– На кухню надо новую печь. Вот, посмотри, – я протянула Фьярви вырезку из газеты. – Это хорошая модель, а у той, которая у нас, неровный нагрев. Как думаешь, получится это сделать до конкурса?
Фьярви изменился в лице – кажется, с его плеч свалился тяжеленный груз. Я примерно представляла, что он боялся услышать: ко мне вернулась моя первая любовь, у нее самые решительные намерения, и я прошу его расторгнуть наш фиктивный брак. Прости и отпусти, спасибо за все, давай останемся друзьями.
Я никогда бы так не поступила. Да, эльфы бывают подлыми и не считают эту подлость чем-то зазорным. Все и всех надо использовать себе во благо и выбрасывать, не задумываясь, как только в вещах и людях не будет пользы. Но я… нет.
– Печь, – произнес Фьярви. – Ну… если надо, то сделаем, конечно. Печь… да.
Он растерялся – но это была хорошая растерянность. За ней я видела тепло и надежду.
– Я почитала об организации кулинарных конкурсов, – продолжала я. – Там несколько этапов. Закуски, салаты, первое, второе и выпечка. Надо будет продумать, что я буду готовить.
Фьярви заулыбался – теперь уже искренне, по-настоящему – и я подумала о нем с теплом. Он был хорошим человеком. Настоящим. Нам с Глорией повезло, и я не хотела терять то, что нам наконец-то подарила судьба.
– Все, что угодно! – ответил он. – У тебя вся еда – пальчики оближешь. Морави верит, что выиграет, но ему до тебя никогда не добраться.
Да, судя по нашему свадебному ужину, Морави знал, с какой стороны подойти к плите – на этом его знания и умения заканчивались. Я решила, что могу позволить себе некоторое злословие в его адрес.
– А что касается Эвентина, – продолжала я, и Фьярви снова поменялся в лице, – то тебе не о чем беспокоиться. Наши с ним отношения давно в прошлом, и я не собираюсь как-то их воскрешать или отвечать на его возможные предложения.
Фьярви тяжело вздохнул и снова прижал ко лбу мешок со льдом. Мне вдруг сделалось стыдно – хотя я не сделала ничего плохого.
– Ты ведь совершенно свободна, Азора, – произнес он, и я видела, что эти слова причиняют ему боль. – Ты можешь выбирать то, что нужно тебе, Глории… И я приму твой выбор, потому что не хочу тебя мучить.
В конце концов, наш брак был игрой. Маскировкой, которую благородная душа предложила для того, чтобы Эленвер оставил нас с Глорией в покое. Но теперь я знала, что это не игра. Мы как-то срослись душами – возможно, в ту самую минуту, когда Фьярви закрывал нас с Глорией от огненного шара – и я не хотела ничего рвать.
– У меня есть муж, – отчетливо проговорила я, глядя ему в глаза. – У Глории есть отец. Для меня это не игра, не фальшь и не обман. Я твоя жена, Фьярви Эрикссон, и я не собираюсь поступать дурно с тобой и твоими чувствами.
Лицо Фьярви дрогнуло. Он поднялся из-за стола, я шагнула к нему навстречу – мы взялись за руки, и в кабинете вдруг сделалось намного светлее, словно зажглась еще одна лампа. Фьярви озадаченно посмотрел в сторону трубочек освещения и помянул работы на подстанции.
– Я… я не знаю, что сказать, – признался он. – Но я сильно разозлился, когда этот эльф сюда пришел и начал выделываться. Дескать, я его боюсь.
Я невольно рассмеялась, но вдруг меня кольнуло какое-то странное знобящее ощущение.
– Ты знаешь, мне кажется, он приехал в Келлеман не просто так, – промолвила я, и Фьярви нахмурился.
– Да ясное дело, зачем он приехал. Старая любовь не ржавеет.
Было видно, что ему тяжело и неприятно об этом говорить.
– Не в этом дело. Почему именно сейчас? Почему именно Келлеман для практики? Это маленький городок вдали от основных путей, здесь ничего нет…
– Кроме твоей стряпни, – улыбнулся Фьярви, сжал мои пальцы, и я подумала, что у него сильные руки: сильные и в то же время очень осторожные. Ими можно было держать боевой молот, вытягивать из бездны Глубинного червя и…
– Если он хотел возобновить отношения, то почему не поехал за мной сразу? – спросила я. – Все эльфы знают, что я сбежала из Благословенного края и разрушила свой брак – но почему-то Эвентин приехал именно сейчас.
Фьярви нахмурился.
– Подозреваешь какую-то дрянь?
Я кивнула.
– Честно говоря, да. Я не верю ни одному жителю Благословенного края.
Фьярви покосился на часы: половина второго. Скоро обед, в столовую придет Орочья Десятка, и, кажется, гранд-майор Сардан в очередной раз сможет нам пригодиться. Как хорошо, что я на всякий случай отправила в духовку баклажанные лодки, которые несли на борту мясной фарш с помидорами, перцем и луком!
– Сардан, – произнес Фьярви, и я снова кивнула.
– Да. Как думаешь, смогут орки организовать слежку за Эвентином?
Фьярви расплылся в улыбке.
– Еще как смогут! А бургомистр им поможет. Новый врач ему тут ни с какого бока не встрял.
– Кстати, почему? – осведомилась я, и Фьярви усмехнулся.
– Делиться доходами не захочет.
Это верно: ни один эльф добровольно не отдаст того, что приплыло ему в руки, особенно, если приплыли деньги. Я вздохнула.
– Мне пора, Фьярви. Сейчас будут накрывать обед.
Взгляд Фьярви сделался теплым и мечтательным, словно он вдруг придумал что-то хорошее.
– Не уезжай сегодня после ужина, – предложил он. – Есть у меня кое-какой план.
Фьярви
Сардан расправился с третьей баклажанной лодкой, откинулся на спинку стула и с довольной улыбкой признался:
– Я бы таких сотню съел. Да, парни?
Орочья Десятка, которая доедала баклажаны, дружно кивнула. Сардан промокнул губы салфеткой, кивнул домовому, который принялся убирать пустые тарелки, и осведомился:
– Так чем помочь, дружище? Сам знаешь, для тебя и госпожи Азоры мы все сделаем.
Я невольно вспомнил, как Азора смотрела на меня, когда говорила о том, что она моя жена, и в груди невольно разлилось тепло. Нет, все-таки у нас не фиктивный брак! На поддельного мужа не будут смотреть с такой горячей искренностью. И это была не просто благодарность. Если бы дело было только в том, чтобы сказать мне спасибо за мою доброту, мы бы не спали в разных кроватях.
Кажется, Азора уже приняла решение – и мне нельзя было теряться.
– В Келлеман сегодня приехал некто Эвентин Келлиан, эльф из Благословенного края, – сообщил я, и орки заинтересованно придвинулись ко мне. – Он собирается открыть здесь детскую клинику, но есть опасения, что он тут не за этим. У него другие планы, и надо понять, какие именно.
Сардан понимающе качнул головой. Золотые колечки в ушах мягко зашелестели.
– Эвентин Келлиан, говоришь? Хорошо, спрошу у полковника, может, что-то было по дипломатической линии. Слежку тут особенно не получится назначить, сам знаешь, мы ребята видные. Советую Гарви Хатчисона. Хочешь, даже поговорю с ним, нам сейчас как раз в сторону его конторы.
Гарви Хатчисон официально был ростовщиком и хозяином ломбарда – но весь город знал, что он промышляет не самыми достойными делишками. До скупки краденого, конечно, не доходило. Келлеман маленький город, и сбывать в ломбарде то, что украли у соседа, стал бы только дурак, а Гарви им не был. Но из его дверей выходили такие физиономии, что было ясно: добром там не пахнет.
– Что с ним не так, с этим твоим Келлианом? – спросил Сардан. Я не стал рассказывать о том, что этот эльф первая любовь моей жены и очень даже не против возобновить отношения – сочувствие орков именно в этой области мне было ни к чему.
– Азора знала его еще в Благословенном краю, – ответил я. – И сейчас ей кажется подозрительным, что старый знакомец пожаловал к нам. И легенда у него какая-то странная. Ну какая тут может быть детская клиника на весь регион? Ее в Антавине надо открывать, или хотя бы в Хантмуне, там сосновый заповедник. А у нас что? Грязь по колено.
Сардан понимающе кивнул.
– И правда, странное предложение. Ладно, посмотрим, понаблюдаем. К Хатчисону я зайду, он мне должен услугу, будет отрабатывать. Госпоже Азоре наше почтение!
Мы обменялись рукопожатием, орки отправились и дальше нести нелегкую службу, а домовые принялись за уборку столовой. Из кухни выглянула Азора, и я удивленно отметил, что она побледнела. Шрам на щеке налился розовым, под глазами легли тени – Азора выглядела очень больной.
