– Я не лучший кандидат в короли, Одри.
– Ты станешь защитником Подлунных земель, – проговорив это, я тронула пальцами его щеку, поворачивая его лицо к себе. – И ночным кошмаром наших врагов.
Глаза Эдвина засияли, словно водовороты магических искр. Я нашла верные слова.
Он изучал мои губы, а потом, наконец, наклонился, чтобы поцеловать меня. Его поцелуй был крепче и чувственнее, чем мой. Одной рукой он обхватил мое лицо, а другой держал за спину, прижимая к себе. Я замерла, наслаждаясь моментом, а немного спустя осмелилась ответить, не подозревая какую бурю вызовут мои неумелые попытки.
Эдвин взялся за обучение с той же страстью, с какой учил меня магии, и его напор не оставлял сомнений: он ждал намного дольше, чем я думала, и не собирался отпускать меня раньше, чем сполна вознаградит свое ожидание. Я знала, что выбираю отнюдь не агнца, но ко многому оказалась не подготовлена… Эдвин оставил меня только тогда, когда я, обессилев, уже готова была сдаться ему, наплевав на все правила.
– Но-но, моя принцесса, официальная помолвка только завтра, держи себя в руках! – проговорил он, приложив палец к моим губам. Его черты расплывались перед глазами, мне пришлось несколько раз моргнуть, чтобы опомниться.
Я убрала выпавшую на лоб прядь обратно в прическу, затем вернула руки на плечи Эдвина.
Так нас и застал Томас. Он вошел почти бесшумно, но в комнате было так тихо, что мы сразу его услышали.
– Одри, Эдвин. – Он кивнул нам в знак приветствия, сохраняя лицо беспристрастным. – Я рад, что наконец-то нашел вас обоих.
Я опустила глаза, а Эдвин, напротив, глядел на брата прямо, его распирала гордость.
– Если ты хочешь поздравить нас со второй помолвкой, то не стесняйся, – подбодрил он Томаса. – Одри наконец-то признала: я лучшее, что случилось в ее жизни.
– Боюсь, братец, она невольно призналась в этом половине дворца еще месяцы назад, и за ее рассудок всерьез опасаются. – Он взглянул на меня. – Я давно хотел сказать тебе, но не мог найти подходящего момента. Теперь я вижу, что откладывать нельзя.
– О чем ты говоришь? – обеспокоенно спросила я, соскальзывая с подоконника на пол.
– Многие считают, что Эдвин околдовал тебя и ты находишься под действием заклятья. Готовится заговор. Тебе не позволят взойти на престол, неважно, объявишь ты Эдвина своим будущим супругом или нет. Они думают, ты полностью под его влиянием.
– Кто – они? – спросила я хмурясь.
– В первую очередь твой дядя, а с ним практически все министры, за исключением немногих. Наши наставники возглавляют тех, кто не верит слухам, однако их слишком мало.
Ян, министр торговли, и Вильям, министр иностранных дел… они помогали нам с Томасом войти в курс дел с самого начала. Мне стало легче от того, что хотя бы они не верят этим ужасным слухам, но едва ли это известие делало ситуацию хоть каплю лучше.
– И как давно ты знал об этом? – поинтересовалась я замирая.
– Слухи ползают по дворцу уже много месяцев, но о том, что тебе и Эдвину может грозить опасность, я узнал только пару дней назад, после твоего разговора с отцом. Он пытался защитить тебя, убеждал министров, что ты думать не думала о колдуне, но они ему не поверили.
– Дядя… – Я отвела взгляд в сторону, силясь поверить в это. Я почти все детство провела у него на коленях, а теперь он готов объявить меня ведьмой?
– Томас, ты знаешь, что они намерены делать? – спросил Эдвин, по-хозяйски обнимая меня за плечи, словно пряча от невидимых врагов.
– Больше мне ничего неизвестно. – Томас покачал головой. – Меня выставили, как только им понадобилось обсудить что-то серьезнее слухов.
– Что ж, – вздохнул колдун. – Дворцовые мыши прочно обосновались в замке и, я уверен, слышат много интересного. Пожалуй, самое время вспомнить их дурацкий язык.
– Одри, будет лучше, если ты вернешься к подготовке праздника. Тебе не стоит задерживаться у нас, – предостерег меня Томас. – Мы с Эдвином найдем способ уладить ситуацию, а тебе нужно готовиться к церемонии. Завтра важный день для тебя.
Я с сомнением посмотрела на Эдвина, но он кивнул, соглашаясь с братом.
– Иди и будь умницей, – сказал он.
Поцеловав на прощание, он мягко подтолкнул меня к выходу. Мне ничего не оставалось, как подчиниться.
– Принцесса, вы задержались! Мы еще не обсудили, куда поставить вазы, подаренные северным королевством на ваши прошлые именины…
Остаток дня я словно в тумане решала ничего не значащие вопросы с людьми, часть которых готова была упечь в меня в темницу, а часть – умереть за имя моей семьи. И хуже всего было то, что я не могла отличить одних от других.
Казалось, что все вокруг желают мне зла, но стоило всмотреться в лица, которые я видела с детства, и в голове возникало: «Ну нет, только не Мари! Только не добрая Нэна! Только не Вера! Не Жак!..»
– Вы выглядите такой уставшей, может, вам все же стоит спуститься на кухню и выпить сладкого чая с вареным мясом?
– Я совсем не голодна. – Я улыбнулась, думая, что не стоит спускаться на кухню одной. Тем более по приглашению человека, намекнувшего, что понимает: обедать я не ходила, хотя отпрашивалась именно поесть. Это была Нэна. – Думаешь, эта картина достойно смотрится рядом с вазой? Может, лучше поменять ее местами с гобеленом из западного крыла?..
– В таком случае, – Нэна тепло улыбнулась мне, и от этой улыбки у меня защемило сердце, – я принесу еду сюда, чтобы вы могли не отрываться от дел.
К концу дня я осталась без сил и вышла на балкон одной из зал, чтобы подышать свежим воздухом. Минута-другая покоя были мне необходимы, и я облокотилась на перила, подняв лицо к взошедшей луне. Как она красива… звезды светят особенно ярко, заливаются ночные птицы. Как хорошо должно быть сейчас в лесу у моего озера!
– Одри, моя дорогая племянница! – знакомый голос заставил меня опомниться. Я обернулась. – Любуешься луной?
– Здравствуй, дядя, – ответила я, вымученно улыбнувшись. – Нет, просто вышла подышать. Сегодня мы перетрясли все самые пыльные вещи во дворце, мне нехорошо.
– Понимаю. Должно быть, ты совсем вымоталась? – он смотрел на меня как прежде, ничто в нем не выдавало подозрений, о которых говорил Томас. На миг я подумала, что, возможно, принц просто ошибся.
– Признаться, да. – Я кивнула. – Наверное, лучше мне отправиться спать, иначе завтра весь день буду выглядеть не лучше, чем сейчас.
– Что ж, давай я провожу тебя. – Дядя участливо улыбнулся и предложил мне свою руку. Я приняла ее, и мы направились в сторону моей комнаты.
– Ты сильно повзрослела за этот год, – сказал он. – О твоем успехе в Вайтенберге говорят до сих пор.
– Я тоже чувствую, что выросла, – призналась я. – Уже завтра я перестану быть простой принцессой. Я стану королевой.
– И у тебя, вероятно, уже есть идеи, как сделать страну лучше? – ободряюще спросил он, но я почувствовала в его словах подвох. Возможно, мне лишь показалось. – Как ты придумала с гильдией.
– Да, ты прав, дядя, у меня есть несколько идей, – призналась я. – Я хочу открыть несколько школ, начну со столицы, а затем, если получится, и в других городах. Я хотела бы, чтобы в королевстве было больше образованных людей, лекарей и ученых.
– Похвальное стремление. – Дядя одобрительно кивнул. – Однако если все станут учеными, кто же будет работать на полях?
– Те, кто хотят работать на полях, останутся при деле. Я говорю о тех, кто готов узнать больше и трудиться для этого.
– И что же навело тебя на эту идею?
– Осада, дядя. Я поняла, как важно иметь в стране достойное орудие для защиты от врагов. Пусть территория у нас небольшая, но я думаю, что это не помешает нам встать на один уровень с крупными державами, если мы приложим усилия для развития наук в королевстве.
– Что ж, это слова истинной наследницы, – проговорил он. Мы уже дошли до моей комнаты и стояли на пороге. – Спокойной ночи, Одри. Завтра важный день, тебе нужно хорошо выспаться перед церемонией.
