ровным голосом произносит Винс, спускаясь по ступеням.
Он останавливается рядом со мной:
— Позвольте всех вам представить.
Имена горничных, кухарки, лакеев и конюхов сливаются в один сплошной калейдоскоп. Чьи-то лица кажутся смутно знакомыми, но много и новых имён. Перечислив всех, Винс замолкает, образуется неловкая пауза.
— Я… леди Эйвилин Шанси, а это Сэймур Шанси, мой сын, — улыбаюсь нервно кончиками губ. — Рада познакомиться со всеми вами.
Под нестройный гул голосов замечаю недоумённые переглядывания прислуги. Эмм… я что-то не то сказала? В тот момент я не понимаю, что вызвало эту реакцию у людей, но скоро пойму.
— Леди Эйвилин, — Винс отступает в сторону и делает приглашающий жест рукой. — Прошу, я покажу вам ваши комнаты. Жас, проследи за вещами.
Последняя фраза адресована уже мальчику в форменной ливрее.
— Благодарю, — склоняю голову и сильнее сжимаю ладонь сына.
Поднимаюсь на крыльцо. Переступаю порог. Странное чувство. Непривычно и непонятно оказаться здесь снова. Оглядываюсь по сторонам.
Те же шёлковые нежно-оливковые обои на стенах. Та же ореховая мебель в прихожей. Поднимаемся по лестнице на второй этаж. Отмечаю на стенах портреты Даорров в золочёных рамах. Так же скрипит шестая сверху ступенька.
Словно я и не уезжала никуда. Всё кажется слишком… родным. И эта мысль мне не нравится. Бреду следом за Винсом по коридору, витая в собственных мыслях.
— Ваши покои, леди Эйвилин, — он открывает дверь и отступает в сторону.
Моргаю несколько раз. Переступаю порог. Хмурюсь, тут же понимая, где оказалась:
— Так не пойдёт! Я здесь не останусь!
Пячусь назад, не отпуская от себя Сэймура ни на шаг.
Белое дерево, розовый шёлк обивки и балдахина, сладковатый запах. Будто ОНА только-только вышла отсюда…
Понятно сразу, кому принадлежали эти комнаты! Главные женские покои, до которых я в своё время так и не добралась, потому что Тиррэн поселил меня у себя, да так и не выпустил.
А зефирка, выходит, обитала отдельно от своего истинного.
Проклятье. Зачем мне эта информация? Зачем мне предлагают жить там же, где жила она? Кто мог додуматься до этого?
— Простите? — кажется, моя внезапная истерика обескуражила Винса. — Это приказ господина, но если вам не нравятся комнаты, я могу распорядиться насчёт перестановки? Смены обивки? Или…
— Нет! — решительно мотаю головой. — Я не буду здесь оставаться! Только не здесь. Дайте мне любую другую гостевую спальню попроще. Пожалуйста!
Несколько секунд смотрим друг на друга. Винс недоумённо, я — упрямо и ожидая ответа. Своим поведением я рискую навлечь на себя гнев Тиррэна, который терпеть не может, когда кто-то смеет ослушаться и перечить. Но спокойно обустраиваться там, где жила ОНА, просто немыслимо!
В конце концов, хозяина сейчас явно нет дома, и это к лучшему. Кто знает, где он пропадает, и сколько ещё будет отсутствовать? Да и вообще, с чего я решила, что для него так уж важно, где остановилась его гостья? Есть дела и поважнее!
В тот миг эти рассуждения кажутся мне вполне разумными. Если бы я только знала, чем обернётся этот поступок, молча бы заселилась, куда сказано.
Винс первый склоняет голову, уступая:
— Как вам будет угодно, леди Эйвилин. В таком случае, прошу дозволения сначала показать спальню молодого лорда, затем вместе подберём комнату на ваш вкус.
Так-то лучше.
Как вскоре выясняется, Сэймуру отвели просторную комнату в голубых тонах с видом на сад и широкой двуспальной кроватью. Стол для занятий, комод и стеллаж у стены, собственная ванная комната. Мне нравится!
— То, что нужно! — решительно прохожу на середину. — Пожалуй, здесь и останусь! Места хватит!
— Но… леди Эйвилин, — Винс растерянно хлопает глазами. — Не думаю, что лорду Даорру это понравится. Он ясно дал понять, что…
— Ваш господин будет рад, — перебиваю его, — что гости чувствуют себя комфортно и приятно. Разве не это самое главное? Кроме того, мой сын слишком мал, чтобы спать одному в незнакомом доме!
Прижимаю Сэймура к себе. Выдерживаю поединок взглядами с дворецким. Винс вновь уступает:
— Как вам будет угодно, леди Эйвилин, — опускает голову. — Ваши вещи доставят сию минуту. Ужин в семь, но я распоряжусь, чтобы вам сейчас же подали чай и сэндвичи. Если что-нибудь понадобится, вы знаете, что делать.
Наши с Винсом взгляды сходятся на голубом магическом кристалле, расположенном на чайном столике справа у стены. Грустно улыбаюсь про себя — да, я помню, как в этом доме принято вызывать горничную.
Непрошенные воспоминания отчего-то расстраивают. После позорного изгнания я снова здесь.
— Конечно, благодарю вас, — отвечаю тихо, но решительно.
Хочу, чтобы ушёл поскорее. Скрылся с глаз. Оставил нас в покое. Чтобы ВСЕ оставили нас в покое! Жаль, эта мечта невыполнима.
Как и обещал Винс, вскоре приносят наши вещи. Раскладываю нехитрый багаж. Пристраиваю на кровать вязаного коричневого медвежонка, подаренного дочерью Освальда Исидой.
Ставлю на полку потрёпанную книгу драконьих сказок в ветхом переплёте. Развешиваю в шкафу парочку чёрных платьев, в спешке брошенных в чемодан. Пусть я не смогла присутствовать лично, когда лорда Шанси отправляли в последний путь, но душой я с ним и собираюсь блюсти траур столько, сколько положено.
Уговариваю Сэймура съесть вкусный свежий сэндвич с курицей и сыром и съедаю такой сама. Не уверена, что мы сегодня захотим спускаться к ужину. После утомительной дороги хочется поскорее лечь спать.
И совсем не хочется пересекаться с хозяином дома и портить себе настроение. Покончив с сэндвичами и чёрным ягодным чаем, замечаю, что Сэймур часто зевает.
— Идём-ка умываться, дружок! — подхватываю с кровати аккуратно разложенную на ней голубую пижаму.
Прикидываю, что она как раз должна подойти сыну по размеру.
— А книзку почитаааес? — интересуется сын через очередной зевок.
— Почитаю! — соглашаюсь охотно.
Пусть в нашей с ним жизни останется хотя бы что-то привычное для нас двоих. После тёплой ванны, накупавшегося и разморённого, устраиваю сына на хрустящих накрахмаленных простынях.
За окном уже стемнело, и единственный свет в просторной комнате исходит от круглого бело-жёлтого светильника на прикроватной тумбочке.
Устраиваюсь рядом, приобнимая сына, помогаю ему уютно расположиться у себя под бочком. Открываю привезённую из дома книжку на том самом месте, на котором остановились.
С трудом подавляю зевок. Успеваю прочесть несколько строчек, когда замечаю, что Сэймур уже сладко посапывает.
— Похоже, дочитаем завтра, — шепчу сыну на ушко.
Едва касаюсь губами его волос и накрываю одеялом. С тоской смотрю на круглые часы на стене с равномерно качающимся маятником. Ещё даже ужин не начался, а я бы сама с удовольствием приняла ванну и легла спать.
Может быть, так и сделать?
Мои размышления о том, насколько приемлемо подобное поведение, прерывает робкий
