полнолуние оборотнями правят инстинкты. Желания, которым невозможно сопротивляться. Бег в окружении собратьев, игра, охота, и…, — тут он нежно провел пальцем по припухшей губке, — потребность в своей самке.
Последнее слово привело девушку в замешательство
— Твой зверь будет хотеть меня?! Хотеть, как…, — тут она запнулась и испуганно распахнула глаза. В расширенных до предела зрачках дрожали звезды.
— Он всегда хочет, — усмехнулся Эйнар, крепче прижимая ее собственным весом, — мы хотим. Но я понял. Нет, тебе не стоит этого опасаться. Я буду с тобой только человеком. Ну, почти.
Маленькая икнула.
— Почти?
— Может немного когтей и клыков.
Вместо того, чтобы испугаться, девочка облегченно вздохнула. Глупышка еще слишком мало понимала и поэтому пришлось объяснить.
— В клане я бы просто оставил тебя под защитой старых волчиц. И провел это время с моей стаей. Наша связь, — тут он не мог не нахмуриться, — она слишком слаба. Нужно время чтобы она окрепла, но зверь не желает ждать. Он не успокоится всю ночь.
Кажется, Маленькая начала понимать. Глазки у нее стали круглыми, как у совенка.
— Всю ночь? Совсем-совсем всю?!
Эйнар рассмеялся. Скатился вбок и лег, подперев голову рукой.
— Совсем-совсем.
— И так каждое полнолуние?
— Нет. Пока связь не обретет силу. Или ты не понесешь от меня щенков.
Девочка так и подскочила. Улегшаяся, было, паника взметнулась в ее глазах с новой силой.
— Щенков?!
— Так мы называем детей, Маленькая, — хмыкнул он, любуясь лунными бликами на светлой коже, — оборотницы могут зачать, находясь в зверином обличье, и тогда у них есть выбор, как выносить приплод. Волчица родит волчонка, у женщины появится дитя, но ребенок сразу после рождения может сменить сущность, подстраиваясь под свою мать.
Девочка заметно расслабилась. Зябко повела плечами и поскорее забралась обратно в теплый мех. Пошарила вокруг рукой, пытаясь найти одежду. Эйнар незаметно отпихнул тряпки подальше. Пусть будет трудно, но спать он намерен чувствуя прикосновения бархатной кожи, а не грубой ткани. Обрывая бесполезные попытки поиска, он придвинулся ближе, устраивая руку на девичьем бедре. Из недр плаща сердито запыхтели, но Эйнар решил проигнорировать ее недовольство.
— И все равно я бы хотела попасть в храм, — после некоторого молчания отозвалась Маленькая, — ночь… Ночь я выдержу.
— Жесткий секс до утра, — напомнил он.
— Этим не испугаешь!
— Ты уже напугана.
Опять сопение. Он улавливал лишь отголоски ее эмоций, но и тех хватало, чтобы отметить — в маленьком сердечке царил полный раздрай. Но это ее упрямство. Куда уж без него…
— Мне нужно в храм. Пожалуйста.
Эйнар скрипнул зубами. Лучше честная ненависть, чем лживое подхалимство. Этого добра он нахлебался в императорском дворце до тошноты.
— Мы пойдем, — сухо отозвался он, — один день в Феорите и больше можешь не мечтать посетить эту землю вновь. Мой клан станет для тебя семьей, а мое логово домом. В котором я хочу видеть очень много щенков. Понимаешь?
На лице девушки промелькнула тень, но стараясь держать голос, она кивнула.
— Хорошо. Новый дом и… дети. Много. Да, обещаю.
Конечно, она была не согласна. Зверя не обманешь бессмысленными словами. Эйнар и не ждал покорности от своей упрямой самки. Но обещание прозвучало, и он его запомнил.
— Вот и славно, — буркнул в ответ, — а теперь двигай свою маленькую попку. Надоело лежать с края.
Удивительно, но возражений не последовало. Угревшись под его боком, девочка быстро уснула. Эйнар еще долго лежал, разбирая по словам их разговор. Идти в Феорит не было абсолютно никакого желания. Не то чтобы ему было тяжело или поджимало время, но доля сомнений в правильности своей уступки присутствовала. Чутье волка еще ни разу не подводило. Да и Маленькая что то подозрительно бурно среагировала как и на его отказ, так и на согласие. В конце концов он решил, что во время пребывания в городе не спустит с девочки глаз ни на секунду. Удовлетворившись этим решением, он погрузился в чуткую дрему.
Волк припал на передние лапы, давая знак, что они прибыли к месту стоянки. Иллин разжала сведенные от напряжения пальцы и кулем свалилась в высокую траву просеки. Оборотень тут же испарился среди деревьев. Раз, и она совершенно одна. Валяется на земле и разглядывает проплывающие в небе пушистые облака. Эти скачки… То еще испытание. Эйнар торопился. Дни путешествия были похожи один на другой как братья близнецы. Ранний подъем, быстрый перекус и бег по лесу с перерывами на краткий отдых. Вечером ужин и на боковую. Стандартный распорядок разбавлялся сексом.
Напрасно она рассчитывала, что варвар даст ей отдых перед полнолунием. Аппетиты мужчины росли вместе с прибывающей луной. Но самое ужасное — кажется, она начала входить во вкус! А как иначе объяснить то, что стоит оборотню скинуть рубаху и пройтись перед ней полуобнаженным, как она тут же пускала слюни, исподтишка разглядывая бугрящуюся мышцами спину, и сжимала ноги, желая скорее унять тот самый "зуд между ножек", о котором не раз толковала Габи. Вид мощного, невероятно притягательного мужского тела заставлял мозги испаряться, а уж когда варвар демонстрировал свою ужасающую физическую силу, Иллин и вовсе готова была тут же пасть к его ногам и принять так им любимую коленно-локтевую позицию.
К ее стыду кроме роскошной фигуры и нечеловеческой силы оборотень обладал и проницательным умом, подкрепленным потрясающим обонянием. И стоило ей бросить хоть чуть-чуть заинтересованный взгляд на своего пленителя, как хмурая складка между густых бровей пропадала, а тонкие губы изгибала порочная ухмылка.
Тяжело перевернувшись на живот, Иллин стукнула ладонью по земле и тихо застонала. Он специально провоцировал ее! Своим видом, поступками, взглядами! Мужчина без устали занимался откровенным соблазнением, и сил противиться ему было с каждым разом все меньше. Одни ночи чего стоили! Первым же утром в приказном тоне варвар объявил, что отныне спать они будут без одежды. Спорить она не решилась, опасаясь, что мужчина передумает на счет своего обещания. А ночью расплачивалась за свое молчаливое согласие. Заснуть, когда сзади прижималась обнаженная, мускулистая громадина оказалось… проблематично. Дровишек в огонь подбрасывал и сам плащ. Нежный мех ширшола при каждом вздохе ласкал кожу, ставшую вдруг невероятно чувствительной.
Через пол часа изысканной пытки Иллин готова была взвыть не хуже волчицы. Варвар обладал большей выдержкой. Пока она крутилась, стараясь выискать положение удобнее, мужчина просто лежал рядом. Почти на земле, ведь плаща бы не хватило на них двоих. Но это его не беспокоило, оборотень оказался на редкость морозоустойчив. Кожа мужчины всегда была приятно-горячей, словно его второй сущностью был не волк, а
