Вся его поза говорит о том, что он переживает — пальцы барабанят по столу, губа прикушена. Чувствую, что меня начинает потряхивать от волнения.
Отдав верхнюю одежду милой улыбчивой женщине на входе, перехватила поудобнее папку с рисунками и направилась к столику, за которым сидел Гер.
Едва увидев меня, Герех подскочил из-за стола и застыл, гипнотизирую меня взглядом.
— Привет, — тихо поздоровался он, едва заметно улыбаясь уголками губ.
— Привет, — эхом отвечаю я, чувствую, что ноги подкашиваются от волнения.
Мы стоим так минут пять, смотря друг на друга и не смея пошевелиться.
Я боялась сказать что-то не то, а Гер боялся моего ответа.
Я видела, что его грудь высоко вздымается. Видела, что желваки ходят под кожей. Видела, как побелели костяшки на руках, так сильно он сжимал угол стола.
— Блюда готовы. Вам накрывать на стол? — голос молоденькой девушки вырвал нас из дурмана, заставив обоих вздрогнуть и обернуться к ней.
— Да, — кратко ответил парень и вновь переключил всё своё внимание на меня. — Садись, принцесса, — Гер махнул рукой на стул, когда девушка незаметно скрылась из поля зрения. — Сегодня ровно месяц прошёл… Ровно тридцать один день, как мы с тобой решили попробовать… Какой твой ответ, малышка? — взволнованно выдохнул парень, сжимая в пальцах вилку.
— Я… знаешь… мне сложно подобрать слова… — я вдруг начала заикаться. — Я хотела тебе не говорить, а … — я стала поднимать папку с рисунками, чтобы протянуть парню, когда она выскользнула из влажных ладошек на пол. — Прости. Минутку…
Я сползла под стол и начала собирать разлетевшиеся рисунки, складывая их обратно в папку в нужном порядке. Когда я сажусь обратно на свой стул, место напротив пустует. Ничего не понимая, верчу головой и вижу в окно, что фигура парня медленно двигается прочь. Я вскакиваю из-за стола и опрометью бросаюсь следом, не обращая внимания на персонал, который что-то кричит мне вслед.
Меланья
— Гер! — громко выкрикиваю я, когда он переходит на другую сторону улицы и между нами проносится грохочущая карета, перекрывая обзор и заглушая мой голос. — Герех! — отчаянно кричу я в его спину, пересекая улицу. — Остановись, дурак! — кричу во всю силу лёгких. — Я люблю тебя, Герех Гаршин! Люблю тебя, слышишь? — не имея больше сил бежать, останавливаюсь посередине тротуара, где оживлённо снуют люди и с улыбкой поглядывают на меня.
Сначала спина парня напрягается, а затем он резко оборачивается и неверяще смотрит на моё несчастное лицо, которое снова пощипывает от слёз.
Герех делает три медленных шага, а потом срывается на бег, и в следующую секунду я оказываюсь в родных объятьях.
Таких родных и необходимых.
Парень смеётся и кружит меня на руках, а я обмякаю в сильных объятьях и чувствую, что всё сделала правильно. Что иногда нужно не упустить момент, чтобы крикнуть на весь мир о своих чувствах.
Не таясь.
Не стыдясь.
— Ты моё счастье, принцесса, — нежно шепчет Герех, касаясь моих губ лёгким поцелуем.
— А ты моё, — смущённо улыбаюсь. — Это тебе, — я протянула парню злосчастную папку.
— Что это? — парень опускает меня на землю и принимает подарок.
— Это то, что покажет тебе мои чувства, — шепчу я и оглушительно громко чихаю.
— Меланья, — вдруг грозно рычит Герех, стягивая со своих плеч наспех накинутую куртку, — какого чёрта ты раздетая выскочила на улицу? Октябрь месяц, — возмущаясь, парень накинул мне на плечи свою куртку, прижимая меня к своему тёплому боку.
— А ты? — попыталась возразить я и прикрыть его спину хоть краешком ткани.
— Я твой мужчина, малышка. Я должен о тебе заботиться, — поцелуй в висок. — Мне приятно о тебе заботиться, малыш.
— Хочу домой, — шепнула я в чужие губы, когда мы забрали вещи из ресторана и ждали, когда нашу еду упакуют в корзину.
— К себе? — в глазах напротив мелькает разочарование.
— К тебе, — смущённо улыбаюсь я. — Хочу провести этот вечер только вдвоём. Без посторонних глаз и лишних звуков. Только ты и я.
— Хорошо, — парень забирает корзинки с едой, которые нам собрал персонал, и взявшись за руки, мы идём домой.
Этот вечер мы проводим на чердаке дома, где уютно горят свечи, а в маленькое окошко на потолке видно звёзды. Мы лениво целуемся, болтая обо всём на свете, тесно прижавшись боками и согреваясь теплом друг друга в темноте.
— Почему ты ушёл? — поинтересовалась я, складывая руки на широкой груди и кладя на них подбородок.
— Боялся услышать твой отказ, — Герех тяжело вздохнул. — А почему ты тогда убежала, когда я подарил тебе шарф? — нависнув надо мной скалой, спросил парень.
— Потому что я представила, что однажды ты можешь уйти. По любой причине. А я уже слишком сильно привыкла к тебе и к твоей заботе, чтобы отказаться от всего этого. Чтобы отказаться от тебя.
— Глупышка маленькая, — Герех поцеловал меня в нос. — Куда я денусь?
— Рано или поздно нужно будет выбирать дальнейший путь в жизни, — села я. — Я поеду в Академию Искусств и Воображения. Мне нужно развивать свои умения рисовать. И тогда мы уже будем далеко друг от друга.
— Ты же знаешь малышка, что я буду тебе писать, — прошептал Герех, отводя волосы с моего лица.
— Ты не говорил о своих планах после школы, — напомнила я.
— Я буду анекваном[1], — в голосе парня я услышала гордость.
— Это же очень опасно, — ахнула я. — Тебя могут отправить куда угодно. В любую страну. В любой город.
— Я надеялся на то,
