ни пошла.
– Всегда носить с собой. Ясно.
Он хмурится. Похоже, понимает, что краткий урок владения оружием мне вряд ли поможет.
– Хорошо. А сейчас перейдем к практике, – скрежет металла, и у него в руках появляется еще один клинок. Можно подумать, он их из воздуха берет.
– Покажу тебе пару приемов.
Он торжественно вручает мне клинок, будто посвящает в тайный орден. Тяжелый, не то что охотничий нож, и больше раза в два. Два лезвия сплетаются между собой, словно змея. Необычная форма для оружия.
– Чтобы отразить атаку сверху, нужно перехватить правую руку, – он заносит кинжал над головой. – Во время атаки захватываешь запястье правой руки. Это поможет сдержать нападающего. Затем бьешь в шею, локтевой сгиб или колено. Главное, чтоб это было неожиданно.
Уилл приближается и заносит кинжал над головой. Внезапно замечаю в его глазах странный отблеск.
– У тебя что, линзы?
– Ах, это, – он потирает левый глаз, словно стряхивает пылинку, – так уж получилось, что природа наделила меня шикарными волосами в обмен на хорошее зрение.
Зато скромностью явно не обделила.
– Ну так что, попробуем?
Идея бить Уилла мне не нравится, но он старается ради меня. Стоит и мне немного постараться.
– Внимание, – кинжал приближается к моему плечу, – запястье.
Обхватываю его правую руку.
– Теперь отвлекающий прием.
Пока я раздумываю куда лучше ударить, лезвие уже застывает возле моей шеи. Сначала. Исходная, атака, удар между ребер. Неплохо, но слабовато, чтоб обезоружить противника. Я все-таки нетренированный боец. То же самое с ударом живот. А в шею в самый раз. Правда, я начинаю переживать, что ударила слишком сильно. Уилл отрицает, но ему все равно требуется минута, чтоб перевести дыхание.
– Уже лучше, а теперь с клинком, – он принимает стойку, – я буду нападать, ты – защищаться. Идет?
Киваю, хоть на самом деле понятия не имею, как вообще вести себя с этой штукой.
– Когда я делаю выпад, подними клинок вниз, блокируя атаку.
Он шагает вперед, я выставляю клинок, но, кажется, слишком высоко. Рука дрожит от непривычки.
– Нет. Сейчас покажу, – он обхватывает руками мои и опускает их на пару сантиметров, – так.
Чувствую, как неудобство разливается по щекам. Он слишком близко.
– Еще раз.
Он занимает позицию, делает выпад и… я его блокирую. Его клинок ударяется о мой. Звон металла неприятно бьет в виски, но все же я это сделала!
– Молодец. Еще раз.
Он нападает еще, затем еще. И с каждым разом у меня получается все лучше. Уверена, он мне поддается, но это все равно приятно. Чувство уверенности оттого, что можешь себя защитить, приятно. Ощущение металла в руках вызывает у меня неподдельное восхищение, которое усиливается потому, что клинок поддается. Он становится послушным, гнется в руке, словно для нее и был сделан. Ничего подобного не испытывала. Последний выпад Уилл делает снизу, чтоб застать меня врасплох. Не получается. Я блокирую эту атаку тоже.
– А ты молодец, – выдыхает он. – Учишься налету. Скоро будешь драться не хуже стражей.
Не могу сдержать улыбку. Знаю, он мне льстит, но все равно приятно.
– Тебя это забавляет?
Голос Блэквуда застает меня врасплох. Я думала, он давно ушел.
– Тренировки кажутся тебе забавными?
– Нет. Я просто…
– Защищайся.
Не успеваю опомниться, как клинок устремляется прямо на меня. Еле успеваю блокировать атаку.
– Что ты делаешь?!
Его удары не похожи на выпады Уилла. Они в десять раз сильнее и раза в четыре быстрее. Лезвие так и дрожит у меня в руках. Теперь я точно уверена, что Уилл мне поддавался.
– Хватит!
– Почему? Ты ведь хотела быть одной из сиринити. Давай сражайся.
Он бьет сильнее и сильнее, пока я не выпускаю оружие из рук. Но даже это его не останавливает. Выпад и клинок оставляет кровавый след на моей руке.
– Защищайся.
Очередной выпад, кровавый след на предплечье.
– Не могу!
– Что такое? Тебе больше не весело?
Удар слева, выпад, и я прижата к стене. Легкие горят. Не могу… дыш…
– Я не… – лезвие врезается о мою шею, – могу…
– Моровы не ждут, пока ты будешь готова. Они просто нападают и не отступают, пока жертва не будет мертва.
Не могу дышать. Чувствую, как лезвие врезается в кожу.
– Хватит, пож…а…луйста.
Рывок и давление обрывается. Я валюсь на пол. Грудная клетка горит от недостатка кислорода. Кажется, я сейчас задо…
– Ты не сиринити и никогда не будешь. Ты идешь на Другую сторону только из-за своей крови. Без нее ты всего лишь закуска. Твоя задача – не путаться под ногами, а не сражаться. Поняла?
Он устремляется к двери, оставляя меня на полу, слабую и дезориентированную. Вижу приближающуюся фигуру Уилла.
– В мой кабинет.
– Но сир…
– Это приказ.
Уилл смотрит на меня, затем на Блэквуда. Вижу, как ему нелегко. Он хочет помочь, но не может. Потому что есть приказ, а он не может ослушаться Верховного Жреца. Даю понять, что все в порядке. Он должен, я понимаю, поэтому не обижаюсь. Сама как-нибудь справлюсь.
* * *
Восемь вечера, а я до сих пор не готова к отъезду. На самом деле, мне и готовить-то нечего. Поэтому когда Мирилин стучится в дверь, я тяну до последнего, пока ее голова не просовывается в щелочку.
– Выезжаем через полчаса.
На кровать опускается походный рюкзак. Судя по звуку, тяжелый.
– Снаряжение и тренировочный костюм. И еще, – она опускает на подушку шарф, – думаю, тебе пригодится.
Когда я спускаюсь, на подъездной площадке уже настоящий ажиотаж. Полсотни стражей загружают вещи в багажники двух внедорожников. Мне требуется пара минут, чтоб понять – здесь все. Все сиринити, живущие в поместье. Молодые, старики, дети. Даже те, кто, как видно по оттенку кожи, нечасто покидает свою комнату. Неужели все пришли проводить нас? Невероятно. Некоторые подходят ко мне, желают удачного пути. Другие – молча кивают мне вслед. Некоторых я уже видела. Например, Пейшенс – девушку с волосами цвета вишни. Такая хмурая и вечно недовольная. Ее взгляд трудно не заметить. Будто кирпичом по голове. Прямо как у Блэквуда. Они, случайно, не дальние родственники? Хотя вряд ли на двоих в семье хватило столько яда. Вижу Мирилин. Она в багажнике внедорожника. Направляюсь к ней, но Блэквуд перерезает мне дорогу. Проходит мимо, закидывает сумку в багажник. Делает вид, что меня здесь нет. Будто почувствовал, что я о нем думала. Ну и ладно. Так даже лучше, лишь бы не бросался на меня с кинжалом. Иногда я все же чувствую на себе его взгляд. Холодный, ржавый, как крышка консервной банки, отсыревшая под проливным дождем. И такой же острый. Так смотрят на человека, приговоренного к пожизненному за убийства детишек или на дождевого червя. Хотя последнее более точно подходит. А в академии еще говорят, что я чокнутая. Бросаю рюкзак на кучу в багажнике, когда слышу шаги сзади.
– Это тебе.
Девочка протягивает мне что-то в раскрытой ладони.
– Мне он приносит удачу и тебе принесет.
Камень в виде полумесяца. Странный амулет, но если он действительно приносит
