Он приносит мне платье и белье. Чувствую себя очень неловко одеваясь в чужую одежду. Для Рея это может и привычное дело, он-то сотни раз оборачивался, это я… Кажется в четвертый? Да, в четвертый.
Шляпки нет, расчески нет, сумочки нет… Боже! Катастрофа. Я выгляжу как женщина, которая ночь на пролет занималась именно тем, чем я и занималась.
Рей глядит на меня тепло и игриво. Так и хочется бросить все и снова кинуться в его объятия.
— Не смотри так! — прошу искренне. — Иначе я никуда не уйду а мне это очень важно!
И он тоже начинает одеваться.
Перед тем как выйти я замираю. Удушливая краска подбирается к щекам. Одно дело спрятаться от всего мира в комнате Рея, и совсем другое пройти через все его поместье, со всеми этими волками, которые знают где и как я провела эту ночь.
— Ты вроде торопилась. — напоминает Рей. Сказать ему слишком стыдно, посмеется и только. Вскидываю подбородок и выхожу. А что еще остается. Моя репутация загублена, но я хотя бы выхожу замуж так что… А, плевать! Ни о чем я не жалею и это пожалуй самое страшное во всем этом. Могу как обычно списать на свою волчью природу, ужасные распутные инстинкты зверя, да только бес толку. Я, Виолетта Валле, ни капельки не жалею, что моя волчица отвела меня к Рею. Что мы были вместе этой ночью. И я хочу быть с ним и дальше… Разумеется при условии что он действительно будет соблюдать условия нашего «брачного договора». А если нет… Понимаю что за этим «если» в моей голове полная пустота. Не могу себе представить чтобы Рей предал меня, словно знаю его давным давно, а не несколько жалких дней.
Наверное это волчья верность, волчица выбрала и все решено. А его волк? Его волк меня выбрал? Этот вопрос стоило обсудить до того, как падать в его объятия, наверное.
Очень скоро понимаю, что не весь мир жаждет узнать а было ли между нами что-то этой ночью. Идем по поместью к конюшням. Кто-то здоровается, кто-то глядит на меня с интересом — новое лицо все таки, но по большей части все заняты своими делами. Мне становится немного легче.
Рей усаживает меня в кеб и мы едем в город. Мне очень странно быть с ним рядом на людях, чинно одетыми, после того как ночью мы… Ох, он все таки прав — я ужасная ханжа и тайная распутница. Может быть у меня раздвоение личности?
— Сегодня мэр придет проверять работы. Нужно показать все с лучшей стороны и тогда финансирование точно не урежут до самого конца. А если все будет плохо, то могут и свернуть проект. — поясняю я Рею, а он…зевает. Возмущенно кашляю.
— М? Что? Да, да, едем. Чего? Подгонять кучера?
И я снова улыбаюсь. Вот ведь! Совершенно не интересуется моей работой, но при этом готов сделать, что мне требуется. А пространные объяснения Рейнару Хардману совершенно ни к чему.
Успеваем как раз вовремя. Я долго хожу с мэром и его советниками по площадке. К сожалению в советниках мера и мистер Густав Валле и мистер Август Хардман. И тот и другой смотрят на меня и Рея самыми подозрительными взглядами. Рей беззаботно слоняется. Я стараюсь быть очень строгой и деловой. В чужом платье, без прически, шляпки и перчаток, чувствую себя ужасно.
Наконец, все заканчивается. Моя комиссия в общем и целом довольна как идет дело. Можно считать это победой. Фуникулер в городе будет.
Мистер Густав Валле берет меня под руку и отводит в сторону.
— Объяснись, Виолетта. — шипит он гневно.
10.1
Несколько мгновений молчу.
— Я выхожу замуж за Рейнара Хардмана. — наконец заявляю твердо. — Вы ведь этого хотели.
— Чего я точно не хотел, так это чтобы Валле бегала в виде волка по городу и сношалась с кем попало как последняя шлюха. — цедит он сквозь зубы.
Иногда он добр ко мне. Когда он вспоминает жену, мою мать. А когда вспоминает ее измену — он зол. Сегодня такой, плохой день. Один из многих.
— Простите что разочаровала вас, мистер Густав.
— Ты должна была сообщить о проблеме. Мы бы заранее пригласили Лайонела… А ты довела ситуацию до этого!
— Лайонел Хардман больше не притронется ко мне. Никогда. А если попытается — глотку перегрызу. И вам и ему.
Боже мой, чей это голос?.. М-мой?..
Густав Валле отшатывается.
— Вот как. Очевидно слухи о Рейнаре не врут, он произвел на тебя впечатление этой ночью.
— О, да. Самое благоприятное.
— Понятно. И он согласен подписать брачный договор?
Рей обещал, что все секреты Валле останутся Валле.
— Согласен.
— Прекрасно. Тогда я жду его сегодня, подписанным альфой клана. — он небрежно кивает на мистера Августа Хардмана, отца Рея.
Прячу взгляд. А если он не подпишет?..
— И будь любезна, пока ты еще носишь нашу фамилию, не появляться на людях в таком жалком, бесстыдном виде, Виолетта. Если конечно для тебя, с твоим изъяном, все еще понятна человеческая речь.
Стою молчу. Киваю.
Мое солнце в груди еле теплится. Я грязное, отвратительное животное, которое нужно укрощать. Так мне говорил единственный человек, которого я могла бы назвать отцом.
Все усаживаются по кебам, а я стою. Подходит Рей.
— Пошли? Или снова работа-работа-работа?
Смотрю на него и ни слова не могу вымолвить.
Он хмурится.
— Ты чего?
— Т-ты… подпишешь договор?
— Какой договор?
— Брачный контракт с Валле. Ты подпишешь его?
Он пожимает плечами.
— Подпишу конечно, а в чем дело?
И я бросаюсь ему на шею.
— Забери меня, пожалуйста, Рей! Забери меня и не отдавай никому.
Он обнимает в ответ.
— М… надеюсь это не строчки какой-то поэмы, потому что я нихрена не смогу продолжить, Вэл.
— Я могу поехать к тебе? Жить у вас?
У него брови лезут на лоб.
— До свадьбы?!
И я понимаю, что он смеется надо мной. Мы целуемся на глазах у всей стройки.
— Тогда заберем мои вещи. Не хочу ни дня оставаться там дольше. — я решительно иду к кебу. Рей следом.
Едем к Валле.
— Эм… не то чтобы я против твоего переезда. Но может пояснишь? Я думал тебя силком придется тащить.
— Не придется. Разве ты не рад?
— Рад. — он небрежно пожимает плечами и в этом жесте больше откровенности чем в любых словах Густава Валле. — Только это странно.
— О… поверь не странно.
Рей провожает меня до двери.
— Когда тебя забирать?
— Через пару часов. Только соберу самое необходимое.
Держу его за руку и не хочу отпускать. Но приходится.
Легкий поцелуй на прощание и он уходит. Без него снова чувствую себя крохотной и слабой. Нет. Я теперь волчица. И невеста Рея. А его невеста не может быть слабой!
Дом тихий, но меня это не успокаивает. Иду наверх, стараясь не шуметь. Лучше бы никого не встретить и пусть все решиться быстро и безболезненно. Уйду отсюда навсегда. Спрячусь за широкой спиной Рея и никогда больше не буду никого бояться.
В моей комнате все иначе. На кровати нет балдахина, унесли куда-то мой столик, и зеркала нет… Вспоминаю, что это же я разнесла тут все в щепки.
Открываю шкаф и достаю чемодан. Только самое необходимое и бежать отсюда!
Складываю любимые платья, и конечно же бумаги-бумаги. Мои исследования по распределенной артефакторной энергии, проекты фонарного освещения, работы по рунным сочетаниям. Мои артефакты лежат на столике. Мистер Густав настаивал чтобы я носила их постоянно. Кольца… Ох, как же они меня пугали. Если обернусь — останусь без пальцев.
«Прекрасная мотивация держать себя в руках, не так ли?» — сказал он мне однажды.
Как повезло, что вчера сняла их перед оборотом. Но, все. Достаточно! Я — волчица и мне не должно быть за это стыдно! Убеждаю себя, но годы и годы внушения так просто не перечеркнуть. Рядом с Реем все кажется таким правильным и естественным, а тут… Тут я снова «с изъяном». С ужасающей, вульгарной тягой к сексу, с трудностями в точных науках. Грубая сила, ума оборотням вроде как не надо. У меня снова дрожат губы, когда я вспоминаю все это.
Выйдя из гардероба с набитым под завязку чемоданом, замираю. В комнате Густав Валле и он. Мой «специалист» по обороту. Лайонел Хардман.
