возмущена? Рвалась ли отстаивать право самостоятельно принимать решения?
Я не рвалась, не злилась. Наоборот, стремилась найти в сложившейся ситуации положительные стороны. Возможно, Сандро это не нравилось. Возможно, он хотел, чтобы я преисполнилась праведного гнева и тут же написала родителям о том, что ни за что не выйду замуж без любви.
В своих самонадеянных рассуждениях я пошла дальше и предположила, что демон был уязвлен моей дочерней покладистостью, моим нежеланием сию же секунду отвергнуть навязанного жениха, что он ревновал, действительно ревновал, и потому отказался меня поцеловать — мстил, был слишком зол для этого.
Конечно, то были всего лишь мои предположения, возможно, столь же далекие от истины, как Земля от Солнца.
Часы на стене пробили полночь, когда рога в ящике закончились и последняя, третья, банка оказалась заполнена по горлышко. Со вздохом я отложила терку и посмотрела на свои горящие пальцы, все красные и в мозолях.
Где-то здесь должна быть мазь от повреждений. На уроке зельеварения студенты нередко получали травмы того или иного рода, и для таких случаев профессор Гринблэк держал в кабинете средства первой помощи.
Я осмотрела ряды полок над каминами и наконец заприметила нужный пузырек. Два месяца назад, когда в моих руках ни с того ни с сего лопнула колба с горячей жидкостью, преподаватель мазал мои ожоги именно этим снадобьем.
— Достань, пожалуйста, вон тот флакончик, — попросила я Сандро.
Он был выше меня на целую голову и вполне мог дотянуться до верхней полки без каких-либо дополнительных приспособлений, к тому же умел летать. Мне же пришлось бы топать в соседний кабинет за приставной лестницей: левитирующие чары преподавали только на четвертом курсе.
