близких отношениях, – неожиданно выдал парень. – Только я, зная тебя и общаясь с тобой, не очень-то верю. Но объяснить вашу странную связь тоже не могу.
Пауза, и убийственное:
– Маргарита, что у тебя с королём?
Ещё одно «ы-ы-ы». Вот что Джиму ответить?
Пожалуй рискованно, но я предпочла сказать правду:
– Рубиновая подвеска переползла ко мне сама, как и несколько других артефактов. И Георг, и я, мы оба без понятия что это такое и как с этим быть.
Лицо МикВоя вытянулось, а разговор прервался, ибо мы как раз вошли в столовую. Тут обнаружился Псих, сидящий за нашим столиком в зоне отчуждения, которая снова начала сужаться. Ещё несколько дней без происшествий, и меня, вероятно, перестанут считать опасной. Тогда народ вернётся на прежние места.
Мы с Ботаником вооружились подносами, набрали еды, а когда присоединились к Психу, МикВой закончил:
– Как бы там ни было, Маргарита, а грифон, спасший нас от той самки, это Клёкот. Хранитель королевского рода и личный зверь Георга.
Так зверь или птица? – хотела уточнить я, но промолчала.
А услышавший реплику Храфс, сильно скривился. Он тоже выглядел так, словно его прожевали и выплюнули несколько раз.
Но где-то на середине обеда, когда желудки немного наполнились, Псих повеселел. Подался вперёд и заявил:
– Ну что, банда, сегодня ночью можем поделить добычу!
Я поперхнулась куском мясного пирога. Так. Стоп.
– А почему именно ночью?
– Потому что вечер у нас с Ботаником занят, – снова погрустнев, отозвался портальщик.
– Чем, позвольте спросить?
Да, мне стало любопытно и немного неприятно, потому что не хотелось нарушать правила из-за непойми какой занятости двух заговорщиков. Дела можно отложить на завтра, например. Чтобы мы успели встретиться до комендантского часа.
Храфс с МикВоем переглянулись и дружно, но очень горько вздохнули. Оба как бы намекали, что дело им не нравится, однако в их грусть я поверила лишь после того, как узнала в чём суть.
Оказалось, что тёмные вонючие подвалы, чьи стены облеплены слизнями и прочей мерзостью, существуют не только в фильмах – тут они тоже имелись. На уборку одного из таких подвалов эту парочку приключенцев и отправили. Причём всю живность следовало не убивать, а рассортировывать и бережно складывать в ёмкости для дальнейших опытов лекарского факультета.
В этот миг я поняла, что вряд ли когда-либо к здешним лекарям пойду! А ещё стало ясно, что парней, в отличие от меня, наказали.
И дело не только в слизнях – им отменили все выходные на месяц. В выходные обоих обещали привлечь к каким-то другим работам на благо Академии. И пусть ректору причину издевательства вроде как не раскрыли, но инициативу Георга он полностью поддержал.
Глава 10
Георг
Попытка Маргариты загладить свою вину… мне всё-таки понравилась. Мысли о поцелуе рождали неадекватную улыбку и резкий жар во всём теле всякий раз, едва я об этом поцелуе вспоминал.
Но, если леди Сонтор полагала, что её инициатива вызовет у меня разжижение мозга, она ошибалась. Я отлично слышал странные звуки, долетавшие из её спальни, и от желания ворваться с проверкой, удержало лишь понимание, что там нет посторонних.
Во-первых, два главных претендента на роль смертников не решились бы сунуться к леди после нашего «ласкового» разговора. Во-вторых, тут обитает одно крайне неприятное создание, готовое порвать всех. В-третьих, я применил артефакт, позволяющий видеть сквозь преграды. Небольшое нажатие на камень в перстне, и все живые существа в ближайшем радиусе обретают светящийся контур.
Там, за дверью, контур был лишь один – маленький, злобный и наглый.
Но звуки… Я решил не торопить события, разобраться с ними при следующей возможности. А в том, что она представится, сомнений не было никаких.
Тот факт, что Маргарита вообще нашлась, всё-таки порадовал. А потребность Маргариты в деньгах, о которой рассказали МикВой с Храфсом (надеюсь не солгали?), предоставляла такой простор для манёвров, что хотелось мурчать.
Марго нуждается в деньгах! Интересно. Неужели Филиния держит единственную внучку в чёрном теле? Боится испортить богатством? Ведь это частая проблема состоятельных семей.
Но пока Филиния жмётся, я могу Маргарите «помогать». И чем это не повод для дополнительной симпатии со стороны юной леди?
Одно плохо – план по осыпанию «любимой» адептки подарками занимал меня гораздо больше, чем дела государственной важности. Я даже съездил в Академию, чтобы внезапно для всех прочитать лекцию у первого курса – Марго была рассеяна, но мила.
А после лекции – всё! Я наступил на горло собственным желаниям и, вернувшись во дворец, погрузился в работу. Предстояло два совещания с моим участием, знакомство с тремя новыми законопроектами, а поздним вечером – приватная встреча с королём Дитрихом.
Когда сумел отогнать мысли о Маргарите, работа пошла гораздо веселей.
Я отсидел совещания, рассмотрел проекты, выпил чаю с матушкой и даже проведал предателя-Клёкота, который, словно ни в чём не бывало, вернулся в свою башню.
Я напомнил, как вчера он ослушался моего приказа, и грифон зажмурился, словно ребёнок – мол, я не я и вообще не здесь.
– Ну-ну, – процедил, хмыкнув.
А глупость заключалась в том, что злиться или ругать Хранителя всерьёз я не мог.
Королям не положено сомневаться, и я обычно следовал этому правилу, но прямо сейчас не сомневаться не получалось. Маргарита находилась в опасности, Клёкот пришёл ей на помощь, как можно его ругать?
Я должен благодарить грифона, но сам факт того, что он унёс леди от моего праведного гнева, не нравился категорически!
А если она снова ввяжется в какую-то историю?
Впрочем, нет. После вчерашнего точно исключено.
А ещё я понял, что обязательно пожалуюсь Филинии. Расскажу о приключениях её любимой внучки, едва герцогиня Сонтор закончит решать проблемы в герцогстве и вернётся к нам.
Она точно будет зла. Зато однозначно сумеет повлиять на эту малолетнюю пигалицу. Приключений ей, видите ли, захотелось. Будем объективны – Маргарита может найти приключения и здесь, в столице. Для этого достаточно просто обратиться ко мне.
Мысли о Марго оказались чересчур приятными. Такими, что к моменту прибытия Дитриха, я с трудом сумел придать лицу серьёзное выражение.
Сосед и союзник явился телепортом, в компании начальника своей магической охраны – мрачноватого сутулого Азиуса.
Слуги проводили обоих в мой кабинет, где возле тлеющего камина уже стояли дополнительные кресла и стол с закусками и напитками.
Первое, о чём спросил Дитрих:
– Как лорд Паор?
– Плохо, – ответил я. – Лекари стараются поддержать его жизнь, но лорду осталось недолго.
