Затем раздался стук копыт, и на поляне показался принц на белом коне. Спрыгнув на траву, он подошел ко мне, снял крышку гроба, затем наклонился и поцеловал.
Вот только лица его я так и не разглядела.
Открыв глаза, я увидела знакомую комнату и. Мурзика. Тот лежал рядом, свернувшись клубком поверх одеяла, и спал, но, стоило мне приподняться на подушках, как тут же проснулся.
— Дашка! Я ждал, когда ты проснешься, но ты так долго спала, что я сам уснул. — слегка виновато признался он.
Сев на кровати, я поморщилась. Голова все еще гудела после удара, зато теперь мне было тепло.
— Эллиас меня принес? — тихо уточнила я.
— А что, есть другие варианты? — насмешливо фыркнул Мурзик, усаживаясь поудобнее,
— Принес, снял с тебя мокрые туфли и позвал кухарку, чтобы та тебя искупала и переодела.
Это было очень мило с его стороны, хотя в тот момент меня больше волновало кое -что другое...
— Что случилось там, в подземелье? Ты видел того, кто ударил меня по голове?
Мурзик нервно повел хвостом из стороны в сторону и ответил:
— Да, их было двое, и, честно говоря, на местных они не слишком похожи. По крайней мере раньше я не видел никого из них. Когда ты упала, корзинка со мной отлетела в темный угол, так что мне повезло. Меня они не заметили.
— Ты запомнил, о чем они говорили? Может быть слышал что -нибудь подозрительное?
— Подозрительнее, чем идея связать тебя и оставить замерзать в подземелье, где тебя никогда не найдут? — ехидно уточнил он, — Да, они говорили о том, что с приездом Эллиана появилось слишком много проблем. А еще что им пора ускориться.
И что это значит?
— Понятия не имею. Потом объявился третий — самый жуткий, и они ушли, а я побежал за помощью. Повезло что по пути Эллиас подвернулся...
Договорить мы так и не успели. Неожиданно в коридоре послышались неспешные шаги, а затем я услышала стук в дверь и тихий голос кухарки:
— Проснулась? — мягко спросила она.
Поправив одеяло, я жестом попросила Мурзика вести себя потише и ответила:
— Проснулась. Входите, сиерра Августина.
Дважды повторять не пришлось. Вскоре дверь открылась и кухарка вошла в комнату. В руках она держала огромный поднос на ножках. На нем стояли два расписных горшочка среднего размера, накрытые крышками, еще один — поменьше, а еще небольшой чайник, из которого вверх поднимались тонкие струйки пара, и чашка, а еще столовые приборы.
То, что я приняла за поднос, оказалось специальным столиком, который кухарка осторожно опустила мне на колени. Когда-то я и сама мечтала о похожем, но купить так и не успела.
— Не торопись только, горячее еще, только из печки, — проговорила она, но я не удержалась и приподняла одну из крышечек. Под ней, в синем горшочке в белую полоску оказался ароматный грибной суп. Под другой — рагу с овощами и мясом. А под третьей, совсем маленькой, — сухари. Видимо для супа.
И вот, пока я голодными глазами разглядывала свой завтрак. Или все-таки обед? Кухарка налила в чашку ягодный чай и оставила его остывать.
— Спасибо, — тихо поблагодарила я женщину, отчего ее улыбка стала только шире, чем неуловимо напомнила мне бабу Зину. Та постоянно переживала из -за того, что я живу одна, и всегда навещала, стоило мне заболеть, прихватив с собой горячий суп и другие вкусности.
— Кушай, тебе силы нужны. Вон как промерзла вчера, точно льдышка была. Повезло, что сиерр Эллиан тебя спас! — видимо сиерре Августине до сих пор не сообщили о том, что брат начальника приехал в Галушь. Интересно, как долго они собираются это скрывать?
Впрочем, это не мое дело. Если начальник все еще никому не рассказал о брате, наверняка у него были на то свои причины. Я не собиралась вмешиваться в его дела, а потому не стала поправлять кухарку.
— Он так и не рассказал, где ты так продрогла и руки ободрала, — будто невзначай обронила женщина, явно рассчитывая на подробный рассказ. Но я не ответила. Не потому, что не доверяла кухарке, а потому, что не хотела пугать своим рассказом.
К тому же для начала неплохо бы обсудить произошедшее с начальником, прежде чем придавать случившееся огласке. Если я все еще могу его так называть.
Кстати, я ведь о самом главном Мурзика так и не спросила!
Меня уволили? Меня собираются сдать стражникам, когда я окончательно приду в себя или сразу, как узнают о пробуждении? Или может пожалеют, как тот гном, и просто отпустят?
У меня было столько вопросов, и я сгорала от нетерпения, чтобы их задать, но расспрашивать Мурзика при кухарке не стала, дожидаясь, когда женщина уйдет, напоследок пожелав мне скорейшего выздоровления.
Но, стоило нам остаться наедине, как в дверь вновь постучали. И на сей раз это была не она.
Очередной гость застал меня врасплох, и я пискнула «войдите» еще до того, как успела спросить кто пришел.
Дверь медленно открылась, и в комнату вошел мой начальник. По крайней мере выглядел вошедший именно как он: темная рубашка застегнута на все пуговицы, волосы зачесаны назад, а губы плотно сжаты. Да и держался он так же: холодно и немного отстраненно.
Прикрыв за собой дверь, он медленно прошел к стоящему у кровати креслу и опустился в него, не сводя с меня внимательного взгляда.
В какой-то момент я даже подумала о том, что лучше бы это был Эллиас.
Да, он частенько меня раздражает, но рядом с ним мне не хочется провалиться под землю, лишь бы спрятаться от холода зеленых глаз. К тому же Эллиас спас меня дважды. И это, на мой скромный взгляд, сближает людей.
В отличие от своего брата, который обычно выглядит так, будто затеял какую -то пакость, Эллиан выглядел так, будто собирался вынести мне приговор. И, строго говоря, я была уверена, что это не так далеко от истины, как хотелось бы. После встречи с проклятийницей, посланной от гильдии, он не мог не узнать о моем обмане, а значит пришло время для серьезного и очень неприятного разговора. Неприятного в первую очередь для меня.
Тишина давила, а страх перед неизвестностью и подавно, но я долго не могла решиться первой нарушить молчание, настороженно глядя на начальника из -под полуопущенных ресниц. Лишь через несколько минут, когда Мурзик, не выдержав, неожиданно цапнул меня за руку, я наконец отмерла.
— Здравствуйте, — тихо поздоровалась я, прижимая другой рукой пострадавшую ладонь.
Наверное стоило попросить прощения за обман и за доклад, который я так и не занесла в его кабинет, хоть и собиралась, но не могла выговорить ни слова. Так стыдно мне было только в детстве, когда я залезла на соседскую яблоню и свалилась с нее прямо на пионы Марьи Степановной.
Больно конечно тоже было, но стыдно больше.
Вот и сейчас, совсем как тогда, щеки вмиг стали пунцовыми — для того, чтобы знать это, мне даже не нужно было смотреться в зеркало. От стыда у меня горели даже уши.
Но, вместо того, чтобы наконец обвинить меня, Эллиан неожиданно подался вперед и коснулся прохладной ладонью моего лба.
На секунду я даже дышать перестала. Просто этот жест совсем не вязался с вечно мрачным и холодным начальником. Но, стоило ему улыбнуться, как все стало на свои места.
— Эллиас... — со вздохом произнесла я, и его улыбка стала еще шире.
Пожалуй мне стоило разозлиться, ведь он снова разыграл меня, но почему -то я испытывала лишь облегчение и радость. Наверное я и правда заболела.
— Видела бы ты свое лицо, когда подумала, что к тебе пришел мой брат, — сказал он, присаживаясь на край кровати, — Честно говоря, я впервые так старался и все равно не был уверен что у меня получится.
— Зачем ты притворился Эллианом? — устало спросила я, откидываясь на подушки, — Если хотел меня напугать, то у тебя получилось.
— Решил разрядить обстановку, — пожал плечами Эллиас, — Как ты себя чувствуешь?
— Так, словно ей поесть нормально не дают, — мрачно отозвался Мурзик, а я в очередной раз порадовалась, что кроме меня его никто не слышит, иначе точно бы сгорела со стыда.
— Уже лучше, — с улыбкой ответила я, натягивая одеяло повыше. Оно, к слову, было не моим — то так и осталось в той избушке, — Спасибо что спас меня. Если бы не ты...
