Тут священник перекрестился и замолк. В его глазах я читала боль.
Глава 15
Мы молчали несколько минут, а я не решалась перебивать эту тишину. Я чувствовала, что это особенное молчание, которым мы поминали Мадлен. Я думала о том, что она была прекрасным человеком с доброй душой. Грегори начал также внезапно, как и остановился.
— Анатоль. Мой друг. Мы давно знали друг друга и дружили много лет. Как раз в то время он приехал к нам, услышав об эпидемиях чумы, поражающих села. Слышал он и о бродяге, искавшем ведьму. Анатоль прискакал как быстро, как смог. Он хотел предупредить о том, чтобы мы не пускали на порог проклятую душу, помеченную болезнью. Но было слишком поздно. К тому времени заболел и я. Все чаще меня преследовали галлюцинации — я видел Мадлен, она постоянно мне снилась, такая красивая и молодая. Она собирала фрукты и угощала меня ими. А потом я приходил в себя и оказывался в аду. Я настрого приказал Анатолю убираться, закрыв приют. Никто не смел отсюда уходить. Несколько человек уже успело умереть и мы хоронили их одного за другим в лесу. Но Анатоль был слишком настырен, он прокрался ко мне и сказал, что мы поедем искать ведьму, или же он останется тут со мной навсегда. Болезнь одолевала меня и не было никаких сил сопротивляться. Он посадил меня на лошадь и мы поскакали вглубь леса. Иногда я приходил в себя, мои зубы стучали от холода, а Анатоль бережно укрывал меня теплым камзолом. Я не знаю сколько мы были в пути, но однажды в бреду я почувствовал ласку теплого очага. Мне сразу стало хорошо, огонь грел мои продрогшие насквозь кости и я даже подумал, что умираю, начал молиться, но тут же моя молитва была прервана. Перед лицом показалась ужасная старуха с горбатым носом и с всклокоченными волосами. Она что-то щебетала и я не понимал ее языка, а потом она насильно влила мне какой-то отвар в рот. Он был горький, как полынь, но удивительное дело — мне значительно полегчало, и я смог думать также, как и до болезни. Рядом со мной сидел Анатоль, как в воду опущенный. Я тут же кинулся к нему, но он сказал, что ведьма мне сама все расскажет.
Падре вновь прервался, чтобы попить воды, а я с нетерпением ждала продолжения истории.
— Это была та самая ведьма с болот? Значит, вы ее нашли? — спросила я.
— Да, это была она. Мы рассказали о нашей беде. И она предложила нам сделку. Она заберет чуму себе, спрячет ее, излечит всех, кто ею болен, но за это я должен буду отдать ей свою душу.
— Ничего себе! — оторопела я. — Значит, сказки про бабу ягу не такие уж и сказки. Об этом нужно обязательно рассказать Лохински.
— Кому? — не понял священник.
Я лишь махнула рукой.
— Своему воображаемому другу, — пошутила я, но падре шутку не оценил. — Так и что? Ты отдал ей свою душу?
— Нет! — воскликнул священник. — Я хоть и не имел сана на тот момент, но все-таки никогда бы не отправил душу на вечные муки. Лучше было умереть прямо сейчас, но отправиться к богу.
— Но если ты выжил, значит… Анатоль? — догадалась я.
Преподобный кивнул.
— После того, как я отказался отдавать ведьме душу, она положила мне свою руку на лицо и приказала спать. Сквозь сон я слышал ее бормотание — она сказала, что мой друг догадывался о таком исходе, поэтому согласился отдать ей себя! Я заснул, а когда проснулся, то был уже под стенами своего родного приюта. Несмотря на то, что чувствовал я себя странно, никаких язв на мне не было, да и голова оставалась ясной. Я вошел внутрь и встретил там всех в добром здравии. Но в ту же ночь пошел сильный дождь. Он лил как из ведра — сплошной стеной. Я уж думал, что нас всех утопит в наказание. Никто не слышал об Анатоле, он не появлялся, он пропал, так же как и я. Только вот я вернулся, а о моем друге никаких вестей. Я долго не мог заснуть, молился, вспоминал бредни о ведьме, о ее предложении, как услышал странный звук, доносящийся даже сквозь шум дождя. Я выглянул в окно и увидел, что к приюту направляется человек. Он хромал, да и руки у него были необычной формы — слишком большие и неуклюжие. Однако, когда я вышел на порог, чтобы встретить путника и помочь ему, я обомлел. Это был Анатоль.
— Ведьма забрала душу Анатоля себе и сделала его своим слугой, — подытожила я.
— Теперь она собирает для себя пажить в виде тех, кого спалит Дракон, — закончил свое повествование святой отец. — Теперь ты понимаешь, с какими ужасными вещами мне пришлось столкнуться и почему я решил принять сан? Как священник, я неустанно молюсь о душе Анатоля, и надеюсь вымолить ее у дьявола.
— Блин, ну и история, конечно! Никогда бы не подумала. Анатоль такой симпатичный молодой человек, добрый, отважный. И в то же время — Дракон, убивший кучу народа, сжигающий села дотла! Подумать только! Ну и дела, — не уставала удивляться я. — Но ведь какое-то решение проблемы существует? Неужели Анатолю никак нельзя помочь?
— Мы посылали отряды неоднократно в лес. И сам я тоже туда ходил. Но ведьму мы не нашли. Ее можно найти только, если она сама того пожелает.
— Но ведь Дракон летает туда. Неужели Анатоль ничего не может рассказать?
— Нет, — покачал головой падре, — он принадлежит ведьме и ничего не может сделать против нее. Процесс обращения в Дракона и обратно очень болезненный, при трансформации теряется важная часть рассудка и памяти. Поэтому находясь в ипостаси зверя, сам Анатоль многого не помнит. О том, что он учинил, часто узнает лишь позже.
— Но Агриппина? Она откуда узнала?
— Она знает, да, — неохотно кивнул головой падре. — Один раз она видела Анатоля и мне пришлось рассказать ей. Но нам повезло — однажды настоятельнице потребовалась моя помощь и я дал ей то, что она хотела.
— Что это за помощь? — быстро переспросила я.
Значит у падре есть рычаги воздействия на эту настоятельницу.
— Это не моя тайна, Жюстина, — мягко ответил священник. — Если она пожелает, то сама расскажет тебе об этом однажды.
Я подумала, что может быть стоит сообщить об угрозах, но потом передумала. Не сейчас. Сейчас речь шла не обо мне. Мне действительно было жаль Анатоля. Я глянула на него — тот по-прежнему не приходил в себя, но мне показалось, что его щеки чуть-чуть порозовели.
— Грегори, — сказала я тихо. — Ты должен подняться к себе и отдохнуть. Я пока что подежурю здесь.
— Ладно, — согласился он. — Дай мне пару часов и я вернусь.
— Конечно, — кивнула я. — Только скажи настоятельнице, чтобы следила за Клотер. Девочка привязалась ко мне и будет меня искать повсюду.
Падре кивнул и вышел за дверь. Я же осталась наедине с тяжелыми думами, вскоре задремав.
Когда я проснулась, мне показалось, что прошло больше, чем два часа. Сказать было сложно, все-таки часов здесь не было, а в подвал солнце не заглядывало.
Я поднялась к выходу и начала отодвигать шкаф, как услышала какие-то голоса. Мужской высокий голос сказал:
— Именем французского короля! Говорите только правду! Мы ищем преподобного вашего приюта — Грегори. Где он?
Тут же раздался испуганный голос кухарки.
— Милорд. Преподобный у себя наверху отдыхает. Был налет Дракона ночью…
— Оставьте, — послышался тот же строгий голос и удалился с приказом обыскать все комнаты приюта.
Я в страхе прижалась к стене и замерла. И что мне теперь делать? Почему они пришли и зачем вообще разыскивают святого отца?
В панике я спустилась обратно в подвал и опустилась на колени, спрятав лицо в руках. Больше всего мне хотелось плакать, но глаза оставались сухими, потому что разум сейчас брал верх над эмоциями. В мозгу билась лишь одна пульсирующая мысль: я должна ему помочь! Но как?
Нащупав на груди медальон, я немедленно нажала на кнопку. Послышалось легкое шипение, которое перерастало в помехи. Радиоволны вновь начали ловить отрывки сообщений из разных эпох, на одной радиоволне мне даже показалось, будто я слышу рев исполинских динозавров — настолько грозно и необычно они звучали. Мне казалось, что сонастройка длилась слишком долго и я начала приговаривать “Лохински, Лохински, давайте же, выходите на связь…”
