как именно это сделали. О, до чего неожиданный вариант трансмутации! — глаза парня расширились, уткнувшись в очередной свиток, выуженный из кипы. — Преобразовать гидроксиды в галогениды, обработав стихию воды рунами выявления неверности?!
— Потерян для общества, — поставила я диагноз и предложила: — Давайте поставим амулет Эи на подзарядку. Куда бы ни направлялись неведомые «потоки», как батарейка для магии Бабы Шу он был очень неплох.
— Я знаю, как это сделать, — вызвалась Эя. Кир, погрузившийся в записи Дока, перестал реагировать на внешние раздражители вроде чьих-либо слов.
Мы успели приготовить себе чашечку местного кофе, даже со сливками, и удобно расположились на пустующем подиуме, обтекающем все изгибы фигуры. Погруженный в мир гения Дока, Кир решил применить навыки ассистента, и теперь раскладывал бумажки по стопкам, согласно собственной классификации. Одни документы он бережно расправлял, цепляя друг к другу скрепками, другие небрежно отшвыривал в растущую кучку с презрительным наименованием «Прочее». Я подняла листок, отлетевший нам под ноги: «Настаиваю, что пальцев на хвосте должно быть не менее трех». Ага. Лучше не буду читать.
Работал Кир увлеченно. Я невольно залюбовалась. Люблю умных мужчин. Как он шевелит бровями… Интересно, а телепатический микрофон, который мы приспособили на голову, может транслировать музыку?
Что бы ему поиграть? Может, Баха, для стройности мыслей? Шопен сейчас не годится, будет только сбивать порывами тонких мечтаний. О, попробуем Моцарта, вот где в равных пропорциях «алгебра», «гармония» и своевольное вдохновение.
Эя обрадовалась, как ребенок:
«Диана, а танцевать будем? Или хочешь прилечь? Кому передать управление телом, тебе или бабе Шу?»
«Тише, егоза, не отвлекай Диночку, — заворчала для порядка паучиха, тоже предвкушая концерт. — Видишь, она подбирает магию. Заиграет — и Кир любой артефакт соберет».
Переоценивают в этом мире действие музыки. Хотя — может, в нашем к ней просто привыкли? Я взяла первые ноты. Кир вздрогнул и выронил свиток:
— Диана…
Транслятор работает! Отбросив сомнения, я стала играть. Кир смотрел на меня с… вот как описать застывшее на его лице выражение? Благоговение? Восторг? Лучше без высокопарности: в обалдении. Наиболее точное слово, да простит меня Моцарт за низкий слог. Это было приятно. Я добавила проникновенности…
Вдруг ухо Кира задергалось. Я даже сбилась от неожиданности, а Кир побледнел: болотного цвета лицо будто окуталось легким туманом. Ухо задергалось резче.
— Это профессор, — с ужасом произнес Кир. — Вызывает на связь.
«Вот и настал момент истины, — произнесла в голове Баба Шу. — Сейчас мы узнаем, чью сторону примет мальчик».
«Может, дадим ему по башке превентивно? Жаль, сковородку с кухни не взяли», — заволновалась я (хорошо, что магический микрофон не транслирует все наши разговоры насильно).
«Больше веры, Диана. Обретать союзников интереснее, чем калечить врагов».
Согласна. Главное, не запутаться, кто есть кто.
Ухо Кира продолжало рывки, и уже немного опухло.
— Я включу громкую связь, — нервно сглотнув, сообщил парень. И прижал свое ухо ладонью: — Господин профессор?
— Почему ты не отвечаешь, бездельник? Я пятнадцать секунд потерял!
Слова Избранного доносились из противоположного уха Кира, которое стало мелко вибрировать. Вот как здесь действует «громкая связь». Наши мобильные телефоны удобнее…
— Простите, профессор. Боялся расплескать очищающий эфир — протирал магомашину.
Врет и не краснеет. Хотя, как бы он покраснел…
Голос Грана дрожал от азарта: глава гильдии антикваров нанял каких-то бродяг, чтобы те задержали профессора на подступах к городу («О!» — вытаращил глаза Кир), но кто вздумал тягаться с Избранным! Гран испепелил их стихийной магией за нападение на члена Большой Пятерки («Ого», — оценила паучиха) и связался с начальником местной стражи, требуя арестовать антиквара за организацию нападения. К сожалению, вояка попался ему несговорчивый («Ой», — пискнула Эя, услышав характеристику, в которой я поняла лишь предлоги «из» и «на», умеет профессор давать определения!) и отказался арестовывать антиквара без протокола допроса нанятых исполнителей («Не столица», — плевался Гран, и мне так и казалось, что из бедного Кирова уха сейчас вылетят брызги слюны). В общем, ждут некроманта.
— Раньше завтрашнего утра не вернусь, — с раздражением заключил профессор.
«Уф», — вдохнула я с облегчением — но оказалось, что поспешила:
— Как прошла кристаллизация? — осведомился профессор, заметно расслабившийся после того, как выплеснул Киру в ухо весь накопившийся негатив.
— Ни единого затруднения с кристаллизацией не возникло, — не моргнув глазом, отрапортовал Кир.
— Как Эя?
— Прекрасно, — Кир покосился в нашу сторону. — Плачет.
— Хорошо, — откликнулся добрый дядюшка. — Это значит, что ее сознание очистилось от посторонних воздействий. Приготовь успокоительную эссенцию, пусть поспит подольше.
— Обязательно приготовлю, — заверил профессора Кир, преданно тараща глаза. Будто Гран мог это увидеть, беседуя с ним через ухо…
Разговор завершился. В комнате повисла неловкая пауза.
«Девочки, я бы его расцеловала», — сообщила нам паучиха. Эя закашлялась. А я вдруг задумалась: как это было бы — поцеловать Кира?
После ночи, проведенной на древе в наблюдениях за имением Грана, в безопасности лаборатории нас разморило.
«В безопасности лаборатории»? Никогда не думала, что такое скажу. Но рядом с Киром, увлеченно листающим свитки, я вдруг и правда почувствовала долгожданный покой и уверенность, что уж этот-то человек… ЧЕЛОВЕК, вот как я начала его называть?! В общем, Кир во всем разберется, выдумает что-нибудь гениальное, и все будет хорошо.
Эя прилегла на подиуме, подстраивающемся под тело удобнее водяного матраса. Паучиха по-военному объявила отбой, и в голове установилась благостная тишина. Тихое бормотание Кира, сопровождаемое шуршанием листов, убаюкивало. Некоторое время мы наблюдали за ним сквозь ресницы. «Можно вечно смотреть, как горит в камине огонь, бежит куда-то вода, и ерошит свои волосы Кир…» С этой странной мыслью я и уснула.
Пробуждение было приятным: Кир принес чашечку кофе. Тело, по хитрому умолчанию — а если точнее, сговору — тут же отдали мне, и я сладко потягивалась, не желая слишком быстро отпускать сон. Что-то там было хорошее, о камине… Я взглянула на Кира — и ленивая нега мигом исчезла: глаза цвета хаки были очень серьезными, а черты лица заострились, будто парень за это время прожил несколько лет.
— Рассказывай, — попросила я.
Он замялся:
— У меня пока больше гипотез, чем доказанных заключений…
— Пожалуйста, просто поделись с нами всем, что узнал.
Найденный в нише архив оказался бесценен. Из научных разработок самыми невероятными оказались расчеты по уплотнению
