конца своих дней.
— Ваше Высочество, откройте портал, — почтительным, но все же пассивно-агрессивным тоном обратился Капитан к Элине.
Принцесса кратко кивнула и молча щелкнула пальцами. Перед нами появилось нечто, напоминавшее бурлящий белый водоворот или же неизвестную и не открытую астрономами космическую туманность.
— Это вовсе не страшно, — уже начал уговаривать меня Капитан, — ты даже ничего не…
Я уже не слушала его, а разбежалась и вместе с чемоданом запрыгнула прямо в самый эпицентр портала.
* * *
— Не смейте меня колоть! — завопила я, подняв стул высоко над головой. — Не приближайтесь!
Да, здесь определенно надо дать контекст ситуации.
Когда я выпрыгнула из портала вместе с чемоданом, то упала плашмя прямо на холодный каменный пол.
— Рири! — бросилась ко мне Элина, помогая подняться. Я не смогла ей помешать. Сложно сопротивляться, когда у тебя от боли звенит в ушах.
Мы толпились в помещении, похожем на приемную. Было очень темно, я не смогла разглядеть все в подробностях. Все, что смогла разглядеть — ряд стульев, обитых красной велюровой тканью с изображением причудливых цветов и огромные занавески на окнах.
Пугающий красный. Как кровавая луна.
Остальное жизненное пространство комнаты заполонили странного вида трое человек в синих халатах с повязками на рукавах. Группа начинала надвигаться на меня. У одного из них я увидела в руках нечто похожее на шприц. На секунду легкие перестали дышать, а в живот словно ударили ножом.
Только не иголки. Только не туман в голове. Они точно закуют тебя в цепи и привяжут где-то в подвале за батарею.
— Маргарита, стой! — поднял руки вверх Адам, бормоча что-то остальным на их непонятном языке. — Никто не причинит тебе вреда!
— Вы и в прошлый раз так говорили! — вопила я. — Уберите иголки!
Придурок, стоявший в стороне от всех нас, закатил глаза и состроил настолько страдальческую гримасу, словно бы его варили в кипятке заживо. Лекарь в спешке отбирал у парней все их орудия пыток, а Элина и Капитан пытались успокоить меня.
— Рири, пожалуйста, опусти стул! — уговаривала меня принцесса. — Они сейчас уйдут!
— Не верю! — вопила я. — Вы обещали, что не будете меня дурачить! Что эти люди здесь забыли?!
— У меня тот же вопрос, — раздался женский грудной голос за моей спиной. — Я не приглашала команду для освидетельствования, стало быть, это вы? А что касается тебя, юная сестра, то опусти стул, пожалуйста. Не стоит ломать мебель в свой первый вечер.
Стул внезапно стал легким в моих руках и выпорхнул из них изящнее бабочки.
Позади меня стояла высокая и худощавая женщина средних лет, похожая на всех злобных преподавательниц из фильмов ужасов о загородных элитных пансионах. Она была одета в бордовое платье, словно бы сделанное из плотного кружева. Черные как вороново крыло волосы были собраны в тугой гладкий пучок на самой макушке. Острые черты лица вместе с худобой придавали ей сходство с хищной птицей. Я закрыла себя руками в попытке спрятаться от нее.
Но вдруг я ощутила странное тепло на спине. Кто-то гладил меня по спине, утешая и защищая.
— Я хотела бы спросить, что произошло во время процесса регистрации сущности, но сам вид девочки уже говорит за себя, — продолжала женщина. — Каждый раз, когда манифестантки появляются тут, они или не могут связать пары слов, потому что вы травите их, или запуганы до смерти.
— Госпожа Кларисса, — я не видела лица Капитана, но голос у того дрожал, — я признаю вину за собой и своей командой, но позвольте…
— Я позволяю вам и принцессе Элине покинуть пределы моей школы в течение пяти минут, — все так же спокойно оборвала его на полуслове та. — Меня не интересуют ваши оправдания. Возвращение душевного спокойствия для новой ученицы — вот мой приоритет. Надеюсь у вас не хватит совести, чтоб спать сегодня спокойно.
— Вы забываетесь, старшая сестра! — гордо вскинула голову Элла. — директрисе Пембрак не понравится то, как вы со мной говорите.
— Правда? — спросила она. — Сегодня вечером госпожа Макрая просила меня ассистировать на процедуре дознания с попоищем, случившемся на одной из вечеринок в Централе. Теперь я в раздумьях: что же нового там узнаю?
Снова воцарилась неловкая гнетущая тишина. Женщина смерила грозным взглядом всю толпу и почти прошептала:
— Всем вон.
Народ как ветром сдуло. Только Элина опять решила оставить последнее слово за собой:
— Маргарита, мы теперь в боевой дружбе. Я тебя не обманываю. Все, что было мной сказано…
— Вы повторите в другой раз. Можете идти, Ваше Высочество.
Элина вышла из приемной, громко хлопнув дверью. Хозяйка офиса поджала губы и задумчиво произнесла:
— Удивительно. Королевский дом Лефарии заключает боевые союзы. Интересно, что Бивис на это скажет?
Я передернула плечами, всеми силами показывая, как мне это безразлично. Женщина потрепала меня по голове и неожиданно нежно и ласково произнесла:
— Тебе холодно, Маргарита? Хочешь травяной настой? Всегда предлагаю его при проблемных манифестациях.
Мне было не очень холодно, но одно лишь упоминание о злосчастной магии бросило меня в дрожь, аж зубы застучали.
— Бедняжка. Идем за мной.
Женщина повернула по часовой стрелке кольцо на своей правой руке. Повсюду тысячами огоньков засияли свечи в огромных старинных медных канделябрах.
— Знаю, как это выглядит, — горьким тоном ответила на мой немой вопрос она, — деньги на оплату счетов задерживаются, экономим энергию как можем. Ненавижу этот воск.
Но мне свечи неожиданно понравились. Они выглядели так знакомо и привычно. Да и сама приемная выглядела куда приветливее при их свете. Я смогла разглядеть огромный книжный стеллаж из черного дерева, картины в старинных позолоченных рамах и кучу разных странных символов, висевших на стенах. Я не видела никаких нитей, за которые бы они были подвешены. Эти предметы словно бы левитировали.
Но как же много красного. Все оттенки. Словно других цветов для директрисы не существовало.
Кабинет тоже выглядел одновременно очень знакомо, но странно. В центре стоял огромный письменный стол, на котором были аккуратно разложены папки и множество документов. Над ними парило странное устройство, похожее на стилус для планшета, но никто им не управлял. «Стилус» сам подписывал бумаги. На стенах висели картины, но мне показалось, что люди, изображенные на них, двигались как гифки. Или как портреты в Хогвартсе. Мне сложно было понять, что правда, а что нет. Свечи давали не так уж много света, глаза очень устали от линз, а еще меня потихоньку начинало клонить в сон не то от запоздавшего прихода от немеренной дозы успокоительных, не то от усталости.
— Присаживайся, — женщина села за стол как настоящая королева.
Я только обернулась в
