от которых в груди всё сжималось. Они по оереди всхлипывали и ломались от душевной агонии.
— Кровавый поцелуй… завершающая часть, — проскрипела Амкапир.
Кротко улыбнувшись, Малер осторожно взял её лицо в руки и приник губами к её устам. Тело начало слабеть. Пискнув, академка накрыла ладонью его пальцы. Солоноватый привкус заполнил рот, а по коже побежали мурашки. Мысли постепенно растворялись следом за чувствами. Страх накрепко вцепился в рёбра. Накатила сонливость, а после в разум ворвался бешеный рокот голосов. Они перебивали друг друга, пока сознание медленно угасало…
Буйные ветра обрушились на укрытие двух академцев. Потоки точно стремились подхватить их души и унести прочь от боли. Дать шанс на новую жизнь, безмятежную и счастливую.
Оставшиеся ребята ловили каждый шорох, каждое движение.
Лания застыла, когда Малер и Калеса перестали двигаться. Их безжизненные тела повалились на землю глухим ударом, а защита растворилась в ту же секунду. В груди Нобилиа развезлась дыра, опустошение охватило существо в один миг. Чувства взбурлили до того, что она затряслась, точно в судорогах. Слёзы превратись в беспрерывные водопады. Гортанный вскрик разлетелся по территории, подобно урагану, желающему снести всё и вся на своём пути. Она забилась в истерике и стала порываться выскочить из-под огненно-воздушной защиты. В груди собрались осколки, которые беспощадно резали всё, до чего только могли достать.
Она перестала видеть и слышать, понимать. Уши закладывали то ли кровь, то ли стуки сердца. Мышцы напряглись до того, что казалось одно неосторожное движение и вот-вот порвутся. Лания не хотела верить, что всё происходящее взаправду, что Малер мёртв, что Кэнсаль больше нет… С новой волной отчаяния вырвался удушливый вопль с рыданиями. Лания захлебывалась чувствами, дышать стало до того больно и тяжело, будто её придавили валуном.
***Перевод с кувельского:
«— Кцрьо́тэ вэзйи́м зе́ас кцрьо́тэ вэзйи́м¹» — «кровь за кровь».
Глава 45. Жить за двоих. Часть 2
Валтис бросился к сестре и обхватил её, пока она продолжала завывать и биться в буре чувств. Он постарался крепче прижать её к себе, но Нобилиа не бросала попыток дотянуться до Малера. Горечь с такой силой вцепилась в горло, что лёгкие воспылали, а голова стала раскалываться.
В какой-то момент она и вовсе потерялась в пространстве, времени и осознании происходящего. А вот чувство, будто кто-то рвёт сердце на части и разбрасывает их в стороны — усилилось.
Перед глазами мелькали картинки, мир продолжал существовать, люди носиться и только тело Малера оставалось так же неподвижно.
«Нет… нет… вставай! Вставай, Малер! Ты не… не мог… ты же мог! — успокаивала себя Лания. — Ему нужна помощь, я должна помочь!»
Огненный и воздушный барьер спали, по округе носились люди в плащах. Нобилиа с силой ударила Валтиса локтем в нос и в секунду его замешательства вырвалась. Ватные ноги каким-то чудом донесли её до тела любимого. Приблизившись к его лицу, она взвыла с новой силой, воздух окончательно покинул лёгкие. Перед глазами всё поплыло. Лания осторожно обхватила Малера за щёки, пока давящая волна вспорола грудь, и она слёзно запищала. Притянув к себе обмякшего Присфидума, академка не переставала скулить и дрожать. Его прекрасные кудри склеились багровой вязью, лицо окропили алые брызги, а окровавленные губы слегка раскрылись.
Притянув его голову к груди, Нобилиа почувствовала, что мир медленно рушится. Происходящее вокруг совсем не тревожило, она бы была не против отправиться за ним, но больше всего желала его возвращения. Смерть властно хихикала рядом, казалось, что она протягивала руки к парню, от того Лания сильнее цеплялась за него.
— Эй, а ну отойди!
Кто-то принялся отрывать её от Присфидума, на что Лания не переставала сопротивляться и протестующе рычала.
— Помогите мне здесь!
Три пары рук еле справились с хрупкой девушкой, которая отбивалась с яростью льва. Она не переставала дёргаться, пока её тащили прочь от тел академцев. Орденовцы встали подобно стене, закрывающей обзор на лишившихся душ ребят.
Валтис снова обхвати сестру, а она снова вырвалась, но в этот миг её перехватили сильные руки и впечатали в грудь. Лания измученно подняла голову, однако Ингелео снова прижал её к себе. От его одежды и пальцев исходил резкий металлический запах смешавшийся с потом и ненавязчивый пряный древесный аромат. Перенапряжённые мышцы в какой-то момент ослабли и Нобилиа, сжимая свою кофту, уткнулась в футболку. Глаза щипало, щёки горели, мир чернел, в груди росла дыра с гниющим смрадом.
— Вот так-то лучше, — шепнул Ингелео едва дрожащим голосом. — Плачь, Лания, пока внутри не станет пусто.
— Всё… закончилось, — слёзно выпалила Лаура и погладила подругу по голове.
Руки Тэнкальт дрожали, а из глаз продолжали слетать капли. Флатэс болезненно скривился, белок оккупировали красные жилки. Он притянул к себе Лауру и негодующего Валтиса, который подобно неласковому коту, пытался выбраться из хватки. Он бросил короткий взгляд на Ингелео, за что получил немое предостережение.
— Рискни здоровьем, и я тебе руки переломаю, — сказал тот, а после посмотрел на хнычущую Ланию с сожалением.
— Ребята, вы как? — Пэстаб подлетел к академцам и тревожно осмотрел каждого.
— Вы бы ещё через пару часов прилетели, — ответил Ингелео.
— А кто нам сказал через какое именно дерево проходить, — нахмурился старший Игнэйр. — Хватит тут рассиживаться, пора возвращаться в академию, нам нужно поговорить с вами… Ужасы закончены, по крайней мере на сегодня.
До учебного заведения всех везли в тишине. Как ребята позже узнали, те тенадасеры, которых удалось схватить, откусили себе языки. Ладэктус и Кэнсаль сбежали. Профессор Сэпсум отделался парой переломов и ушибами.
К расследованию присоединился седьмой орден и чуть не поцапался с восьмым. Как никак это территория принадлежала седьмому и именно они должны отвечать за неё. Однако приняли решение о сотрудничестве, хоть договориться оказалось той ещё морокой.
— Флатэс! — в коридоре показалась перепуганная Анисия. В глазах стояли слёзы. Она бросилась к другу, расталкивая орденовцев, попытавшихся перекрыть путь, а тот побежал навстречу. — Дурак! И что тебе спокойно не живётся! У меня чуть сердце не остановилось, когда дошли слухи о том, что кто-то погиб!
— Я живой, так что не плачь, — прохрипел Игнэйр и прижался к Анисии.
Лания опустошённо наблюдала за ними и ощущала, как горло неприятно сдавливает. Хотела бы она так же обнять Малера. Увидеть его ласковый взгляд и сказать, какие же они дураки…
Ребят по одному заводили в кабинет декана и опрашивали. Лания так и не смогла нормально рассказать о том, что случилось с Малером и Калесой, а потому вышла снова в слезах.
Ингелео похромал к ней и сел рядом, он
