— Ну, в общих чертах могу, поэтому и решилась стать вампиршей. Я не хочу, чтобы ты снова страдал, даже если я не Мента, — сказала я.
— Ты — это она. Я это точно знаю, я чувствую, — уверенно сказал Исиндар, приобнимая меня за плечи.
— Это я выясню точно, когда стану вампиршей.
— Архивы?
— Да. Я должна туда попасть.
— Как пожелаешь, любимая, — согласился вампир.
— Но для этого мне нужно стать вампиршей!
— Ты действительно хочешь сделать это прямо сейчас?
— А ты нет? К чему откладывать, если все решено? — резонно заметила я.
— Ни к чему, — вампир осторожно коснулся пальцами моей скулы, провел по щеке. — Милисса…
Исиндар очень нежно поцеловал меня, едва касаясь губами, и спустился ниже к шее. Вот и все. Последние мгновенья моей человеческой жизни и день рождения вампирской! Я вообще ничего не почувствовала, только неожиданная слабость накатила и сковала по рукам и ногам, но Исиндар держал крепко и надежно. Его губы застыли на моей коже, но больше я ничего не ощущала. Реальность все больше уплывала куда-то вдаль.
Проснулась я поздним утром и ощутила что-то странное. Задумалась, что не так, и только через пару минут поняла, что я вижу все предметы в комнате, не открывая глаз. Ну, не то, чтобы вижу в обычном понимании, но мне совершенно не нужно было открывать глаза, чтобы точно знать, что и где стоит, лежит, висит. Это что же такое? Господи, это ж вампирское чутье, ведь я ж теперь вампирша, вроде как… Я поскорее распахнула глаза и обвела взглядом комнату. Все как обычно, все на местах, только Исиндара нигде нет. Окна плотно зашторены, книги сложены на столе, моя одежда на стуле, даже книга Менты здесь, а его нет. Стоп, а как это я все при плотно зашторенных окнах вижу? Это и есть вампирское зрение? Я снова осмотрелась и заметила, наконец, разницу, сравнивая картинку в памяти и видимую в настоящем. Мозг же воспринимал все как положено. А зубы? Ой, порезалась! Какие острые! И тут же зажило? Поразительно. Ой, надо же на себя посмотреть! Что-то я как самый взаправдышный вампир после сна торможу безбожно!
Я поднялась с постели и поспешила к зеркалу. Ух, как быстро! Так же быстро споткнулась, снова нашла равновесие и, наконец, взглянула в зеркало. Мм… побледнела я сильно, хоть никогда и не была смуглой, глаза… красные, чуть светящиеся, ну да, я взволнована, клычки внушающие и светлые волосы рассыпались по плечам и спине.
— Вампиризм тебе к лицу, — из-за спины появился Исиндар.
— Должна признать, что да, — согласилась я. Я действительно выглядела хорошо. Как ни странно, белая кожа отлично сочеталась с моими соломенными волосами, а красные глаза вовсе не добавляли мне «монструозности», а скорее делали благороднее. — Я теперь вампирша?
— Да, твое обращение прошло быстро, — кивнул Исиндар, обнимая меня со спины.
— И я должна буду пить кровь?
— Да, дорогая, — кивнул муж.
Я глубоко вздохнула, смиряясь с этой мыслью. Исиндр что-то хотел сказать, но я опередила.
— Я все прекрасно знаю и понимаю. Я много чего прочитала за прошедшее время. Я ни о чем не жалею. К тому же посмотри, какая теперь красавица! Теперь надеть платье по вампирской моде, сделать прическу и буду настоящей госпожой-вамп.
— Милисса, ты всегда была красавицей! — вампир поцеловал меня в шею. — А платья в шкафу.
— Да? — я удивленно подошла к шкафу и открыла его. Почему я раньше туда не заглядывала?
Там действительно висело много платьев. Чего и следовало ожидать. Если тут книги лежали нетронутыми, то и одежда где-то должна была быть.
— Платье моды двухвековой давности? — усмехнулась я.
— У вампиров нет понятия давности моды. Мы живем очень долго, проживая насколько эпох, поэтому одежду ты можешь надевать любую. Ты можешь носить свои прежние платья, или свою нынешнюю одежду, да и вообще все что угодно.
Я призадумалась. Действительно, для вампиров, которые живут очень долго, должна быть одинаково актуальна одежда пятисотлетней давности и будущего сезона. Это только для людей мода их родителей уже кажется давно ушедшей в прошлое. Я посмотрела на платья Менты. Кажется, я уже тоже сроднилась с мыслью, что она — это я, и теперь смотрю на платья как на свои вещи, вполне годные для ношения. К тому же они явно очень красивые, и, исходя из нашей похожести, мне очень понравятся.
— Мента одевалась по вампирской моде? — спросила я, перебирая платья.
— Да, ты сказала, что, выходя замуж, женщина переходит в род мужчины, а раз твой муж вампир, то, стало быть, и она теперь вампир, по крайней мере, формально.
— А я вот теперь вампир в полной мере.
Я выбрала черно-красное платье и с удовольствием отметила, что в нем никаких жестких конструкций. Вампиршам, в отличие от человеческих женщин, никогда не были нужны никакие приспособления для коррекции фигуры. Отложив выбранное платье, я отправилась умываться, отметив скорость, с которой добралась до ванной. Дело даже не в вампирской скорости движений, я постаралась идти как обычно, а в том что теперь я не шла на ощупь и по памяти, я все видела в мельчайших подробностях без какого-либо усилия с моей стороны. Это было так удивительно и необычно с одной стороны, а с другой я не представляла, как раньше могло быть иначе? Я совершенно не чувствовала никаких перемен, лишь иногда замечая очевидные изменения, будь то ночное зрение, скорость движения или новые зубы в собственном рту. А все гораздо лучше и проще чем я думала! Теперь надо еще только кровь попробовать.
Я оделась в выбранное платье, нанесла макияж, который пришлось в корне пересмотреть, сделала прическу, тщательно подражая вампирской моде, и, взглянув в зеркало, снова отметила полное мое вживление в роль. Я выглядела как самая настоящая вампирша. Красивая, гордая и холодная. Вампиризм и впрямь мне к лицу, точнее, он сделала его симметричным, выровнял тон кожи и подобрал глаза яркого цвета. Мдя, куда уж ярче?
— Милисса… — это Исиндар зашел в комнату, да так и застыл в дверях.
Я покачала головой и улыбнулась, оборачиваясь. Я посмотрела на портрет и отметила, что теперь я стала похожа на потрясающую женщину, изображенную на нем, только молодую. Этого и добивалась Мента?
— Ну, что? Ты доволен? — спросила я у него, усмехаясь. — Нравлюсь?
— Мелисса, ты бесподобна и… мне на мгновенье показалось, что я вернулся на двести лет назад. Перед приемами ты всегда долго и тщательно приводила себя в порядок. И когда собирались гости, я всегда заходил к тебе и спрашивал: "Ты готова?" А ты вот так же стояла у зеркала, улыбалась, оборачивалась и говорила: "Да, дорогой". Я брал тебя под руку, и мы шли к гостям.
