— Ты странная какая-то, — задумчиво протянула Тея. — У нас училась уже жрица, но ей было глубоко наплевать, кто и как к ней относится. Равнодушная кукла, послушно выполняющая все, что от нее требуют. Может тебе с ней лучше поговорить? Говорят, она сейчас в городе где-то ошивается.
— По уставу Академии, мне запрещено выходить в город без специального допуска и поручительств старшего.
— Тю! Проблема-то. — неожиданно тепло улыбнулась Тея. — Если надо, я могу за тебя поручиться, только получи допуск у своего куратора.
— Спасибо, — улыбнулась я в ответ, но судя по выражению лица Теи, улыбка у меня вышла больше похожей на кривой оскал.
В холле общежития мы распрощались. Тея жила на первом этаже, вместе со старшекурсниками.
У окна между первым и вторым этажом меня ждали. Подтянув колени к груди и уткнувшись в них лицом, на подоконнике сидел Ренар.
— Ты поздно, Снежинка, — устало протянул он.
— Я ведь не обязана отчитываться, правда?
— Правда, — согласился он со мной, потирая пальцами переносицу. — Но я волновался. Говорят, у столовой ты снова столкнулась с Видаром, а после пропала, так и не явившись на обед.
— Ренар, спасибо за заботу, но не стоит, — коснулась я руки парня. — Я справлюсь.
— Исса!
Таким же голосом я сегодня звала Вира.
— Доброй ночи, Ренар. Тебя ждет Илна, — вложила я в голос все равнодушие, на которое была способна в тот момент.
И лишь растянувшись на кровати в своей комнате, я позволила себе чувствовать. Маленький огонек под сердцем метался, причиняя боль. Хотелось заглушить его, заставить замолчать, но я не знала как.
С группой отношения пока не складывались. Кириан единственный, кто относился ко мне нормально. С Виром я больше не сталкивалась, но пару раз чувствовала на себе его тяжелые взгляды. Ренар тоже больше не показывался, хотя Иши сказал, что с рыжим все нормально, он отлеживается в комнате в ожидании полнолуния. Пытаясь заглушить разбуженные чувства, от которых уже отвыкла, я стала очень много времени проводить в библиотеке. Только там я могла отдохнуть от осуждающих, ненавидящих, взглядов.
В первый же выходной в сопровождении Теи я отправилась в город, демонстрируя у ворот с трудом полученный у Тареса пропуск, в обмен на обещание дополнительных занятий с ним. Тея тоже не могла похвастаться большим количеством друзей, наверное это нас и сблизило. Иногда она помогала мне с заданиями, просиживая вместе со мной в библиотеке до самого закрытия, и все чаще забегала вечерами поболтать.
— Предлагаю разделиться и встретиться на этом же месте за два часа до заката, остановилась у одного из фонтанов подруга. К сожалению, не могу тебя взять с собой. У меня клиент.
— Клиент? — на автомате переспросила я ее.
— Не всем же выдают грант на обучение с полным финансированием, — подколола меня Тея, — Некоторым приходится на жизнь и учебу зарабатывать.
— Клиент? Ты зарабатываешь …
— Что? Хочешь знать, не шлюха ли я? — вдруг обиделась девушка. — Угадала. Но только так я могу оплатить учебу и не вылететь раньше времени. У меня не было родителей, а в приюте взрослеешь быстро… Что, мерзко стало с такой дружить?
— Да мне вообще все равно, кто ты. — равнодушно пожала плечами, понимая, что осознание этого факта никак не повлияло на мое отношение к Тее. — Я тоже не объект обожания миллионов, знаешь ли.
— Спасибо, — неожиданно тепло улыбнулась подруга, обнимая меня, а потом подмигнув, добавила: — Ну, один обожатель у тебя точно есть. Может и даже и два.
— Только мне нужен третий, — едва слышно прошептала я под нос, 6прощаясь с подругой.
Почти до заката бродила я по городу в поисках жрицы, но так и не нашла ее. На мои вопросы люди только пожимали плечами. Все ее видели, но никто не знал где искать.
— Посмотрите только, кто у нас тут, — нарочито растягивая слова, произнес знакомый голос. Путь мне перегородил Вирнан, все так же затянутый во все черное, с низко надвинутым на лицо капюшоном. — Маленькая жрица ищет свою подружку. Хочешь, провожу к ней?
Вир, прижав меня к стене дома, навис надо мной, как огромная черная скала. Я почувствовала, как в ребра уперлось лезвие кинжала.
— Ты же знаешь, что так меня не убить, — облизав пересохшие губы, прошептала ему в лицо, которое было сейчас так близко, что подайся я чуть вперед — смогла бы поцеловать его.
— Ну почему же? Хочешь убедиться в обратном? — усмехнулся он, надавливая на кинжал.
Острое лезвие легко разрезало тонкую ткань куртки и царапнуло кожу.
— Что же с тобой стало, Вирнан? Где тот мальчишка, что целовал меня у дома Тайры? Где тот, кому я собиралась ответить «да»?
— Замолчи! — лезвие еще глубже вошло под ребра. Но его слова сейчас причиняли бо́льшие страдания. — Ты — не она, не можешь быть ею. Ты просто украла ее воспоминания.
— Почему ты мне не веришь?
Он молчал, долго. Пристально разглядывая меня. Я не делала попыток вырваться, наслаждаясь его близостью, пусть и такой болезненной.
— Если это действительно ты — лучшего наказания для тебя не придумать, — наконец произнес он. — Ты бросила меня, сбежав с острова. Настолько противен тебе был союз…
— Нет, Вир, нет! — я закрыла ладошкой ему рот, не давая договорить. — Это все Китар! Это он подстроил, ради своей дочери.
— Кьерры не могут лгать старейшинам. Тайра сказала, что ты была против союза, а Китар подтвердил, что ты вернула слезу и улетела на одном из грифонов. — скинул мою руку Вир.
— Я спасала свою жизнь!
— Я искал тебя. А когда нашел — ты была вполне счастлива, улыбалась своему капитану, целовалась с ним в кустах.
О да, я хорошо помнила его чувства в тот момент. Меня тогда чуть не стошнило от омерзения к самой себе.
— Все было не так. Дейнар поймал меня на побережье и собирался продать, убив перед этим моего грифона.
— Надо же как складно получается, — не поверил мне Вирнан.
— Раз ты был там, тогда должен был видеть, что Дейнар избил и изнасиловал меня той ночью, бросив умирать на поляне, как ненужный хлам.
— Сцены ваших поцелуев мне вполне хватило. Я вернулся в город сразу после этого. Не хватало ещё смотреть, как вы сношаетесь.
Последние слова ударили больнее хлесткой пощечины. Я дернулась, но задавила в себе зарождающуюся обиду.
— Что же мы наделали, Вир, — робко коснулась я его щеки, чувствуя как ослабло давление кинжала под ребра.
— В любом случае, уже слишком поздно, — увернулся от моей ласки Вирнан. — Моя девочка умерла спустя четыре дня, после той ночи на поляне. А ты всего лишь ожившая кукла с ее воспоминаниями. Ты — не она.
— Я живая! Я не умерла!
— Глупая, — почти ласково протянул он. — Жрицами не становятся живые… Передавай привет своей создательнице.
Лезвие ритуального оружия с силой вонзилось под ребра. Но я не чувствовала эту боль, не чувствовала уходящей жизненной силы: смотрела в родные глаза, сейчас затянутые тьмой, и не могла поверить, что умру от его рук
— Ты даже не будешь сопротивляться? — усмехнулся он, проворачивая в ране кинжал. — В прошлый раз мы так здорово повеселились. Рыжий нахал еще живой? Какая трагедия, невиновный умрет от рук сумасшедшей жрицы. Ульне этого не простят.
Вир ерничал, а я сжимала в руках Гретхен, усилием воли заставляя себя не ответить.
— Где твое сердце, Вир? Где сострадание к ближнему? Или Рэн тоже тебя предал?
— Я выжег сердце, пытаясь выжить без тебя… тебя прежней. Отдал душу тьме, в обмен на возможность отомстить.
— Тогда отомсти себе и Дейнару. Это вы сделали Ингу такой, — я закрыла глаза и расслабилась, выпуская Гретхен из рук. Жизнь больше не имела смысла. Зачем? Если Вир никогда не станет прежним, а я и так уже, по его словам, мертва.
Выпавший из ослабевших рук кинжал со звоном приземлился на каменную мостовую. Сила стремительно утекала. Ноги уже отказывались держать. Обмякнув, я повалилась вперед, на Вира.
