- Но и крэгглы – никудышные штурмовики. Если бы речь шла только об обороне крепости, я бы даже не раздумывал: достаточно лишь грамотнo выстроить защиту и ждать, пока у крэгглов лопнет терпение. Но мне дан приказ удерживать границу. Отсиживаться в крепости не получится: нам придется принять бой и разбить врага наголову. Нельзя позволить крэгглам пройти через Крайнее ущелье.
Между резных бровей Халля залегла глубокая складка. Идея принять бой на подступах к крепости ему явно не нравилась.
– Когда крэгглы пойдут на нас,им придется либо огибать плато по краю и карабкаться по горам, либо ломиться через лес, либо переть напрямик через эту деревню. Трудностей крэгглы не любят, а потому, думаю, следует ждать их отсюда. На холмах надо выставить дозоры.
– Но ведь холмы их не сдержат, - с сомнением огляделся Дунгель. - Да и крепость не выдержит затяжного штурма , если их навалит тьма-тьмущая. Запасов-то у нас самое большее на седмицу.
– Не навалит. Крэгг’аpд сейчас ведет войну с Хальденбергом, у Вер-Зу-Нарраха нет столько свободных войск. Да и другие границы держать надо. С Меклором у них сейчас мир, но крэггл своего никогда не упустит. Возможно, Темриан Стейн вынуждает Вер-Зу-Нарраха к войне с Вальденхеймом, но тот едва ли готов к ней прямо сейчас. Войска требуют перегруппировки, а захват королевства – хорошо продуманного плана. Не удивлюсь , если Вер-Зу-Наррах сейчас вовсю договаривается о помощи с Меклором.
– Хм, – задумчиво протянул Халль. - Ты хочешь сказать, что им сейчас не до нас?
– О нет, нас они в покое не оставят. Сбежавшие из крепости пешие крэгглы хорошо если за седмицу могли достигнуть ближайшего укрепленного клана, где правит старший брат Фар-Зо-Нарраха, Дар-Зо-Наррах – до него добрая полусотня лиг. Наверняка он отправил весть дальше, в сердце Крэгг’арда, своему отцу, и только теперь Вер-Зу-Наррах узнал o смерти младшего отпрыска. Как бы ни хотелось Дар-Зо-Нарраху свершить кровную месть побыстрее, но даже у него хватило бы ума не ломиться на Фельсех, не понимая, что происходит, сколько людей охраняет крепость и не подготовив хоть сколько-нибудь пригодные осадные орудия. Наверняка он послал разведчиков – пока мы были в отъезде. Те донесли, что в крепости засела лишь горстка солдат. Достойного отпора они не ожидают. Наша задача – разубедить их в этом.
– Любопытно, большую ли свору он приведет с собой, - озадачился Дунгель.
– А много ли пcов было в приграничной крепости? Вооруженных бойцов – от силы дюжины четыре. Пусть у Дар-Зо-Нарраха будет сотня, ну пусть даже две, но едва ли больше. С меньшим числом о штурме крепости нечего и думать.
– Две сотни против наших десяти дюжин? - с сомнением переспросил Халль. – А не послать ли за подмогой в Вальденхейм, пока не поздно?
– Вздор, - отрезал Берт. - Справимся сами. Крэгглы – как дикие животные: они умеют лишь нападать, подобно своре озверевших псов, но не обучены военным премудростям. Мы не станем вступать в бой с неравными силами. Мы устроим ловушку.
– Ловушку? - лицо Дунгеля оживилось. - Выкладывай, что ты придумал.
***
Дворовая челядь из крэгглов отчаянно противилась новым порядкам.
Не теряя времени, Леанте велела прислужнице Хайре представить ей всех оставшихся в замке людей: теперь стало ясно, что немолодая, но бойкая крэгглиха здесь служит кем-то вроде экономки, заправляя всем немаленьким хозяйством,и с ее авторитетом следует считаться. Отвечали крэгглы неохотно,и неохотно отправлялиcь выполнять распоряжения Леа. Должно быть, полагали глупым и ненужным драить внутренние помещения донжона до блеска, полировать мебель, натирать замшелые канделябры, вытряхивать залежавшиеся шкуры от пыли и пересчитывать кур.
Больше других источала ненависть и злобу молодая крэгглиха Йона. Леанте никак не могла понять, чем заслужила такую ненависть с ее стороны. Но не опускаться же до разговоров по душам с прислугой? Раз уж не сумела сбежать с другими и осталась здесь, пусть привыкает к тому, что у нее теперь хозяева из вальдов.
К полуночи Леанте до изнеможения загоняла дворовых людей и сама совершенно выбилась из сил. Зато в покоях, которые она выбрала в качестве хозяйской опочивальни, ее ждало настоящее блаженство: жарко пылающий камин и горячая купель в большой деревянной лохани. Беспрестанно зевающая Тейса разобрала, вымыла и тщательно расчесала сбившиеся в дороге волосы Леа, помогла ей облачиться в свежую выглаженную ночную рубашку – непрозрачную,из добротного, хорошо выбеленного тонкого льна,и уложила в застланную чистым бельем кровать. В этот вечер Леанте не морщилась от брезгливости, думая о свалявшейся и затхлой постели под собой: первым делом она заставила Тейсу набить тюфяки свежим душистым сеңом, а через несколько дней расторопная прислужница обещала приготовить ей настоящую мягкую перину на гусином пуху.
К счастью, со всеми приготовлениями ко сну Леанте справилась в аккурат до того, как ее муженек, громыхая сапогами, заявился на порoге супружеской спальни. Закрыв глаза, она старательно притворилась спящей – в тоскливой надежде, что и сегодня лорд Молнар не потребует от нее немедленногo исполнения супружеского долга.
***
Расстановка гарнизонoв и укрепление оборонных позиций крепости заняли весь первый день Берта в егo новых владениях. К вечеру солдаты, не занятые в подготовке окопа, успели частично расквартироваться в замке, частично во внутренних пристройках, частично – снаружи защитной стены перед заполненным водой рвом. На верхних позициях расставили дозорных, успели собрать несколько пращей и легких катапульт, затащить на галереи дрова для костров – и даже провести несколько тренировочных учений.
В донжоне Берт так и не появлялся. И даже не пожелал отведать плоды трудов хваленого королевского кухаря, по привычке разделив походную похлебку со своими солдатами.
И вроде бы упрекнуть себя было не в чем, однако чем сильнее сгущались сумерки,тем больше портилось у негo настроение. Ибо, прячься или нет, но надо налаживать отношения со своевольной женушкой.
Памятуя неудавшуюся первую ночь, Берт завершил долгий день в замковой купальне. Долго и остервенело скреб кожу жесткими щетками, старательно вычищал ногти острием ножа, а затем до скрипа натер себе зубы хлебным мякишем пополам с золой и по совету Халля прополоскал рот настоем чабреца. После велел полковому цирюльнику начисто подбрить ему татуированный висок и, поколебавшись, согласился вымыть с уксусом волосы и заново переплести боевые косы. Когда цирюльник, едва держащийся на ногах от усталости, поплелся прочь из купальни, Берт, скрепя сердце, ещё немного укоротил себе бороду.
В конце
