- ... лично в руки, ясно? Мисс Бертран, я вас спросила! - Она надавила на каждое слово, словно пытаясь стереть мое имя в порошок. Ее 'мисс Бертран' словно через пресс прошло. - Ясно?
- Да. Лично в руки. - Повторила я то, что услышала последним. Не могла я долго слышать ее голос. Одно и то же в течение минуты, и я отключаюсь. Ей нужно в яслях работать, без шуток. Просто говорить то же, что и мне сейчас, и там будет тишина, как в церкви.
В общем я взяла три этих окаянных пакета и пошла из ее кабинета прочь, прикрывая за собой дверь. А то как же. Дверь не закрыть - просчет, карающийся отсутствием премиальных. И если бы я была чуть более восприимчивой к людской злобе и стервозности, я бы подала увольнительную уже после первой недели.
Но вот в чем загвоздка. Я такая вся из себя гордая и не любящая ограничения нафиг никому не нужна. Поймите, у меня ведь нет даже диплома об окончании обучения. Эта отписка из Колумбийского и мои собственные знания - ненадежный билет в лучшую жизнь. Я могу уволиться без вопросов, но куда я пойду потом?
Надеяться на Лию - тоже не выход. Я не хотела работать с ней в одном заведении. А работать в Форчун я не хотела вдвойне. А далее просто сложить два и два: работать в Форчун с Лией... какая-то плохая математика.
Обощая: найти себе новую работу в Манхеттене для меня будет проблемой. К тому же. Мне казалось, я обошла уже все редакции и фирмы, где бы могла прижиться. И лишь три процента из этого количества посмотрели на меня как на человека.
Так что какой бы ужасной эта работа и эта босс не были, я держалась как за первую, так и за вторую. Во избежание повторения историй с той проклятой статьей про экзотические места и возбуждение.
Но факт - я не могла долго слушать ее голос. А ее наставления - это, вообще, край.
И вот уже через полчаса я сижу в салоне не очень чистого такси, направляясь в сторону Бруклина.
За что я любила эту работу (ну может с 'любила' я и преувеличила) так это за то, что у меня абсолютно не оставалось времени. Не любила я все эти бесполезные минуты. И мне совершенно не нужен был досуг. Этот самый 'досуг' и 'свободное время' были для меня убийцами. На полном серьезе, в эти самые часы начинались атаки мыслей, которые заставляют меня думать только о них... то есть о каких-нибудь совершенно бредовых идеях. А иногда заставляя вспоминать прошлое. А вот этого я вообще не переношу. Ненавижу вспоминать прошлое. Ну просто терпеть не могу.
И, в общем, поэтому я была рада своему плотному графику. Постоянно звонила, уточняя время встреч, или же назначала новые. Проясняла детали контрактов и договоров. В двух словах: все для моего "обожаемого" босса.
И вот у меня через пять часов в руках остался только этот конверт 'в последнюю очередь'.
Я захлопнула дверь за собой, когда села в машину, собираясь продиктовать адрес.
- Пятая Авеню, Вест 43... Нет! - Я схватилась за сидение, расположенное впереди меня, ошалелыми глазами смотря на адрес на большом запечатанном конверте
- Мэм? Мэм, так мы едим? - Через минуту моего молчания спросил водитель.
- Д-да... - Пробормотала я, откидываясь на сиденье, все так же смотря на этот конверт с бумагами.
'Лично в руки, ясно? Лично в руки'. - Голос босса до сих пор звенел в ушах.
Да черта с два! Лично в руки?! Ха! Отдам на ресепшене, а там уже ему передадут.
Зачем кому-то вскрывать этот конверт?! Тут никому не нужная бумага. Информации - грош цена.
Да. Все это так, но если эта стерва-босс каким-то образом узнает... Ага, каким-то! Этот сукин сын ей так и скажет. Они ведь оба играют в одной команде. Команде против меня.
И вообще, почему... почему босс передает ему конверт? Как они связаны?
Оооо...
Через минуту я уже лыбилась как идиотка, представляя все причины, по которым они могли бы обмениваться такими конвертами.
Вы только подумайте, что этот Блэквуд и мой босс - которой за пятьдесят - любовники. Ну? И, мол, чтобы скрывать свои гнусные отношения, они обмениваются вот такими вот конвертами. Никто же в здравом уме не скажет, что это любовное письмо. Ничто его внешне не выдаст.
Потому и лично в руки, да?
Ядовито посмеиваясь сама с собой, и, наверное, тем самым напугав таксиста, я добралась до этого проклятого небоскреба.
- Я быстро. Подождите, пожалуйста. - Попросила я, выбираясь на тротуар.
- Конечно, мэм. - Бросил шофер, смотря, как я иду к этим стеклянным дверям.
На этот раз у столика стояла другая женщина, а не та, что была в мой прошлый визит. Ну и слава Богу, не хотелось бы мне объяснять ей, к кому я пришла на этот раз.
Ага, к Блэквуду - ну так ясно, у него интервью берут по три раза на неделе.
Не хочу, чтобы кто-то думал, что я прям умираю, как хочу его увидеть. А ведь этих женщин за сорок хлебом не корми, дай кому-нибудь кости перемыть. Я бы уже через день по ее словам являлась бы его любовницей. Если не хуже... да-да, бывает хуже, я верила. Женской фантазии нет предела, когда дело касается чьей-нибудь личной жизни.
В общем, прошла я через эти треклятые двери, попутно думая, что вроде бы не собиралась возвращаться сюда. Видимо Нью-Йорк - невероятно тесный город. Либо Блэквуд уже успел купить здесь всех и вся...
Чертовы конверты. Вообще, почему именно я должна этим заниматься?
Меня теперь это ощутимо задевало.
Девушка, стоящая на ресепшене была явно новенькой. Не знаю, как я это поняла, по белозубой улыбке или по этому задору в глазах. Честное слово, кто проработал тут уже с год, понимали -улыбаться нечему. Все-таки такая работа как у них - ад. Куда хуже, чем у меня, в общем. А эта девушка была свежа, как чистенькая, хрустящая купюра только из банкомата, а не потерта, как вчерашняя газета. Блондиночка, в глазах больше веселья, чем ума. И она мне почему-то сразу понравилась. И все же... все же, что-то мне подсказало, что доверить ей официальные документы (особенно такие как любовная переписка Блэквуда и моего босса) - это дать мартышке гранату. А еще я боялась увольнения...
О, а может, его вообще нет сейчас у себя. Точно, тогда я приду обратно и так и скажу - мол, мистера Блэквуда не наблюдалось, и я оставила для него конверт на ресепшене. Меня не посмеют в чем-то обвинить.
- Мистер Блэквуд из...
- Двести пятнадцатой. - Воскликнула девушка, тем самым оборвав все мои хорошие чувства к ней. Я была разочарована. Тем как она это произнесла и тем, как сверкнули ее глаза. А еще улыбка расцвела, словно майская роза.
- Двести пятнадцатой. - Повторила я бормотанием. - Он у себя?
- Да. Вы можете пройти... это тридцать седьмой этаж, по коридору на...
О нет. Все мои надежды рухнули.
