— Жена??? — охнула Зарета, а пальцы утонули в торчащих колючими иглами волосах на затылке мужчины. — Я не хочу быть женой Вольнова. Совсем не хочу.
— Придется, — проурчал Тихомир, а полотенце уже развязалось и держалось исключительно из-за того, что тело Зари крепко вжималось в бедра Тима. — И потом, тебе ведь нравится волк? Я видел, не отрицай.
Заря протяжно выдохнула, этот звук был больше похож на стон, который прошелся по натянутым нервам возбужденного мужчины.
— Волк нравится, — не стала врать Зарета, — А вас… тебя я иногда боюсь.
— Думаешь, покусаю? — фыркнул Тим, подбираясь ртом к дивному маленькому и аппетитному ушку, в ответ получил еще один протяжный немного судорожный вздох и шепнул: — Кусать никогда не стал бы тебя. А вот облизать — очень хочется!
Раскатистое негромкое рычание прошлось по напряженным нервам Зари. Но девушка, вопреки тревожным мыслям, вдруг хихикнула. Потому что легкая щетина на подбородке и щеках Тихомира смешно щекотала тонкую чувствительную кожу.
— Вам… тебе больно превращаться в волка? — спросила вдруг Зарета и сильнее сжала пальцы в волосах, когда Тим начал вырисовывать языком невидимые узоры на плече девушки, где грела теплом метка.
— Не особо. Больше тревожит то, что оборот спонтанный, — хрипло ответил Тихомир, а потом вдруг усмехнулся: — Соскучилась по волку?
— Я? Что? Нет! — слишком уж быстро ответила Зарета, но тут же очень тихо шепнула: — Да…
Вольнов шумно выдохнул. Зверь в его сознании урчал и ластился к девичьим рукам, но слушался беспрекословно. Вообще хищник был настолько спокоен и доволен всем происходящим, что, пожалуй, даже самые мрачные новости не испортили бы его настроения в эту минуту.
Крупные, широкие ладони скользили по тонкой талии, спине, спускались к бедрам. А хотелось гладить бархат кожи и вот эти все скрывавшие умопомрачительное девичье тело тряпки — разорвать и вышвырнуть. Однако сейчас Вольнов попытался сосредоточиться на другом. Надо как-то научиться вытягивать волка наружу по необходимости, а не когда гнев и ярость кипят в крови.
Тим глубоко вздохнул. Тонкий аромат Зари уже давным-давно превратился в неотъемлемую часть его самого. Мягко стелился на языке, манил, дурманил. Но в то же время, не перекрывал других запахов. Скорее, наоборот, делал восприятие острее. Просторную спальню окутали звуки громкого звонкого смеха, когда в центре комнаты вдруг появился огромный черный волк. Заря тут же запустила пальцы в густую шерсть, а потом и вовсе обняла зверя за мощную шею.
— Какой же ты красивый! — радостно шепнула девушка и засмеялась еще громче, когда шершавый язык принялся лизать ее щеку. — И не страшный совсем.
Волк заурчал, клацнул зубами, будто намекал на свою абсолютную «нестрашность».
— Знаешь, мне кажется, что все это происходит не со мной. Будто со стороны все события, — широко улыбаясь и посмеиваясь, говорила Заря и совсем не замечала, как волк теснил ее в сторону огромного ложа. — Или, наоборот, слишком реально. Может быть, это раньше я спала, а теперь проснулась?
Девушка перестала смеяться, взгляд стал задумчивым, а душе появилась какая-то смелость. Ведь ни за что Заря не говорила бы так с Вольновым, а вот с его нестрашным, милым, урчащим волком — запросто. Нет, кажется, Иртанова все же сошла с ума.
— И таблетки я пить перестала, — задумчиво перебирая длинную шерсть, произнесла девушка. — И мне совсем не стало хуже, как уверял профессор Зинчуков.
В следующий миг Зарета негромко вскрикнула. На месте волка вновь появился мужчина с мрачным и требовательным выражением на лице. Вольнов подхватил Зарю, точно ребенка, за талию и усадил на постель. Сам присел перед ней так, что смотрел прямо в глаза, не позволяя увернуться или отстраниться.
— А вот теперь давай подробней, — сухо скомандовал Вольнов.
— Знаешь, волком ты мне нравишься больше, — честно призналась Заря.
— Я жду, — напомнил Тихомир. — Отчет о твоем лечении я уже видел. Но мне нужны и твои мысли на эту тему. Рассказывай!
— А ты вернешь мне волка? — с надеждой поинтересовалась Заря.
— А ты будешь послушной девочкой? — мужчина изогнул бровь, но не торопился исполнить просьбу девушки.
— Тихомир Светозарович, вы самый настоящий тиран! — насупилась Заря, и вдруг поняла, что она флиртует с этим мужчиной. И как-то не очень вязалось в ее голове такое поведение.
— А еще я привык охранять все, что принадлежит мне, Заря, — насмешливо изрек Вольнов, упираясь руками в мягкий матрас по обе стороны от бедер девушки. — Я все еще жду.
— Я тоже жду, когда ты оденешься, Тихомир, — смутилась Зарета, отвела взгляд и тут же уперлась в широкую грудную клетку. Но не она завладела вниманием девушки, а черные, словно татуировка, символы на плече Тихомира. И сейчас они едва заметно переливались серебристыми нитями.
Заря не удержалась, протянула руку, коснулась кончиками пальцев метки.
Тихомир терпеливо ждал, когда девочка удовлетворит проснувшееся любопытство. Не мог он не порадоваться моменту, когда Зарета сама потянулась к нему. А прикосновений было мало. Их отчаянно не хватало. Хотелось, чтобы тонкие пальцы не останавливались на метке, а прошлись по плечам, груди, животу и ниже.
Ниже — хотелось до чертова зуда.
— Я одет, — ухмыльнулся мужчина, — почти.
Заря бросила короткий взгляд на то самое пресловутое полотенце, которое теперь валялось бесформенной горкой в центре комнаты, в нескольких метрах от них.
— Ботинки все еще на мне. Хорошие, ручной работы, — сипло расхваливал собственную обувь Вольнов, понимая, что несмотря на всю абсурдность диалога, ему очень нравится говорить с собственной истинной.
Тишину пентхауса нарушил негромкий сигнал, сообщивший о том, что кто-то поднимается на лифте.
— К нам гости, — пробормотал Тихомир, перехватил дернувшуюся в испуге ладонь, которую девушка хотела спрятать, расправил тонкие пальцы и почти невесомо прижался к ним ртом. — Братья пожаловали.
Вздохнув, Вольнов одним плавным движением поднялся на ноги. Не стесняясь наготы, взглянул на девушку, смущенную и покрасневшую, но невероятно соблазнительную.
Тихомир с большим удовольствием послал бы всех гостей. Но дела стаи требовали его, вожака, вмешательства. А потому, с трудом заставив себя отодвинуться от Зари, мужчина прошел в смежную со спальней комнату.
Заря, как только Тим скрылся из спальни, рухнула на постель. Боже! Какая же она слабовольная и слабохарактерная! Ужасно просто!
А из гардеробной донесся негромкий голос Вольнова:
— Наша команда дизайнеров подсуетилась. Если тебе не понравятся шмотки, то утром свожу тебя к ним сам, — говорил Тихомир.
— Какие шмотки? — неуверенно спросила Зарета, повернув голову. Девушке пришлось вновь сесть на кровати, но лучше бы она лежала. Потому что Тихомир вдруг распахнул широкие двери, а за ними появилось множество полок и шкафов, забитых яркой одеждой. И становилось понятно, что эта одежда принадлежит женщине. Ведь не менее объемные шкафы справа, забитые одинаковыми на вид пиджаками, костюмами и рубашками, принадлежали самому Тихомиру. Который, к слову сказать, уже застегивал пуговицы на белоснежной сорочке. И, (о, чудо) был облачен в темные брюки, что очень радовало Зарю.
— Примерь что-нибудь неброское и удобное, — посоветовал Тихомир, кивнув на высокие шкафы с нарядами. — У нас впереди насыщенный день. — Как-то мне еще сильнее не хочется быть твоей женой, Тихомир, — честно призналась Зарета.
Вольнов в ответ только усмехнулся.
— Когда переоденешься, жду тебя в столовой. Перекусим, пока буду слушать твой рассказ о Зинчукове, — напомнил мужчина и вышел из спальни.
Заря перехватила стальной блеск в янтарных глазах хищника. Каким бы мягким и пушистым ни был волк, а Вольнов все равно остается вожаком и тем еще тираном!
Вздохнув, Зарета отправилась к шкафам выбирать одежду. И как назло, размер всех вещей с точностью соответствовал ее, Зареты, размерам. Даже кружевное белье идеально, судя по лейблам, село бы на ее фигурку. Однако Заря решила, что ни за что не станет носить трусы и лифчики, подобранные дизайнерами. Лучше распотрошит свои чемоданы. Если уж охрана притащила сюда даже ее любимую лампу, то уж точно где-то среди вороха вещей имелись и ее, Зари, трусики!
