Даже совершенствующийся, ещё не прорвавшийся ни на одну ступень, от ночи в колодце не умрёт.
Плеск, визг, крик.
Пока служанки спят под заклинанием, я могу беспрепятственно рассмотреть их духовные структуры. Обе девушки явно знакомы с культивированием, поэтому я без сомнений скидываю их следом. Если до прихода помощи они будут медитировать, то даже не заболеют.
— Наложница, вместо того, чтобы заботиться о раненом сыне, ты пришла ко мне в поисках неприятностей. Ты их нашла. В колодце. Скоро тебя хватятся, поэтому тихо подожди, пока тебя отыщут.
— Вытащи меня отсюда немедленно! Ты!
Братик идиот в папу или в маму? В обоих, похоже.
— Наложница. Ты хочешь, чтобы я помогла тебе замолчать навечно?
— Юная госпожа, — окликает меня И-эр, — наложница Юй-ши волнуется по поводу шума.
Я бросаюсь к маме.
Три жабы в болоте недостаточно хороши, чтобы сбежать раньше срока.
Мама снова кашляет.
Половина бульона выпита.
— Мама, всё в порядке, — беспомощно вздыхаю я.
— Как ты можешь так говорить, Цинь-Цинь?
Планы меняются — маме нужен доктор, причём чем быстрее, тем лучше. Я в целительстве не разбираюсь. Нет, я знаю, как оказать первую помощь при травмах, полученных в бою или на охоте, понятные раны могу вылечить пилюлями. Но у мамы не травма, а болезнь. Я догадываюсь, что проблема в лёгких, однако моих догадок недостаточно, чтобы определить лечение.
Разве ци недостаточно, чтобы вылечить воспаление?
Я кладу ладонь маме на солнечное сплетение.
— Я взгляну?
— А? Ты можешь?
— Мама, что у тебя с мередианами и с ядром?! Они повреждены.
Совершенно не так, как у меня. Повреждения не выглядят слишком серьёзными. Я имею в виду, что пилюлями с таким вполне можно справиться, но всё равно нужен взгляд целителя. Восстанавливать себя и лечить другого — абсолютно разные вещи.
— Так получилось…
Ладно. Пока оставим.
Меня другое напрягает. Я собиралась пройти, прикрывшись тенями. Я бы смогла прикрыть и себя, и маму. Продержаться, пока мы не отдалимся от резиденции, я бы сумела.
Однако я не думала, что у мамы могут быть повреждены каналы. Я не знаю, не причинит ли тень вреда.
Время поздний вечер.
Уйти под утро тоже неплохо.
— И-эр, ты слышала, какой доктор, разбирающийся не только в обычных болезнях, но и в болезнях духовных структур, в столице считается самым лучшим, лучшим из лучших?
Какой-нибудь императорский доктор? Я не осознанно пытаюсь почесать копчик.
— Хм… Азиз Йекта, юная госпожа. Говорят, он божественный доктор, но ничего не получится.
— Что за странное имя и почему не получится?
— Божественный доктор Азиз Йекта иноземец, юная госпожа. Я слышала, что он обошёл половину мира, изучая искусство исцеления, пока не последовал за четвёртым принцем.
— Звучит интересно. Думаю, мне подхоидт.
— Госпожа! — И-эр пугается до обморока, сейчас бледностью она готова посоперничать с мамой. — Вы абсолютно не можете беспокоить четвёртого принца! Он самый злой, вспыльчивый, высокомерный из принцев. Просить его — всё равно что дёргать тигра за хвост.
— Звучит как прекрасная рекомендация.
— Юная госпожа!
Я по капле вливаю в маму ци. Я боюсь навредить, но вроде бы энергия усваивается, и мама спокойно засыпает, даже цвет лица самую малость улучшается, уже не такой снежный. Но я не уверена, что из-за ци. Возможно, положительно повлиял отвар или сон. Или всё вместе.
Немного посидев, я поднимаюсь:
— Уже поздно, И-эр, я вернусь утром. Я подумаю, где найти доктора.
— Да, юная госпожа.
Девочка поверила?
Я просто думаю, что проще привести этого Азиза Йекта к маме, чем тащить её в резиденцию принца.
Как привести? Ну… Чтобы ограбить четвёртого принца, мне понадобится большой мешок, в который доктор легко поместится.
Глава 26
Ах, почему найти доктора проще, а раздобыть мешок — сложнее?
Мне пришлось проверить кладовки нескольких дворов в резиденции Сян, прежде, чем мне наконец попался бурдюк из толстой кожи, способный вместить обезьяну. Доктор же должен быть похож на обезьяну, верно? Я имею в виду, размером. Хотя кто знает, как выглядят иноземцы. Вдруг они во всех местах волосатые и сходства больше?
В той же кладовке я прихватываю второй мешок, холщовый.
Не в платье же из небесно-голубого шёлка идти. Я проделываю в мешке три дырки — для головы и рук — измарываю его в почве из тут же разрытой клубы, переодеваюсь и заодно вымазываю грязью открытые участки кожи, чтобы в ночи не сверкать белизной. По-моему, я безупречна.
Подбросив плате во двор к маме, я убеждаюсь, что лягушки квакают в колодце, особенно мамаша братца. Сжалившись, я даже подсказываю, что используя ци, наложница может подогреть своё болото, чтобы не замёрзнуть. У меня же нет цели утопить.
Через тень я проскальзываю мимо стражей.
Отдалившись от резиденции, я тихо зову:
— Вей-эр?
— Учитель! — призрачный ученик появляется моментально. — Учитель, ваша матушка… О-о-о? Учитель, где ваша матушка и что с вами?
— Матушку я заберу утром. Я вышла поохоититься.
Кивнув, как будто охота объясняет, почему на мне вместо платья мешок, Вей-эр радостно обрушивает на меня поток новостей.
Я почти не слушаю. Меня мало волнует, что доверенный помощник министра Сян успел перехватить ЮЖун в аукционном доме Лю, но был высококмерно проигнорирован, что щедрая взятка растопила холод её сердца, и Южун милостиво согласилась замолвить словечко перед госпожой Шан, что в бывшей резиденции “Семи Ветров”, а ныне моей собственности, побывали чужаки. Хах, что они могли найти там кроме голых стен и мусора? Учеников я увела в безопасность, но скоро придётся подумать о полноценной крепости. Успехи учеников я тоже пропускаю мимо ушей, лишь киваю.
Немного восстановившись после погружения в тень, я перебиваю ЮВея:
— Проводи меня к резиденции четвёртого принца, — не сомневаюсь, что Вей-эр успел выяснить, где в столице всё самое интересное.
— Ха? Учитель, я слышал, что четвёртый принц сильнейший в императорской семье. Стоит ли его провоцировать? Говорят, он в одиночку уничтожил процветающий клан Хе только за то, что юный наследник клана не был с принцем достаточно почтителен! Злобный, вспыльчивый, непримиримый.
— Ученик, не путай повод и причину. Если я пущу слух, что ем младенцев на завтрак, обед и ужин, то это не значит, что я действительно их ем.
— Четвёртый принц уже достиг четвёртого ранга культивирования.
— И?
Всё, что ниже шестого, внимания не заслуживает. Правда, я пока и на первую ступень первого ранга не прорвалась…
Хм, если вдуматься, до сих пор я не сталкивалась даже с третьим рангом. Со вторым? Не уверена… Возможно, самый сильный мой противник был лишь на высших ступенях первого ранга и только готовился прорваться.
— Учитель, разве это не величайший талант и величайшая сила? Я не говорю про сказочных бессмертных. Никто никогда не достигал шестого ранга, но про его высочество говорят, что возможно однажды он станет даже седьмым. Мы просто пыль под его ногами.
Эм?
Убогая страна.
— Ранг не так уж и много значит, Вей-эр.
— Как это может быть, учитель?!
— Ранг и ступень показывают, сколько ци заклинатель способен удерживать в себе. Умения сражаться и побеждать прямого отношения к рангу не имеют. Дай мне в руки высокоранговое духовное оружие, и я этот твой талант пущу на фарш.
Резиденцию четвёртого принца окружает выбеленная краской стена. Поверху струится вязь иероглифов, и было бы наивно надеяться, что каллиграфический орнамент служит исключительно эстетике. Принц к моему лёгкому удивлению отказался от талисманов, вместо них я вижу массивы.
— Учитель! Учитель, ворота в другой стороне.
— Вей-эр, сам посуди, зачем делать лишний крую? Так что сгинь ненадолго.
— Учитель!
Массивы странные.
В моей прежней жизни самый захудалый клан не использовал “чистые” массивы. Если не хватало способностей встроить ментальный ключ, то по крайней мере в защиту добавляли нечто личное, запутывали, старались сделать массив неповторимым и, главное, нечитаемым.
