стойки менеджера я проскочила вовремя. Ухоженная женщина в годах зыркнула на огромные круглые настенные часы за своей спиной и пригрозила мне пальцем. Так на будущее.
— Приходи раньше, Катерина. Мстислав Вячеславович не любит непунктуальных. Уволит, потом не плачь, не бегай, не проси восстановить тебя на должность.
— Так получилось, Тамара Алексеевна, — жалобно пробормотала и хлопнула ресницами. — Успела ведь.
— Смотри! Я предупредила, — голос менеджера стал строже. Она указала пальцем сначала на часы, а потом на меня. — На твое место много желающих найдется!
Я быстро закивала строгому начальству. Да, знала я все! И работа мне эта была очень дорога. Поэтому дождавшись, когда меня отпустят кивком головы, чуть ли не бегом понеслась в свою подсобку.
Не пронесло! Нельзя быть такой растяпой!
Даже устный выговор — это уже плохо! Примелькаюсь ей, и все! Жалеть не станут — выпнут на улицу!
Я даже думать об этом не хотела.
В небольшой комнатке для персонала меня ждал нехитрый инвентарь — швабра, совок и ведро!
Скинув верхнюю одежду, спешно переоделась в рабочую форму — белый халат и грязно-синего цвета передник...
... К тому времени, как я закончила мыть полы в коридорах, народу вокруг поубавилось. Ушла и менеджер. Я нарочно поджидала, когда женщина возьмет сумочку и пойдет к лифтам. Светить перед ней меньше надо, чтобы забыла обо мне. Ее место за стойкой занял «усатый дядь» а по совместительству Евгений Петрович — начальник охраны. Заметив, что я, вооружившись ведром и шваброй, иду к нему, выложил перед собой ключи.
— А почему только семь? — пробормотала и взглянула на него.
— Мстислав Вячеславович на месте, бухгалтерия и отдел кадров тоже не ушли. Ты лучше в самую последнюю очередь там убирай. Они сегодня нервные все, — поделился со мной своими наблюдениями Евгений Петрович.
— Недосдача у них, что ли? — проявила я любопытство и, засунув ключи в левый карман передника, вопросительно приподняла бровь. — Или в налоговой что! А начальник... Он как выглядит, чтобы не спутала с кем? — взволнованным шепотом поинтересовалась у мужчины. — Я же его еще не видела, он обычно рано уходит.
— Да как выглядит... — Евгений Петрович пригладил пышные, немного старомодные усы. — Высокий, крепкий... Да что говорить, узнаешь сразу. У него вот тут, — охранник провел пальцем по лбу, — вот туточки написано: «Начальник».
Хм... Это я учла.
Признаться, я мало кого видела из руководства, разве что начальницу отдел кадров. Но директор... Хмыкнув, тут же мысленно представила себе лохматого важного типа с небольшим животиком. Или лысого...
Хотя вроде говорили, что он молодой. Но и это понятие растяжимое, у бабушки все, кто еще не получили первую пенсию, в мальчиках числились. А с другой стороны, ничто не мешало начальнику быть молодым, лысым и с пузатым авторитетом, нависающим на пояс брюк.
Ну, в конце-то концов, это только в бабушкиных сериалах, что ни богатей, то мужик с крышесносящей внешностью...
Вот и посмотрим, что там за директор такой...
Весело размахивая шваброй и напевая себе под нос любимую песню, быстро навела чистоту в пустых кабинетах. Закрывая очередную дверь, убрала ключ в правый карман. Теперь осталось их сдать и уточнить, не ушли ли остальные.
Увы, все оставались на местах.
Ну что же начну с тех, кто мне знаком.
Скользнув в отдел кадров и не мешаясь там, потихоньку вымела и протерла полы.
К этому моменту бухгалтерские все же соизволили уйти. Там уборка тоже много времени не заняла.
И вот теперь передо мной остался последний кабинет начальника. Постучав, я приоткрыла дверь и несмело спросила.
— Можно? — И тут же осеклась, на меня во все глаза смотрел тот самый тип, что так фривольно лапал меня в клубе.
Зеленоглазый незнакомец!
«Мстися».... «Мстислав»... «Мстислав Вячеславович» — построилась цепочка в моей голове.
Вот уж действительно кого я здесь совсем не ожидала увидеть. Судя по тому, какими большими стали его зеленые колдовские глаза, он меня тоже не ждал. Вот совсем!
О-па-па! Чего зыркает-то так?
Злится, что сбежала от приглашения уехать с ним? А вдруг сейчас возьмет и уволит.
Ну и влипла же я.
В кабинете повисло тяжелое молчание.
— Простите, — наконец, промямлила я, — а я ваша уборщица. Можно, быстренько приберусь тут... У вас.
Для пущего эффекта похлопала ресничками, имитируя дурочку. Может, поверит и сделает скидку на женский пол.
— Ведьма! — выдохнул он и, оттянув ворот белой рубашки, откинулся на высокую спинку кресла. — Как... Ты что тут делаешь?
Не к добру! Ой, не к добру. И обозвал, и прищур такой нехороший. И вопросики посыпались...
— Работаю, Мстислав Вячеславович, — оптимистично затараторила я, — у вас здесь. Полы мою, пыль вытираю. Вот уже скоро как два месяца. Техничка я, — хотела добавить «ваша», но осеклась.
С этим лучше помолчать, а то раз наша, так извольте на квартиру знакомиться.
Прищур глаз мужчины стал ну совсем подозрительным.
— Работаешь, значит, — процедил он. — Два месяца?!
— Работаю, — подтвердила я свои же слова, и продемонстрировала щетку с совком. — Два месяца!
А у самой аж поджилки затряслись. Ну точно уволит. Вот за колесо свое проклятое мне отомстит. И за драку в клубе. И за то, что кинула его с приглашением. Хана мне, вот чует мое сердце. Кранты!
Тот, у кого действительно на лбу было написано «великое начальство», замолчал. Сложив руки на груди, он не сводил с меня обжигающего взгляда. Осматривал с ног до головы. Тишина становилась невыносимой, но нарушить ее у меня духу не хватало.
Вместо этого я невольно разглядывала в ответ его тугие мышцы, бугрящиеся под белоснежной дорогой рубашкой. Крепкие руки с проступающими как жгуты венами. Тонкие длинные пальцы. Красивый мужчина во всех смыслах. А еще сильный. Уж я помнила, как он работал кулаками.
Зверь! И этот его взгляд... Лютый. Он пронзал насквозь, вымораживая душу.
Мне стало совсем не по себе. Наверное, лучше отсюда уйти и сдаться на милость его настроению.
Может не успеет меня уволить — забудет под ворохом дел. Что там у него за проблемы? Налоговая? Как вовремя для меня. Я отступила на маленький шаг и, сделав вдох, приготовилась прикрыть дверь.
— Ну, и куда ты?! — Резко пресек он попытку моего позорного бегства. — Раз работаешь, значит, прибирайся.
Выдохнув, я счастливая схватилась за свое орудие труда — за ведро,
